Последняя тайна Консорциума. Том 2

Винников Михаил

Он взмахнул руками, отвернулся и пошел к дверям в противоположном конце зала.

— Чего это он? — тихо спросила Юми.

— Он фанат, — ответил Виктор. — Они часто ищут глубокий смысл даже там, где его отроду не было. И очень не любят, когда им не верят. Особенно всякие недостойные люди.

— А эта станция — его главное сокровище, — продолжила мысль девушка. — Но нам придётся её отдать… уже совсем недостойным людям.

— Вот именно. Так что беги за ним и заваливай вопросами. Эта экскурсия не для тебя, она для него самого.

Юми кивнула и убежала. Виктор пофотографировал зал еще немного.

Когда все разошлись, можно было свободно крутиться, не ожидая, что кто-то попадёт в кадр. Товарищей по вынужденному приключению засвечивать явно не стоило — могут быть последствия. Да и самому тоже стоит быть аккуратнее. И потом самому дозировать информацию, а не отвечать на глупые вопросы типа «ой, а что это у вас тут в зеркале на краю кадра отразилось? Четырёхрукое чудовище с автоматом в руках? Вы вступили в контакт и пришельцами?..» Развязка всё ближе, и может быть обойдётся без нравоучений, пирса в старом порту и тазика с бетоном. Пора начинать думать, как жить дальше, если всё получится. Виктор убрал камеру и заторопился следом за товарищами.

* * *

В зале было еще несколько дверей поменьше, и одна из них вела на лестницу и дальше вверх, на последний этаж кольца, в ту самую галерею, которую Виктор приметил еще на подлете. Широкий коридор с иллюминаторами на оба борта. Когда-то отсюда, должно быть, любовались звездами, встречали подлетающие корабли… ну или что там представители уникальной культуры должны были делать в таких местах? Но археологи консорциума превратили галерею в музей. Витрины с экспонатами стояли прямо по центру, чтобы не закрывать доступ к окнам. Было теплее, чем внизу, и освещение просто шикарное. Но всё портила пыль. Она осела на полу и на стеклах витрин, разглядеть что-либо не получалось.

Виктор смахнул пыль рукой в перчатке, потом отряхнул перчатку об сумку с газоанализатром, затем сообразил, что теперь и сумку надо бы отряхнуть… Вольфрам увидел это, покачал головой и жестом подозвал к себе Юми:

— Возле лестницы, откуда мы пришли, сбоку стоит тумбочка. В ней всегда были принадлежности для уборки.

— Будем как цивилизованные люди? — Юми не удержалась от подколки в сторону Виктора.

— Разумеется, капитан. Давайте бегом, найдите какую-нибудь щетку. А потом — я знаю самые интересные витрины.

Девушка убежала. Виктор с Вольфрамом, не сговариваясь, шагнули навстречу друг другу.

— Что скажешь? — спросил Виктор.

— Никакой активности не вижу, — Вольфрам развел нижними руками, а правой верхней подпер подбородок и задумался. — Станцию покинули очень давно.

— Примерно с войны?

Виктор намерено не стал говорить «гражданской».

— Приблизительно.

— И это объясняет бой у станции. Серьезный бой, на уничтожение.

— Поясни.

— Исправная станция приличных размеров, — Виктор стал загибать пальцы. — Пригодная для жизни. И никому не известная. Более того, расположенная в таком месте, куда противнику в принципе хода нет. После… ядерного апокалипсиса на родной планете это очень, очень ценный приз. Можно отсиживаться сколько угодно долго.

— И?

— Немногочисленные посвященные в тайну могли переругаться, — пожал плечами Виктор. — Отсюда и взорванные

корабли, огонь торпедами на уничтожение.

— Ты вообще в людей не веришь? — мрачно спросил Вольфрам.

— Иногда верю. Но в тихом омуте… сам знаешь. В экстремальной ситуации из людей лезет всё дерьмо. Божий одуванчик может начать творить ужасные вещи…

Вольфрам сморщился, потёр переносицу и подчеркнуто спокойно ответил:

— Почти всех, как ты выразился, «посвященных», я имел честь знать лично. Это были умнейшие люди, но не кабинетный планктон, а настоящие подвижники, энтузиасты. Они знали, что такое экстремальные ситуации, когда смерть гладит тебя по голове. А у некоторых был реальный боевой опыт. Как пишут в ваших учебниках, «против технически сопоставимого противника». Так что думай о них что хочешь, но, прошу, не вслух.

«Говорил, что был простым пилотом,» — подумал Виктор — «а на деле за ручку здоровался со всеми, включая начальство…»

— Ладно, сменим тему, — сказал он вслух. — Где твой… интерес?

— Уже недалеко.

— Есть следы «конкурентов»?

— Пока никаких, — пожал верхними плечами Вольфрам. — Но на всякий случай пойдём туда вдвоём.

— Что там хоть?

— Ничего. Всё, что здесь стояло, разобрали и перевезли на секретную базу, в хранилище, которое ты проверял в прошлый раз.

— А потом и оттуда упёрли, — хмыкнул Виктор.

Обернулся в сторону лестницы, увидел, что Юми возвращается, добавил громкости и резко сменил тему:

— «Кицунэ» больше ничего не ловит, — и помахал выносным пультом, для убедительности. — Пришло еще одно сообщение, частично. Все те же лица, делят площадку.

— Частично? — спросила подошедшая Юми. В руках у неё была разноцветная пластмассовая метелка на длинной ручке.

— Корабль сидит в колодце, — подсказал Вольфрам. — Из-за этого приём нестабилен. Раз на раз не приходится.

— А, ну да, — рассеянно ответила девушка.

Она стреляла глазами по сторонам и нетерпеливо крутила в руках метелку.

— Думаю, стоит начать экскурсию, — подмигнул Виктор.

Наклонился к Вольфраму и намеренно громким шепотом добавил:

— Юми как-то призналась, что у неё сережек нормальных нету.

Девушка изобразила смущение, но отрицать не стала.

Начали с той витрины, которую Виктор не слишком удачно протер перчаткой. Там действительно лежала бижутерия. А когда Юми азартно очистила метелкой соседние — оказалось, что и в них тоже. Дальше начинались какие-то мелкие инструменты — возможно, швейные, Виктор не был специалистом — и столовые приборы. Ложка — она у любой цивилизации ложка, ни с чем не спутаешь.

Юми сразу прилипла к витрине с украшениями. Наклонилась к самому стеклу, брякнула автоматом об витрину, зашипела и перекинула оружие за спину. И снова прилипла к стеклу

— Какое всё… необычное.

— У них был немного другой подход к украшениям, — пояснил Вольфрам. — Ценился не столько материал, сколько работа мастера. Композиция, отделка, мелкие детали…

— Кольца еще узнаю, — вставил слово Виктор. — Вон то — явно на шею. А всё остальное…

— Они не прокалывали уши, — объяснил Вольфрам. — Серьги — вот эти. Находились как бы за ухом и охватывали его по периметру. Увы, форма ушной раковины немного другая…