Последний конвой. Часть 3
Шрифт:
Да что же делать?
Глухое раздражение росло и ширилось норовя лопнуть, словно гнойник. Стивен несколько минут не мог понять, что с ним происходит, и наконец догадался, что это плавно подкрадывается паническая атака.
Еще тебя мне не хватало!
Он оглянулся назад и продолжил шагать. Цепочка собственных следов все еще была видна.
Вот так и буду идти дальше, время от времени оглядываться назад и корректировать направление.
Стив пришел в себя от истеричного
— Стивен, вставай! Нельзя спать. Ну пожалуйста, вставай. Нужно идти. Тебе нельзя спать, стало слишком жарко.
Ничего не понимая, он открыл глаза и огляделся. Солнце пекло во всю мощь адского котла. Словно кто-то всесильный открыл дверь в преисподнюю. От раскаленного песка исходил невыносимый жар. Горизонт плыл и колебался.
Оказывается, Стивен снова потерял сознание и теперь валялся на земле в позе зародыша под прямыми лучами немилосердного африканского солнца.
Мишка прав, нужно вставать и идти. Иначе я тут поджарюсь, как на сковородке.
Так, стоп. Мишка? Откуда здесь мог взяться Мишка?
Стивен вскочил на ноги, и тут же без сил свалился обратно. Перед глазами потемнело, в ушах раздался звон, к горлу подкатила тошнота.
Сердце колотится, как сумасшедшее. Пульс в голове, словно молоточек метронома. Все ясно. Гипертермия. Перегрев.
— Вот черт! Так и до инсульта недалеко.
Он снова попробовал приподняться, но ничего не вышло. Мышцы не слушались.
— Стив, ну как ты? Идти сможешь?
— Мишка…
Стивен потряс головой, чтобы привести себя в чувство, и вновь ничего не вышло. Он уже почти ничего не видел вокруг. Мир опять съежился, словно воздушный шарик, из которого выпустили воздух.
Но может оно и к лучшему? Чем меньше мир, тем меньших размеров в нем солнце. Может, не так сильно будет жечь?
— Стивен, вставай! Песок нагрелся. Нельзя лежать. Нужно идти. Вставай, Стивен!
Вот же привязался, мысленно рассмеялся Стивен, и от этой упрямой настойчивости ему вдруг почему-то стало тепло на душе. Надо же, переживает. Не бросил друга умирать в пустыне.
— Ты как меня нашел? — Стивен с трудом разлепил высохшие и растрескавшиеся губы. Говорить было невыносимо больно. А дышать было еще больнее…
— Это не важно, Стив. Нам нужно идти к УАЗику. У меня в багажнике канистра лежит, в ней есть немного воды. Пойми, если ты потеряешь сознание еще раз, ты больше не сможешь встать. Никогда!
— Я понимаю, Миш. Но я не… не могу… идти, — внезапно признался Стивен, — сил совсем нет.
— Сможешь, — упрямо заявил Мишка, — у тебя нет другого выхода.
— Да я знаю, — отмахнулся Стив.
— Тогда вставай и пошли. Время уходит.
— Сейчас, дай мне хотя бы минутку, чтобы прийти в себя. Я чуть-чуть отдохну и мы пойдем.
— Нет у тебя минутки в запасе, Стивен. Даже одной лишней секунды нет. Вставай. Немедленно вставай!
— Ну
Стивен сжал зубы, уперся ладонями в песок и попробовал отжаться. Руки дрожали от напряжения, отказывались подчиняться. С огромным трудом ему это все-таки удалось. Вот только на этом силы закончились окончательно, и он рухнул обратно, мордой в песок. Перевернулся на бок и принялся громко отплевываться.
— Быстрее, Стив, — торопил Мишка, — время уходит. Поднимайся!
— Да подожди ты! Видишь, я пытаюсь. Ничего не выходит.
Стивен почувствовал подступающее раздражение, благодаря ему смог повторить упражнение с отжиманием. Но опять забуксовал на половине пути.
— Лучше помог бы… Стоишь, как истукан, смотришь…
— Я бы рад помочь, но не могу… ты должен сам. Пожалуйста, Стивен. Я тебя очень прошу. Вставай.
— Ладно! Сам — значит, сам.
Стивен с трудом подтянул под себя одно колено, затем второе. Ноги были словно ватные, упрямо не желали слушаться. И тяжелые, словно налитые изнутри свинцом. Он чертыхнулся, сделал отчаянный рывок и встал. Тот час же изнутри в голову словно ударили кулаком. Мозг взорвался от боли, из носа хлынула кровь. Мир вокруг быстро поплыл по часовой стрелке, постепенно закручиваясь в спираль.
Стивен пошатнулся, но устоял, хотя это и было совсем непросто.
— Молодец! — внезапно похвалил Мишка, — а теперь сделай первый шаг. Это самое трудное — первый шаг. Потом будет проще. Намного проще…
Стивен с трудом улыбнулся, губы онемели и не повиновались, решительно шагнул. Вновь накатили слабость и тошнота. Перед глазами опять поплыло. Сердце зачастило в груди, а дышать стало еще труднее. Шелест сминаемой бумаги теперь вызывал не щекотку, а невыносимое жжение в легких. Словно внутри разгорался небольшой костер.
Стивен покачнулся, непроизвольно взмахнул руками, чтобы сохранить равновесие и вновь с трудом устоял. Держаться на ногах оказалось все-таки гораздо проще, чем подняться с земли.
Нужно держаться. Сможет ли он встать еще раз? Как любил говорить Лев Исаакович — сомнительно.
— Постарайся больше не падать.
— Я понял, — смущенно пробормотал Стивен, — не нуди.
— А теперь — пошли.
— Куда? — простонал Стивен, — я заблудился. Компаса нет. Солнце в зените. Следы не видно. В какой стороне УАЗик?
— Видно, — засмеялся Мишка, — ты просто не туда смотришь. Чтобы увидеть, нужно правильно смотреть.
— А куда нужно смотреть? — озадачился Стивен.
— Ты смотришь под ноги, а смотреть нужно вдаль.
— Так, ну и что? Вот, смотрю вдаль… и все равно ничего… не вижу.
Стивен перевел взгляд к горизонту, долго и мучительно вглядывался в слепящую белизну пустыни.
— Не так, — искренне рассмеялся Михаил, — что ты пялишься, как баран на трактор? Глаза выпучил, на рака стал похож.