Последний конвой. Часть 3
Шрифт:
Родион внезапно почувствовал сильное раздражение и только силой воли сумел удержать себя от вспышки гнева.
Что этот напыщенный араб о себе возомнил? О какой еще королевской крови он толкует?
— Послушайте, эмир, ваши люди первыми напали на конвой. Мы всего лишь оборонялись. Каждый имеет право на самозащиту.
— Вы пришли без спроса. Пьете нашу воду. Гадите и испражняетесь. Отравляете воздух. Вы даже не говорите на нашем языке. Вы — чужаки. Социум всегда защищается от пришельцев извне, ибо их приход не несет ничего хорошего.
— Мы не всесильные Боги, а всего лишь обычные смертные, — возразил Родион, — и не нужно приписывать нам чужие грехи по заранее составленному списку.
— … о великий эмир, — стальным голосом вставил шейх немного нараспев, — будьте так любезны, эмиссар, соблюдайте этикет. Или я буду вынужден воспринять это как неуважение к собеседнику и намеренное оскорбление особы королевского рода.
— Послушайте, эмир, — Родион умышленно опустил слово «великий», — зачем нам ссориться? Неужели мы, цивилизованные люди, не сможем найти общий язык? Зачем нам убивать друг друга?
— С этого нужно было начинать, уважаемый Родь-и-Он. Я правильно назвал ваше имя?
— Почти… — Родион секунду помедлил, а затем, как будто спохватившись, поспешно добавил, — о великий эмир.
Пусть эта тварь потешит свое эго.
— Вы должны были обратиться с просьбой о разрешении проезда через мои земли, получили бы сопровождающего и право беспрепятственно передвигаться до самой границы с Эфиопией. Вы этого не сделали. Убили моих людей. Сожгли автомобили…
— Возможно, мы могли бы частично компенсировать ваши убытки, о великий эмир? Если вы соблаговолите пойти нам на встречу.
— Все не так просто, — глазки шейха стали узкими, как у китайца, — технику можно компенсировать другой техникой, не спорю. Но что делать с убитыми? Вы готовы отдать своих людей взамен моих погибших?
Родион помотал головой.
— Нет, но мы готовы отдать часть груза — провизия, одежда, боеприпасы, оружие. Даже горючим можем немного поделиться, хотя его у нас и так в обрез.
— Вот видите, Родь-и-Он, вы не готовы расстаться со своими людьми. А как же матери погибших? Вы подумали об их чувствах? Как будто ящик-другой патронов что-то решает. Понимаете, Родь-и-Он, весь ваш груз и так уже мой. И половина ваших людей у меня в плену. А боеприпасов после боя у вас осталось очень мало…
Родион почувствовал, что почва уходит из-под ног. А ведь получается, прав был Пауль. Договориться с этим отродьем Сатаны не выйдет, иной менталитет. Придется штурмовать лагерь, не считаясь с потерями среди гражданских.
— Я понимаю, о чем вы думаете, Родь-и-Он, — усмехнулся шейх, обнажив испорченные зубы, — хватит ли у вас сил, чтобы уничтожить мой отряд? Так вот, не ломайте голову. Не хватит! Потому что стоит мне щелкнуть пальцами и мгновенно подтянутся союзники и партнеры со своими личными армиями. Так что вам нужно предложить мне нечто большее, чем груз или половину горючего.
— Что же вас интересует?
Пауза.
— …
Джарваль благодушно усмехнулся и отхлебнул из пиалы. Несомненно, мысленно празднует победу.
— Меня интересует артефакт. Хотелось бы на него взглянуть поближе, если это возможно.
Мозг Родиона заработал с невиданной быстротой.
Во-первых, этот сумасшедший араб непонятно откуда узнал о камне. И даже не удивлюсь, если он в курсе целей и задач экспедиции. Неужели успел допросить господ ученых и под пытками все выведал?
Во-вторых, при всей своей изворотливости шейх не сумел захватить артефакт. А вернее всего, это и была главная цель, из-за которой происходили многочисленные попытки нападений на конвой. Но что ему могло помешать?
В-третьих. И что мне делать дальше? Отдать артефакт — это значит обесценить все то, чего удалось добиться. Ведь мы почти добрались до цели. Как без ключа открыть врата? Без камня миссия будет провалена.
— Я не могу этого сделать, о великий эмир, — со всей учтивостью произнес Родион, — потому что в данный момент времени его у меня нет.
Шейх улыбнулся и откинулся на подушки.
— Тогда и продолжать наш разговор не имеет смысла, мой дорогой Родь-и-Он. Найдете артефакт, свяжитесь со мной, получите индульгенцию и право проезда через пустыню к месту назначения.
Родион размышлял всего секунду. В самом крайнем случае Пауль справится и без него.
— Даже если бы у меня и был артефакт, — твердым голосом произнес Родион, — я бы вам его все равно не отдал. Не для того мы пересекли половину мира.
Шейх внезапно рассмеялся.
— Мне нравятся искренние люди, Родь-и-Он. Я не люблю ложь. Всегда говорите правду и получите гораздо больше, чем просите.
Джарваль не спеша сделал глоток и продолжил:
— Ваш артефакт мне не нужен. Вы ведь думали, что я хочу отнять у вас камень, не так ли? А их у меня, — Джарваль повел рукой, — целая пустыня. Зачем мне еще один? Если к бесконечности присовокупить единицу, бесконечность все равно останется бесконечностью. Если плюнуть в море, воды в нем не прибавится.
— Но… как же тогда понимать ваши слова? — спросил Родион, и поспешно добавил, — … великий эмир.
— Мои слова следует понимать именно так, как они были произнесены. Найдете артефакт, удовлетворите мое любопытство, — получите право проезда. Не больше и не меньше.
— И вам известно с какой целью мы направляемся в Бахр-Дар?
— Конечно, — ухмыльнулся Джарваль, — хороший правитель знает все, что творится в его королевстве.
— И вы не станете препятствовать?
— Нет, не стану.
— Вы потребуете иную плату… компенсацию… за нанесенный материальный ущерб?
— Нет, требовать у вас я ничего не буду. Но если предложите сами, то и отказываться не стану. Законы гостеприимства и этикет дарения никто не отменял. Аллах сказал — «дарите друг другу подарки, ибо только так и проявляется любовь».