Последствия старых ошибок
Шрифт:
Эйнитка постоянно вникала в наши сны, а к этому вообще отнеслась, серьёзнее некуда. Расспрашивала, с чем у меня ассоциируется тот или иной образ, как я сам его понимаю. Родителей моих вспомнили. Едва не дошли до секса.
— Чужой сон был, — констатировала, наконец, Дарайя. — Кто–то наслал его на тебя.
Дерен понимающе усмехнулся.
После завтрака я, мучимый головной болью и дурными предчувствиями, отозвал его и Неджела в сторону — посоветоваться. Попытки воздействия становились навязчивыми. Может, действительно,
— Эрцог — опасный человек. И братец его не лучше, — сказал Дерен. — Думаю, мы даже оценить не можем, насколько опасный.
— Значит, эрцогу и нужно врезать, чтобы не отсиживался в тени братца, — предположил Неджел.
— Нападать — гораздо труднее, чем обороняться, — Дерен покачал головой. — Мы слишком мало в этом смыслим. А Агескел — гикарби съел. Тем более что ни союз Борге, ни эйниты никогда и не занимались активными стратегиями. Может, тебе, капитан, поговорить с кем–то из грантских мастеров?
— И что я скажу? Научите меня по быстрому? Часа за два? — возмутился я. — Здесь учатся годами.
Я прислонился спиной и затылком к туго натянутому пластику высокой «штабной» палатки. Пластик прогнулся подо мной, но это было как раз удобно. Даже думать стало легче, когда затылок обрёл опору. Вот если бы подбить кого–то поучаствовать в нашей авантюре? Чтобы он помог нам выманить гадину? Но с этим справился бы и Энрек…
— Вообще самое простое — предупредить Энрека и Локьё, — предложил я. — Это как раз те самые люди, которые разбираются в стратегии нападения. А действовать вслепую и опять подложить эрцогу какую–нибудь незапланированную свинью…
— Керпи, — подсказал Неджел и оба пилота засмеялись.
Вчера мы этих демосвинок опять по всему лагерю ловили. Спугнёшь, а они не хотят отваливать за периметр, носятся между палатками и визжат благим матом. Ну и все, кто не занят, с хохотом за ними.
— До Тайэ рукой подать, может — сразу туда? — предложил, просмеявшись, Неджел. — Корабли содружества перегруппируются. Могут быть проблемы, если мы решимся выйти сейчас на Локьё. Вряд ли даже разведчики в курсе, как точно расположен «Леденящий».
Неджел был прав — эскадра бурлила словно терранский базар, как угадаешь на каком углу продают эрцога?
— Только торопиться нужно, — сказал вдруг Дерен мгновенно изменившись в лице. — Сердцем чувствую.
— Что чувствуешь? — сам я был с утра, как бревно. Ноль эмоций — ноль реакций. Как будто меня бревном и оглушили.
— Не пойму, — Дерен прикрыл глаза и замер, прислушиваясь к себе. — Но нужно торопиться, капитан.
Я нехотя отлепился от своего палаточного кресла и хлопнул пилота по плечу. Да, парень напряжен как струночка. Но со мной–то что творится? Нюх потерял?
— А давайте так, предложил я. — Двумя шлюпками прокалываем к Тайэ. Поведут Дерен и Рос. А я тем временем из нейтрального сектора попытаюсь связаться с Локьё.
— А я? — спросил Ано.
— Ты остаешься здесь за старшего. Келли я заберу, мне нужен его технический гений. Есть одна шальная идея… Ты приведи пока ребят в бегающий и прыгающий вид. И не спускай нас с экранов. С планеты это будет трудно, придётся повесить на орбите ещё одну–две шлюпки.
Неджел кивнул понимающе и отвел глаза. Ему тоже хотелось лететь.
Я вызвал Роса и велел собираться. Дерен взял Эмора, Рос от второго плота отказался. Сказал, что в атмосфере — ещё куда не шло, а в космосе второй ему только мешает. Я подсадил к нему Келли. Сам тоже никого из пилотов не взял — если придётся гостить у Локьё, лучше в одиночку.
Локьё был мрачен.
— Только тебя тут не хватало, — буркнул он, когда я на него вышел. И тут же глаза эрцога раскрылись шире. Он увидел, ГДЕ именно я сейчас болтаюсь. — А ну живо сюда! Эй, кто–нибудь в навигаторской! Примите шлюпку на луч! Вот дурак, вот кретин, вот…
Знаешь, почему он ругался? Потому что я использовал как точку выхода из прокола магнитный момент экзотианской ремонтной базы и нарисовался в самом центре эскадры Содружества, под самым носом у «Леденящего»… ну и других кораблей.
— Ты что там, совсем сбрендил на Гране? Что ты себе позволяешь, мальчишка! — трещал в наушниках голос Локьё, пока я швартовался. — Ну–ка, марш сюда, мерзавец! Мало мне других проблем, так…
Шлем я снимал на ходу. Клапан ещё заело.
Дверь, коридор, ещё две двери. Знакомое всё такое — белизна и белое золото. Эрцог совсем ругаться не умеет? Что это за выражения: дурак, кретин?
…— ещё и ты! Ты чем думал сейчас? У вас там что, револю..
Последняя дверь. И шлем, наконец, сдался.
— Я не мог не прилететь, эрцог. Ты мне снился сегодня и убеждал, что ты — мой папа.
Локьё глазами не захлопал, но рот на время закрыл. Потом сказал:
— Надо же. И ты, значит, тоже. Ну, садись, думать будем.
— А можно я чучело посмотрю?
Перед знакомым подковообразным столом установили новый охотничий трофей. Помесь гиены с дикобразом. И зубы, как у акулы в два ряда, только тоньше.
— Кто это?
— Гикарби. Очень специфический хищник. Впивается в жертву, прокалывая зубами всё, что только можно. И сосёт кровь. Отцепить трудно — вонючий, колючий…
Я хихикнул.
— Что тут смешного? — удивился эрцог.
— Дерен сказал сегодня «гикарби съел».
— Дерен? — удивился эрцог. — Апло Дерен умер.