Последний козырь Президента
Шрифт:
Святая наивность! И, чего греха таить, наши туристы, въехав на родину Шиллера и Баха, часто этой законопослушной наивностью пользуются.
– Имеете ли Вы, гер Кабаков, при себе оружие? – спрашивает при пересечении границы немецкий таможенник нашего российского братка.
– Да какое оружие, братан? – натурально удивляется гер Кабаков по кличке «Кабан», у которого к правой ноге эластичным бинтом вместе с запасной обоймой приторочен старый пристрелянный «ТТ» 1943 года выпуска.
– Гут! – удовлетворённо заключает таможенник. – А не провозите ли Вы, гер Кабаков, через границу наркотики и другие запрещённые предметы?
– Ты чё, родной! – вскидывается Кабан. –
Вот примерно так и происходит общение представителя германского государства с типичным представителем обновлённой России.
Грустно, барышни!
Покушение на канцлера ФРГ произошло 1 февраля во время проведения партийного съезда ХДС [24] , председателем которого являлась госпожа Вернер.
24
ХДС (сокр.) – немецкая политическая партия «христианский демократический союз».
Это печальное событие произошло ровно через месяц, после того, как группа майора Мартынова вернулась в Москву. Не знаю, что «нарыли» доблестные оперативники, но Таненбаума с его подготовкой к покушению на госпожу канцлер они проморгали! Это свело на нет все их победные реляции, если таковые и были.
Сообщение о покушении на канцлера ФРГ для немецкого обывателя прозвучало как гром среди ясного неба! Германия бурлила и не понимала, как рука законопослушного немца могла подняться на представителя верховной власти. Оказалось, что не немца; оказалось, что мужчина, бросившийся на канцлера со старинным кинжалом в руке, по крови был больше венгр, чем немец. Немкой была только его мать, да и та из числа переселенцев из Северного Казахстана.
Чистокровным немцем был полицейский, который среагировал раньше, чем охранявшие канцлера агенты секретной службы. Именно он успел выхватить пистолет и неприцельно произвести два выстрела – один точно в злодея, а второй… а вот со вторым вышел казус! Вторая пуля, выпущенная полицейским из штатного оружия, пробила левое плечо госпожи Анны Вернер.
На следующий день вся Германия рукоплескала госпоже канцлер, которая, несмотря на ранение, с рукой на перевязи полетела на саммит в Париж, где её появление произвело фурор. Если организаторы покушения хотели не допустить её участия во встрече кредиторов, то, сами того не желая, сыграли на раненую руку «Неустрашимой Анны», как её окрестила немецкая пресса.
– Откуда Вы, госпожа канцлер, черпаете силы? – спросили греческие журналисты на заключительном брифинге.
– Из вашей слабости! – жёстко ответила Неустрашимая Анна обанкротившимся сынам Эллады.
– Вы по-прежнему будете стойко защищать интересы евроэкономической зоны? – поинтересовались французские «акулы пера».
– Стойкости мне не занимать, – не моргнув тщательно подведённым глазом, парировала госпожа канцлер. – Мой прадед был прусским офицером и, мечтая покорить Европу, сражался под Верденом. Я же пришла, чтобы спасти Европу.
– Спасти от чего? – не отставали репортёры.
– От вашей непрактичности. Мы, немцы, очень практичная нация, поэтому будем тратить на Грецию столько денег, сколько понадобится.
– И вы называете это практичностью? – недоумевали журналисты. – Скорее это похоже на мотовство. Экономика Греции – бездонная пропасть, и она способна поглотить не только Грецию, но и другие
– Не время подсчитывать барыши, когда горит общий дом, – сказала, как отрезала, Неустрашимая Анна, и с достоинством удалилась.
О подробностях этого саммита не слышал только ленивый, так как телевиденье и пресса на все лады склоняли выступление госпожи канцлер.
В основном это были хвалебные статьи, но были и критические отзывы.
Так, оппозиционная газета «Русский мир» на своих страницах дала подробный анализ последним событиям, и сделала вывод, что нашумевшее покушение – не что иное, как хорошо разыгранный спектакль.
– Посудите сами, много ли было шансов у сорокалетнего страдающего одышкой и избыточным весом злоумышленника пробиться сквозь кольцо охраны? – задавался риторическим вопросом автор газетной статьи. – А ведь ему надо было не только прорвать плотное кольцо хорошо вооружённых и натренированных профессионалов, но и успеть нанести жертве хотя бы один удар старинным кинжалом, который бедняга накануне выкрал из национального музея. Вы скажете, что сотрудники секретной службы просмотрели нападение? Думаю, что нет! Это бравый полицейский поторопился с выстрелом. И в результате его «героических» действий мы имеем мёртвого злодея, которого невозможно допросить, и раненую госпожу канцлер, которая вынуждена при плохой игре делать хорошую мину и продолжать играть по одной ей ведомым правилам.
Возникает закономерный вопрос: «А что было бы, если бы полицейский офицер выхватил пистолет из кобуры на пару секунд позже»?
Возьму на себя смелость утверждать, что всё было бы лучше, чем сейчас: сотрудники секретной службы в считанные секунды успели бы скрутить и обезоружить нападавшего, а госпоже Вернер не пришлось бы тратиться на лечение!
«Действительно, какое-то «опереточное» покушение, – подумал я, откладывая «Русский мир» в сторону. – Оно и отдалённо не напоминает хорошо спланированную операцию. Автор статьи, не имея специальной подготовки и пользуясь информацией только из открытых источников, сумел сопоставить факты и доказать, что данное покушение было изначально обречено на провал. Тогда какой смысл в его организации?»
Сообщение о готовящемся покушении я через связного передал в тот же день, вернее, ночь, после того, как расстался с Игорем Сафоновым. И вот на выходе вместо преступления века какая-то плохо отрежиссированная оперетка! Что-то это не похоже на работу Таненбаума.
Ответ на мучавший меня вопрос я неожиданно получил от своих коллег-полицейских. По давно заведенной традиции, в понедельник утром начальник уголовного розыска собирал у себя в кабинете рабочее совещание: уточнить результаты за прошедшую неделю и заодно посмотреть на хмурые лица подчинённых.
Кавалеров сам далеко не ангел, но если кто-то из офицеров являлся в понедельник на совещание с явными признаками похмелья, того он карал со всей своей пролетарской жестокостью.
В тот день планировалось проведение расширенного совещания, с привлечением следователей и сотрудников экспертно-криминалистического отдела. Кавалеров задерживался в кабинете начальника Управления, поэтому мы коротали время, включив стоящий в углу кабинета телевизор. По телевизору в очередной раз крутили запись нападения на канцлера ФРГ. Присутствующие отпускали шуточки в отношении бравого полицейского, умудрившегося с пятнадцати метров промахнуться и прострелить плечо госпоже канцлер.