Последняя буква Севера
Шрифт:
Джейк останавливает свое внимание на мне, и его взгляд заметно смягчается. Он раскрывает губы, чтобы что-то сказать, но в итоге качает головой и идет в мою сторону.
Мне хочется забежать в трейлер и закрыться, но ноги не слушаются, поэтому я просто смотрю, как Джейк Элфорд надвигается на меня с решимостью урагана, а затем заключает в крепкие объятия.
Мои руки висят плетьми, я из последних сил удерживаю скейт и дрожу, словно вышла на мороз. В горле першит колючий ком из желания разреветься. Крепко зажмурившись, я делаю глубокий вдох и вместе
– Я не знал, Микаэла, – шепчет он, обжигая горячим дыханием мою щеку.
Эти слова приносят мне больше, чем облегчение. Я не хотела верить, что Джейк был в курсе замысла Пайпер и не предупредил. Не верила в это, но в глубине моей души уже сидела разъедающая мысль о том, что все то время, проведенное с ним за последние дни, было лишь частью жестокого розыгрыша.
Я хотела услышать эти слова.
Я нуждалась в них.
И так же сильно нуждалась в успокаивающих объятиях, потому что вчера я весь вечер пыталась убедить маму и Бэйли, что в произошедшем нет их вины. Следом отговаривала Рут от похода в гости к Пайпер, которую она жаждала избить битой. Весь вечер я успокаивала других, хотя сама не меньше нуждалась в поддержке.
Скейт падает на землю, я протягиваю руки и, обняв Джейка, прижимаюсь щекой к его груди. Его губы касаются моего виска в коротком поцелуе, и дрожь в теле почему-то набирает обороты. В какой-то момент меня раскачивает так сильно, что я еще крепче прижимаюсь к Джейку, будто он в силах отмотать время назад и стереть вчерашний день из моей памяти.
– Ты обещал, что не позволишь Пайпер добраться до меня. – Мне хотелось бы прокричать эти слова яростно, больно ударяя кулаками по его груди, но в итоге мне едва удается прошептать это. – Она была здесь из-за тебя.
– Знаю, Рамирес, знаю. – Накрыв ладонью мой затылок, он опускает подбородок на мою макушку. – Мне чертовски жаль, прости. Я и подумать не мог, что она… Черт, кому вообще может прийти в голову подобное дерьмо?
Тело Джейка напрягается, а голос становится грубым и низким от переполняющей его злости. Не знаю, нормально ли то, что меня успокаивает его злость? Мне действительно становится лучше, потому что так я чувствую, что он на моей стороне.
Не знаю, сколько проходит времени, но мой мозг словно включает сигнальную сирену, прося меня не вжиматься в этого парня так, словно он Дева Мария. Разлепив окаменевшие пальцы, я опускаю руки и отстраняюсь.
Джейк не позволяет мне отойти и обхватывает ладонями мои щеки. Черты его лица снова становятся жесткими, когда он проводит подушечкой большого пальца под левой скулой, прямо там, где пощипывают царапины.
– Это сделала она? – спрашивает он слишком низким голосом. – Пайпер?
– Честно говоря, сама не знаю. Тот момент как в тумане.
Мне становится тяжело говорить. Карие глаза темнеют и становятся почти черными, когда Джейк смотрит на меня с беспокойством. И не только. Я улавливаю то, чего не видела уже очень много лет – желание защитить от всего мира, – так
Джейк склоняется надо мной, а затем прикасается своим лбом к моему. Чувствуя его дыхание на своих губах, я цепенею. Мне становится страшно от ощущения жара в груди и щеках, и я на секунду прикрываю веки, пытаясь справиться с легким головокружением. Мой организм снова не в порядке, потому что сердце подскакивает к горлу, а пульс грохочет в ушах.
Это неправильно. Противоестественно. Так не должно быть. Что, черт возьми, такое со мной происходит?
– Рамирес, ответишь на один вопрос?
Элфорд чуть отстраняется, и уголок его губ ползет вверх.
– Ты ее сделала?
– Да, повалила на землю, как гребаного квотербека.
Усмехнувшись, Джейк кивает, всем видом показывая, что гордится мной. Его ладони все еще лежат на моих щеках, и надо быть полной тупицей, чтобы не понять, что мой организм дает сбой каждый раз, когда Джейк Элфорд находится так близко. Сделав глубокий вдох, я обхватываю пальцами его запястья, чтобы отвести ладони от своего лица, но почему-то не делаю этого.
– А ты… – сдавленно выдаю я. – Разве ты не должен быть с семьей в Батон-Руж?
– Планы изменились. Я звонил, но у тебя выключен телефон со вчерашнего вечера.
– Да, выключила его, чтобы не было соблазна заходить в соцсети и видеть насмешки. Так ты… Ты что, правда приехал раньше времени только из-за меня?
– Да.
Джейк отвечает так просто и беззаботно, словно это пустяк. У соседнего трейлера скрипит дверь, из-за него показывается сонная Рут, на ней надета растянутая футболка с надписью «Я люблю Уэст-Мемфис», достающая до самых колен. Поежившись, она с полуприкрытыми глазами останавливается у стенки трейлера и поджигает сигарету.
Сделав затяжку, Рут выдыхает дым, а затем замечает нас, и ее сонные глаза тут же раскрываются.
– Это ведь Джейк? – спрашивает она, указывая сигаретой.
– Да, – отвечает он за меня.
– Джейк Элфорд из группы «Норд»?
– Да.
– Джейк Элфорд, чья подружка заявилась сюда, чтобы унизить мою подругу?
– Бывшая подружка, – поправляет Элфорд.
Кивнув, Рут бросает сигарету на землю и топчет ее подошвой.
– Подождите меня здесь, я сейчас вернусь.
– Беги, – советую я Джейку. – Она никогда не выкидывает сигареты, не докурив. Я серьезно, дело плохо, беги, Джейк.
Рут выходит из трейлера с битой в руках, и это заставляет Элфорда рассмеяться. И я понимаю, почему: Рут, тощая как щепка, уверенно держит в руках биту, ее рыжие волосы взлохмачены, а на щеке осталась линия вмятины от подушки.
– Ты серьезно, мелкая?
– Рут не шутит, – заверяю я. – Она как Кот из «Шрэка» – лишь на вид милая и безобидная.
– Выбирай, Джейк Элфорд из группы «Норд» с дурацкой бывшей, какую ногу тебе сломать: левую или правую?
– Обе, – предлагаю я. – За ним не один грешок.