Последний козырь Президента
Шрифт:
– Спасибо, мы хотели бы ещё немного побродить по городу, – вклинилась в разговор Анфиса. – Погода чудесная! Правильно я говорю… товарищ майор?
Последние два слова были произнесены таким ехидным тоном, что Камушкин смутился.
– Мне кажется, или я действительно чего-то не поняла? – произнесла Анфиса, когда полицейская «Газель» скрылась за поворотом, и в её голосе повеяло арктическим холодом.
– Что именно? – задал я встречный вопрос, пытаясь выиграть несколько секунд для раздумья.
– Так три звезды на погоне –
– Я сейчас тебе всё объясню!
– Не стоит, Кантемир! Или Валерий Сергеевич? Впрочем, мне всё равно. Я не копилка для мужских секретов! Можете возвращаться к себе в Петербург, господин Мюнхгаузен! Что-то мне подсказывает, что с мужчиной, который начинает тебе врать в первый день знакомства, лучше не связываться.
– Анфиса! – взмолился я. – За всё время нашего знакомства, я ни разу не солгал тебе! Майором я был, когда служил в полиции, а теперь поменял место службы. Что здесь предосудительного?
– Имя и отчество ты тоже поменял на новом месте службы?
– Ты не поверишь, но это действительно так. Меня действительно зовут Кантемир, фамилия моя Каледин. Не веришь? Тогда смотри! – и я раскрыл перед её глазами своё служебное удостоверение.
– Бог мой! Да ты ещё и полковник ФСБ! – удивлённо произнесла моя новая знакомая.
– Полковник, – кивнул я головой. – Три звезды на каждый погон. А в полиции я работал под чужим именем, под прикрытием, но об этом никто не должен знать. Для своих бывших коллег я уехал продолжать службу в Петербурге.
– Порой мне кажется, что вы, мужчины, как дети, даже в мирное время продолжаете играть в «войнушку», – после короткого раздумья произнесла Анфиса.
– Играем, – согласился я. – Вот только иногда в этой игре умирать приходится по-настоящему.
– И тебе тоже приходилось… умирать?
– Скрывать не буду: приходилось, но, к счастью, мой черед ещё не пришёл, хотя могилка уже имеется.
– Ты это сейчас фигурально выразился?
– Нет, я вполне серьёзно. На станции метро «Лубянская» есть памятная доска с фамилиями погибших в результате террористического акта. Где-то в середине этого скорбного списка есть и моя фамилия.
– Ты был в метро во время взрыва?
– Я был в том самом вагоне, в котором произошёл взрыв.
– И тебя посчитали погибшим?
– Я же говорю, что мой черед ещё не пришёл.
– Как страшно жить! – еле слышно прошептала женщина и прижалась к моему плечу. – Бедный, бедный полковник! Поехали ко мне. Я напою тебя горячим чаем и уложу в постель рядом с собой, а когда ты заснёшь, я буду осторожно разглаживать морщинки на твоём усталом лице.
Ну кто же откажется от такого предложения?
Садясь в такси, я не рассчитал, и сильней, чем следовало, хлопнул дверцей. Таксист покосился на меня, но ничего не сказал.
Вот так, под утробное урчание двигателя и дремотное бормотание «Радио для полуночников», я и не расслышал, как захлопнулась «медовая ловушка».
Глава 2. Вино из одуванчиков или исповедь поневоле
Эта ночь пролетела незаметно. Анфиса привезла меня
– Эти хоромы тебе тоже от мужа достались? – беззастенчиво поинтересовался я, разглядывая дизайнерский интерьер просторной квартиры.
– Должна же быть хоть какая-то компенсация за мою поруганную девичью честь, – вполне серьёзно ответила Анфиса, снимая в прихожей туфли. – Господи! Эти каблуки меня доконают!
– Так не носи, – посоветовал я, придерживая хозяйку под локоть.
– Не носи! – передразнила меня Анфиса. – А в чём мне прикажешь ходить? В балетках? Эх, вам, мужикам, этого не понять!
Оказавшись среди родных стен, Анфиса снова приобрела уверенность, словно все прежние страхи и сомнения остались за дверью. Я смотрел на молодую уверенную в себе женщину, и кожей чувствовал, что в отношениях с мужчинами она привыкла доминировать. Судя по всему, её последний брак был обречён, так как избранник Анфисы привык властвовать и не только у себя в кабинете. В народе о такой ситуации говорят «нашла коса на камень»!
– Пошли на кухню, – предложила хозяйка квартиры. – Буду поить тебя обещанным чаем.
– А может, на просторах твоей кухни отыщется что-нибудь покрепче?
– Может и отыщется, если тебе в ресторане не хватило.
– Знаешь, после прогулки, – я зябко подёрнул плечами, – я как-то подозрительно быстро протрезвел.
– И что, на трезвый взгляд я тебе уже не нравлюсь?
Парировать я не успел, так как мы вошли в помещение кухни и я на мгновенье замер. Если быть точным, то это была не кухня, а просторная и светлая столовая с большим овальным столом вокруг которого в почётном карауле замерли шесть стульев с высокой резной спинкой. По центру стены располагалось огромное, в рост человека, прямоугольное окно, задрапированное светло-коричневой шёлковой шторой. Из шёлка такого же цвета была сделана обивка стульев, которая удачно гармонировала с огромным резным буфетом.
– Да ты, оказывается, невеста с приданым.
– Даже с очень хорошим приданым, – весело отозвалась «невеста», пытаясь что-то отыскать в недрах старинного буфета. – Впрочем, тебя этим не прельстишь. Помнится, в самом начале нашей прогулки ты сообщил, что у тебя в Москве «…шикарная трёхкомнатная квартира»! Признайся, этим ты хотел соблазнить наивную бедную девушку, чтобы впоследствии, потакая похотливым желаниям, увлечь её на свои квадратные метры.
– Ты это о себе?
– А о ком ещё?
– Тогда не подходит.
– Что не подходит?
– Определение «бедная» к тебе никак не подходит.
– А как насчёт наивности?
– С этим я мог бы, наверное, согласиться. Ты ведь привела домой чужого человека после нескольких часов знакомства.
– Я привела домой человека после того, как проверила у него документы. Есть армянский коньяк, есть бренди, водка – финская и русская. Что предпочитаешь? Чему ты улыбаешься?
– Знаешь, я сейчас почему-то вспомнил диалог Воланда и вороватого буфетчика из «Варьете». «Вино какой страны в это время суток Вы предпочитаете»? – спросил Воланд.