Последний вздох
Шрифт:
Амелия ничего не сказала на этот раз, просто смотрела на неё. Возможно это была дистанция её мыслей о нём.
Оливер откашлялся и сказал, — У нас нет времени на ваши драмы, детки. У нас дела. Срочные. — Последняя часть предназначалась непосредственно Амелии, поняла Клер, а не им, и Амелия, замешкавшись, посмотрела на него и кивнула. — Мирнин сопроводит вас домой. Воспользуйтесь для этого порталом.
— Нет! — выпалила Клер, но Амелия уже развернулась и ушла, как и Оливер. Ей ясно дали понять, что её мнение не имеет значения. Она молча посмотрела на Шейна, который покачал головой и
— Я буду хорошо себя вести, — сказал Мирнин. Он казался настороженным и уязвленным, что только разозлило ее. Какое он имеет право чувствовать себя задетым в данной ситуации?
Он полностью предал её доверие. Она не будет чувствовать себя виноватой, что принимает всё близко к сердцу. — Должны ли мы?
Окружение Амелии исчезало за её спиной, а двери с грохотом закрылись. У алтаря отец Джо перекрестился и снова присоединился к ним.
— Продолжим, святой отец, — сказал Майкл.
— Я не могу вмешиваться в мученические дела, — сказал священник. — Только не сейчас и не здесь. У меня есть обязательства перед прихожанами, но я не отказываю вам в таинстве брака — я просто откладываю его. Приходите через неделю, приведите свидетелей и захватите кольца, и я сделаю всё, как вы пожелаете. Но только не сегодня. Вам нужно пойти домой с вашим эскортом, — он склонил голову, Мирнин поклонился в ответ. Неожиданно, жёсткая поза отца Джо расслабилась, и он протянул руку Майклу, который неохотно пожал ее. — Я сожалею об этом. Я знаю, сколько вы приложили усилий, чтобы преодолеть барьер между вами. Я не изменю своего решения, я обещаю. Дайте мне неделю, и я дам вам то, чего вы хотите.
— Я возьму это на заметку, — сказал Майкл. — Мы вернёмся.
— Увидимся позже. Идите с миром, я буду молится за всех вас.
Он поднялся по ступенькам и прошёл через дверь возле алтаря.
Они смотрели друг на друга, а затем Мирнин весело сказал, — Может, я поведу?
— Нет, — сказали они, как один, и вышли к катафалку.
Позволив Мирнину войти в дом, от него стало практически невозможно избавиться.
Частично это было из-за того, что случилось когда они его впустили. Майкл и Ева вошли первые затем Шейн и Клер, и наконец прямо за ней Мирнин, она постарались не ударить дверью прямо ему в лицо.
Клер даже не коснулась ее.
— Боже мой, — сказал Мирнин, опуская руку на дверь, и, несмотря на вампирскую силу, его на несколько дюймов отодвинуло назад, прежде чем он занял устойчивое положение и толкнул ее. — Это интересно. — Он шагнул через порог, и дверь захлопнулась за ним с излишней силой. Стекла в двери и в гостиной задребезжали. Температура в доме резко упала до показателей холодильников, и Клер увидела, как её дыхание белым туманом распространяется по коридору. Ева вскрикнула в гостиной, и сказала, — Чёрт, кондиционер сломан! Здесь уже как в морге!
— Секунду назад этого не было, — сказал Шейн. Он стоял в конце коридора, оглядываясь на Клер и Мирнина. Его брови были подняты.
— Клер?
— Я в порядке, — сказала Клер. Мирнин про неё забыл. Он прижал руки к деревянными панелям, выглядя очарованным
— Я действительно чувствую, что дом сопротивляется мне. Как чудесно, — сказал он. — Я знаю, что можно делать такие вещи, но действительно
— Нет, — отрезала она и ушла. Наверно, она и воздействовала в какой-то степени — дом на самом деле подстраивался под её настроение, и она не могла желать больше, чтобы Мирнин ушёл, чем это уже было… ну, может быть, и могла, потому что если бы ситуация была чрезвычайной, дом мог бы его вышвырнуть полностью.
— Честно говоря, я думаю, что в этом доме накопилось энергии больше, чем в остальных Домах Основателя за прошедшие годы, — сказал Мирнин. — Это побочный эффект порталов, ты знаешь, и алхимических процессов, заложенных в основе, но это единственный дом, в котором постоянно кто-то жил с момента его постройки. Даже Дом Дэй пустовал несколько лет в начале прошлого века, после того злополучного случая с Лэнгерсом… Ну. В любом случае, в этом доме появилось что-то вроде самостоятельного сознания. Души, если тебе будет угодно. Это очаровательно!
В обычной ситуации Клер прыгала бы рядом, разговаривала бы о физике и алхимических теориях, которые сделали что-то подобное, но прямо сейчас ей хотелось, чтобы он ушёл. Очень хотелось. — Разве у вас нет других дел где-нибудь еще? — сказала она. — Поскольку вы доставили нас до дома. Прекрасно. А теперь уходите.
Ева встала рядом с Шейном, широко раскрыв глаза. Она сбросила туфли на высоких каблуках, но всё ещё была похожа на экзотическое приведение начала 1920-х годов, даже в ярко-красном платье. — Ничего себе! — сказала она. — Я и не предполагала, что ты можешь говорить таким тоном, Клер. Ты еще не забыла, это — Мирнин, верно? Тот, что твой босс? Тот парень, который прикрыл наши задницы на вечеринке?
— Спасибо тебе, Ева, — сказал он и одарил её тёплой улыбкой. — Я был рад сделать это. — Его улыбка стала более не уверенной когда он направил её на Клер.
— Я прошу прощения за весь вред, что я причинил тебе. Мне правда жаль. Это был… не мой выбор, поверь мне. — Он кивнул Шейну. — Это так же касается и тебя.
— Вред? — спросила Ева озадачено. — Какой вред? Что…
И тогда она увидела синяк поверх ворота водолазки Шейна. Сейчас это был один чертов синяк — тёмно-фиолетовый, красный, синий по краям. Почти чёрный в центре. Боже! Можно было даже разглядеть очертание пальцев Мирнина. Клер увидела, как бегут мысли Евы, которая сказала, — Это вы сделали. Шейн сказал, что подрался, но это были вы. Вот почему она так злится.
Мирнин выглядел ещё более грустным щеночком. — Я прошу прощения за свои поступки. Как я уже сказал. Я не могу убрать синяки, но, к счастью, он хорошо восстанавливается.
Сейчас, Майкл уже был там. — Подождите минуту, что? Мирнин душил тебя?
— Чувак, всё кончено. Хватит.
— Он пытался убить тебя!
— Если бы я действительно пытался, — любезно сказал Мирнин, — я уверен, что мне бы это удалось.
Весь ужас заключался в том, что он на самом деле думал, что так и было бы. Что Клер забудет об этом… и если бы он пришёл за ней, она, вероятно, сделала бы именно это. Она прощала ему все безумства раньше.