Последний князь Феодоро

Мартынов Вячеслав

Глава девятая. Охота

Несмотря на то, что все обитатели замка проснулись рано утром, на улице уже было довольно душно и стало понятно, что день будет жарким. Но никто из участников охоты абсолютно не переживал по этому поводу и, несмотря на ранний час, все были бодры и находились в отличном расположении духа. Оседлав коней Александр, Тихон, Дмитрий, двое всадников из гарнизона и трое пеших слуг, ведущих собачью свору, направились в охотничьи угодья княжича, которые располагались в лесу севернее города.

Учитывая жару, охотники были очень легко одеты и вместо привычных кожаных жилетов

надели простые рубахи. Когда они достигли леса, было уже невыносимо жарко, и охотники решили сделать небольшой привал и подкрепиться.

– Как Вам сегодня спалось, дражайший Тихон? – поинтересовался Дмитрий у жадно пьющего вино здоровяка.

– Спасибо, дружище, отлично.

– А что снилось Вам на новом месте? – продолжал Дмитрий, наливая Тихону еще стакан вина.

– Мне снился большой кабан, которого загнала наша свора, и представляете, я убил его одним ударом вот этим самым кинжалом, – и он указал на свой охотничий кинжал, которым разрезал сочный желтый персик.

– Ясно, – невольно хихикая и косясь в сторону княжича, ответил Дмитрий. – А вот мне снилась очередная красотка, которая играя со мной, сама попала ко мне в руки.

– В сущности, мой дорогой друг, тебе приснилась та же охота что и Тихону, только вместо свирепого кабана, дичью выступила прелестная девица, а оружием поразившем ее был не кинжал, а сладостные речи.

– Девицы, к слову, бывают кровожаднее самого опасного вепря, –добавил Тихон и вся компания расхохоталась.

После этого колонна уже перестроилась в охотничий строй. Слуги спустили стаю гончих, и последовали за ними, чтобы в нужный момент подать своим господам сигнал о начале охотничьей гонки.

С момента того, как спустили гончих, прошло всего полчаса, а вся кавалькада, обратив коней в галоп, уже мчалась к северной части леса, откуда прозвучал сладкий для ушей охотника звук охотничьего рога. На бешеном скаку, забыв обо всем на свете Александр, Тихон и Дмитрий гнались за диким вепрем, который, несмотря на свой крупный размер, на огромной скорости снося все на своем пути, пытался вырваться из окружения, устроенного умелыми действиями Тихона. И вот спустя еще полчаса наступил момент истины. Загнанный к непроходимой скале, кабан оказался в ловушке. Вокруг него лаяли и верещали гончие, слуги с рогатинами не выпускали зверя из западни, а умелый и опытный Тихон уже занес над вепрем свое охотничьей копье. Буквально какой-то миг и на весь лес прозвучал последний, но оглушительный визг красавца-кабана. Больше не будет он носиться по этим протоптанным тропам, никогда больше не одержит победы над своими противниками в борьбе за свинью-самку, но зато станет поистине достойным и изысканным кушаньем за вечерним столом у княжича Александра.

В то время, пока доблестные охотники добывали себе праздничный ужин, в доме Алексея Паисия все остановилось. Еще с вечера он распорядился, чтобы утром в доме была полная тишина и, закрывшись в своем кабинете, Алексей размышлял о своих делах. Это был уже не первый день его усиленного обдумывания сложившейся ситуации, но пока на ум казначея ничего не приходило. Паисий был в ярости и срывал всю свою злобу на домочадцах, которые за неделю экзекуции в испуге забивались в самые отдаленные углы дома и старались не попадаться на глаза своему разгневанному хозяину.

В большинстве турм княжества, бюджет архонта формировался исключительно

за счет налогов с местного населения, мелкой знати и ремесленников. Но благодаря своему географическому положению у Фуны была еще одна важная статья доходов – плата за проезд с побережья Капитанства Готии в степной Крым и обратно. Все купеческие караваны от Чембало до Лусты и из степного Крыма к генуэзским портам двигались через Фуну, тем самым обогащая ее финансы постоянным дополнительным и очень существенным проездным сбором. Именно махинации с ним позволили Паисию стать самым богатым человеком турмы и изрядно обогатить своего покровителя Исаака Гавраса. И вот теперь излюбленная кормушка стала для казначея ловушкой.

Паисий уже несколько дней обдумывал свой документ о поступлениях средств в казну турмы. В нем вырисовывалась огромная финансовая дыра, прикрыть которую пока никак не получалось. И наконец, сегодня утром к нему в голову пришел вариант решения проблем.

Паисий позвонил в колокольчик и в его кабинет очень аккуратно и тихо, помня скверное настроение хозяина, вошел слуга Федот. Не очень умный, но фанатично исполнительный он был самым первым слугой Паисия и в доме являлся домоправителем.

– Немедля пошли человека в казначейство. Пусть он позовет моего служащего Аркадия Ореста и тот, не мешкая, придет ко мне.

– Как прикажете, – сказал домоправитель и почтенно поклонившись, поспешил исполнить приказание хозяина.

Через полчаса Аркадий Орест уже стоял перед Паисием. Среднего роста, в меру мускулистого телосложения этот двадцатилетний длинноволосый блондин был причиной воздыхания многих девушек города. Однако, на все их ласки он отвечал только холодным, отсутствующим и надменным взглядом. Мало кто знал о причинах такого поведения.

Дело было в том, что богатый и влиятельный Паисий, который на людях был всегда угрюм и всем недоволен, лишь в обществе этого юноши был добр, мил и покладист. Забавное прозвище «девица», которое дали Алексею в Фуне, подходило ему еще и потому, что, не имея успеха среди женщин, Паисий, со временем стал мужеложцем. Самое смешное, что он был им всегда, но долгое время боялся признаться в этом даже самому себе.

Воспользовавшись своим положением и богатством, он приблизил к себе Аркадия и со временем превратил его в своего любовника. Но ради истины, стоит отметить, что любил Алексей Аркадия по-настоящему, так как может любить человек готовый на все ради своей любви. Только перед ним он млел и только ему мог довериться во всем. Аркадий был не только его любовью, но и другом, единственным другом за всю его жизнь. Он, кознями и интригами ограждал Ореста от девушек, затуманил ему разум десятками подарков, и полностью привязал его к себе.

Аркадий, слабый и мягкий по жизни, ничего не мог противопоставить настойчивому и сильному Паисию и поэтому повиновался всему, что говорил ему Алексей. Он не любил его, но уважал и боялся. Он видел богатство и влиятельность Паисия, знал его скверный и мстительный характер, но рядом с собой он видел его совсем другим и поэтому уже просто привык к нему.

Именно по этой причине к себе в дом Паисий позвал «своего» Аркадия.

– Аркадий, друг мой, я рад тебя видеть. Прости, что не удостаивал тебя своим вниманием на этой неделе, у меня, как ты знаешь, была огромная куча проблем, – сказал он, когда Аркадий вскоре пришел к нему в дом.