Последняя улика (сборник)
Шрифт:
Майор позвонил Климову. Коротко обсудил новость с вошедшим сотрудником.
Андрей Ильич только получил сообщение от Богданова из Ярино. Вернулись домой супруги Степанко. Говорят, что ездили проведать дочь и проехали до Ийска - купить патронов к весенней охоте. Богданов проверил действительно, зафиксировали покупки, у Степанко охотничий билет. Еще сообщил Богданов, что соседи счетовода не любят, потому что он нелюдимый и злобный. Ходит охотиться один, хотя не старожил, а места в Ярино дикие, полно опасного зверя и заблудиться легко. Кроме того, часто приезжают к нему родственники
– Богданов не знает о показаниях Князева, автофургонщика? Ну, что шуба была на Тамаре, когда от матери она поехала?
– спросил майор.
– Не сказал я ему, Иван Александрович, работник он молодой, горячий. По-моему, осторожность не помешает. Не спугнуть бы Степанко, если шуба у них. А уехать ему не разрешил. Там у нас будут еще хлопоты.
– Согласен с тобой, Андрей Ильич. Надо искать шубу Снеговой. В грабителей не верю, не такова девица. Не уничтожила ли она вещи?
– С утра проси у прокурора санкцию на обыск у Снегова и Степанко.
К вечеру разыгралась метель, мокрый снег летел в окна, залепляя стекла. "Испортилась погода", - огорчился Николаев.
Ждать труднее, чем действовать - это известно давно.
Метель свистела, не переставая, деревья прижимались друг к другу голыми ветвями, но сквозь раздражающие звуки донесся вдруг шум мотора подъезжающей к подъезду машины.
– Вера приехала, - обрадованно бросился к окну Николаев. Тарахтенье двигателей своих милицейских автомобилей он различал безошибочно.
Следователь прокуратуры вошла в кабинет с мокрым от растаявших снежинок лицом, и Николаев посочувствовал ей искренне:
– Непогода, не повезло тебе!
– Что ты, Иванушка?
– оживленная Вера позволила себе такое обращение, посторонних в кабинете не было.
– Что ты, - повторила она.
– Ветер совсем не холодный, а пороша до земли не долетает - тает прямо в воздухе! И вообще, что ты такой сердитый? Я с хорошими вестями!
– Пора, пора им быть - сколько ж можно, - майор покосился на окно. Действительно, снежинки исчезали на лету.
– Так что у тебя?
– В двух словах. Во-первых, - следователь загнула палец, - Сережин больной, Мельников, рассказал, что при увольнении из котлопункта у Снеговой, тогда еще Барковой, была обнаружена недостача - 242 рубля. Начальник потребовал погасить ее и припугнул Тамару: "Прокурору передам дело, если в месяц не заплатишь".
Вера сделала паузу, а Николаев нетерпеливо переспросил:
– Заплатила?
– Не заплатила, - она торжествующе смотрела на майора, - приехала и рассказала Мельникову страсти-мордасти. Дескать, не явилась к нему раньше, потому что в городе убийство, ищут молодую женщину, ну и так далее, ты же знаешь, Сережа говорил. Рассказала то, что могла знать только женщина, приходившая к Пушковой...
"Вот оно, начинается. Это уже серьезно!" - обрадованно подумал Иван Александрович.
Путаются ноги в высокой траве, трудно
– Вставай же скорее, тебя к телефону срочно, а я добудиться не могу. Устал, бедный, - жена ласково треплет его волосы.
Коммутаторные телефонистки - об АТС в Ийске еще только мечтали зуммеры выдавали от души. Иван Александрович взял трубку, машинально взглянул на часы - четверть шестого. Полученное известие мигом разогнало сон, горячая волна затопила сердце, он только и смог выдохнуть в трубку:
– Что? Что ты сказал? Повтори!
Настолько неправдоподобным было сообщение Климова, что майору невольно подумалось, уж не ошибся ли? Конечно, он знал, что у них опасная служба, и сам участвовал в совсем небезопасных операциях, но такое?! Впервые.
Взволнованный Климов сообщил, что старый охотник Семен Ярин, направляясь на утреннее глухариное токовище, в тайге, верстах в пяти от Ярино, наткнулся на раненого Богданова, чуть прикрытого свежесрубленным лапником. У него два огнестрельных ранения - в спину и в грудь. Ярин увидел, что парень жив, и с великим трудом, соорудив наскоро волокушу, притащил его в деревню. Местная фельдшерица только перевязала, и Богданова повезли в ближайшую Одонскую больницу.
– Не знаешь, там Сергей?
– кричал Климов на другом конце провода, а Николаев ошеломленно молчал, Вихрем проносились мысли: "Алик, единственный сын у матери, вот горе-то, и кто же мог?" До сознания майора не сразу дошел вопрос начальника отделения.
– Там, там Сергей, - ответил наконец он.
– Что будем делать?
Необходимость действовать все поставила на свои места, мысль заработала четко. Эмоции потом. Сейчас - дело.
– Опергруппу поднимай по тревоге. Выдать оружие. В Ярино выезжаю сам. Вы с Верой вплотную займитесь Снеговой. Нет ли здесь связи? Богданов там только этим делом занимался и, видно, кого-то задел. Свяжитесь с Сенкиным в Заозерном - под строгий контроль мужа Тамары. Румянцеву немедленно в Одон - пусть неотлучно, подчеркиваю, неотлучно сидит при Богданове, может, очнется. У Сергея руки золотые, - надежда прозвучала в голосе Ивана Александровича.
– Не знаю, - вздохнул Климов.
– Да, еще. Звоните Сергею в Одон, чтобы был готов.
– Хорошо, сделаю все. Бегу сейчас в отдел, - капитан жил неподалеку от райотдела, а вот майору пешком далековато.
– За вами машина уже пошла.
– Спасибо, действуй, - Николаев положил трубку.
"Вот тебе кони, вот тебе звон, - с горечью подумал он, вспоминая сон.
– И что за апрель нынче выдался!"
Уже по раннему звонку Люда поняла, чем может помочь мужу - быстро поставила чай, заварила покрепче, по-сибирски, как любил ее Ванечка, намазала масло на хлеб, отварила пару яиц. Когда теперь будет он обедать, и будет ли!