Последний князь Феодоро
Шрифт:
Глава шестая. Прием
Вечером следующего дня в крепости был назначен официальный прием в честь приезда архонта. Это была необходимая официальная процедура, но Александр и Дмитрий, знатоки и любители подобных раутов, решили провести ее со столичным размахом, потому что данный прием был нужен им. Дело в том, что в свой первый приезд Александр был с отцом. И все знатные горожане, и пригородные тимариоты млели перед Михаилом I Гаврасом. Но теперь Александр был один, и хотел сразу показать всем, что господин здесь он и все должны беспрекословно подчиняться его воле. Дмитрию тоже нужно было показать себя во всей красе, ведь
Приготовления шли полным ходом. Посреди двора устроили место для большого костра, вокруг которого расставили длинные столы и лавки, на которых должны были размещаться гости. А на небольшой площадке возле донжона, чуть выше других столов, поместили стол княжича и его ближайших приближенных.
Для приготовления такого обилия пищи на помощь гарнизонному повару прислали десяток помощников из города. И они то и дело носились, то в погреб, то на двор, то еще куда-нибудь по хозяйственным нуждам готовя праздничный стол. Во всем замке стояла неуемная суета, и только часовые на башнях тихонько дремали.
Двое поваров во дворе развели костер и, обливаясь потом из-за августовской жары, жарили на большом вертеле целого быка. Они умело обдавали его молодым красным вином для того, чтобы мясо было более мягким и сочным. Запах жареного мяса вызывал необычно большое слюноотделение у солдат гарнизона, и время от времени было слышно урчание в их полупустых животах.
На большой телеге с личной винокурни княжича привезли две бочки молодого белого сухого вина. Так как целый день стояла сильная жара, и вечер тоже обещал быть душным, пить что-либо, кроме этого живительного утоляющего жажду напитка, было невозможно.
Для праздника закололи быка, трех баранов, четырех поросят, десять уток, несколько десятков кур и привезли большое количество овощей, фруктов, орехов и свежей рыбы, но главный повар все равно переживал, хватит ли всего этого для гостей. Феодориты любили поесть и выпить, поэтому княжич не скупился на угощения. Он хотел предстать перед своими поданными во всем величии.
За его столом, должны были размещаться высокопоставленные персоны из совета турмы со своими семьями. Для них была заготовлена специальная дорогая и узорчатая фарфоровая посуда, а стол был украшен белой кружевной скатертью. Для остальных гостей приготовили посуду попроще – глиняную и столы накрыли скатертями поскромнее без помпезной вышивки и кружев. Но все равно, все смотрелось очень эффектно. Несмотря на то, что приезд Александра в общем-то был ссылкой, в воздухе витала торжественная атмосфера праздника.
Гостей ожидалось где-то человек шестьдесят. Для того чтобы они не скучали, Михаил Костас заранее нашел подходящих менестрелей, которым специально соорудили небольшой помост недалеко от столов.
Не зря целый день в замке стояла бешеная суета, не зря повар что есть мочи бранил своих помощников за нерасторопность и не зря Александр и его приближенные надели по последней моде сшитые легкие летние одежды. К вечеру все было готово. Над башнями развивались флаги княжича и Феодоро, все факелы ярко горели, и во дворе стоял идеальный порядок. Замок и его обитатели были готовы встречать гостей.
В районе семи часов начали прибывать первые гости, а к восьми часам все столы были уже заняты знатными горожанами,
– Наследный княжич Феодоро, архонт Фуны, Его Светлость Александр Гаврас.
В этот момент все присутствующие встали, и из темноты дверного проема появился княжич. Он предстал перед своими подданными во всем великолепии. Высокий, красивый, черноволосый в прекрасном костюме из бежевого бархата, Александр возвышаясь над всеми, словно монумент, медленно осматривал знатных жителей своего небольшого феода.
– Приветствую Вас, мои верные поданные. Присаживайтесь. – обратился он к гостям и после этого по всему двору началось скрипение скамей и гул садящихся за столы людей. – Я рад видеть здесь всех Вас и польщен тем, что вы пришли поприветствовать вашего господина. Ваша преданность и отдача нашему княжеству давно известна и поэтому для меня честь – быть архонтом города Фуна. Я постараюсь сделать как можно больше для нашей турмы и надеюсь, что вы будете верными помощниками во всех моих начинаниях, так как вы всегда были верны моему отцу. Мы не отойдем от сложившихся добрых традиций, и будем развивать наш город. Засим, я предлагаю начать наше праздничное застолье.
– Так выпьем же за нашего княжича, – завопил Дмитрий во все горло и все присутствующие подхватили этот крик.
– За княжича! За Александра! – летело со всех сторон.
Княжич торжествовал. Он купил всех. Стариков, польстив им, что для него честь быть с ними, юношей своим богатырским видом, а девушек своей красотой. После первых тостов заиграли менестрели, и праздник стал шумным и веселым. Дмитрий, одетый в очень модную и дорогую фиолетовую рубаху расшитую золотыми вензелями, принял на себя роль распорядителя и то и дело придумывал какие-то забавы. То он хватал охапками девушек и тащил их танцевать. То начинал устраивать различные состязания между юношами – кто быстрее выпьет кувшин вина или съест курицу. То беспрестанно провозглашал тосты.
Жители Фуны по-разному воспринимали пыл ближайшего приближенного княжича. Молодежь была в восторге от его неординарных выходок, старшее поколение отнеслось настороженно, а старики удивлялись. Но все сошлись в одном – такого смотрителя печати у них в турме еще не было.
В отличие от подвижного Дмитрия, который ни минуты не сидел на месте, княжич был переполнен чувством молчаливого достоинства. Он мало двигался и ни разу не встал со своего места. Весь вечер он взглядом оценивал своих поданных, но так никого и не удостоил заострением своего внимания, и за все время ни разу не улыбнулся. Словно статуя в прекрасных одеяниях спокойно покоился он за столом со своими придворными и, не налегая на еду, лишь изредка подносил к устам кубок вина.
Люди всегда боятся и уважают то, что им не понятно. Поэтому прием Александра на все сто достиг своей цели. Не будучи многословным, он молчаливо и гордо возвышался над этой толпой, в которой благодаря вину, музыке и Дмитрию бушевали страсти. Принцип – молчаливой мудрости срабатывал сам по себе. Чем пьянее и шумнее становился Дмитрий, тем более величественным и мудрым на его фоне казался Александр. У пришедших на праздник людей волей неволей начало появляться чувство уважения к такому молодому, но такому величественному правителю.