Пособие для новобрачных
Шрифт:
Сержант выкатил грудь и глаза, расправил плечи и очень грозно посмотрел на зрителей, мирно сидевших у Наташки за спиной, пивших свое пиво и ни о чем предосудительном не мечтавших. Телевизионщики доехали до Шурки и развернули камеру аккурат на нее — и на Катерину, повисшую на барьерчике наподобие мокрой тряпки. Шурка сверкала глазами и зубами, то и дело залихватски встряхивая вороной гривой.
Катерина увидела на большом экране свое изображение — и поспешно отвернулась от камеры. Девочка-даун, все правильно. Рот открыт, глаза безумные,
В этот момент на ее плечо легла громадная рука, принадлежащая славному сотруднику охранного предприятия. Катерина почувствовала, что сейчас завизжит от злости. Может, ее судьба — охранники и вышибалы? Почему их всех так и тянет к ней?
Она покорно и обреченно повернулась к человеку-горе.
— Извините, вы — госпожа Голубкова?
— Я — госпожа Голубкова. Что плохого я сделала на этот раз?
— Да вроде все нормально. Просто вас приглашают вместе с подругами пройти в ложу для почетных гостей.
— Куда?!
Материализовавшаяся у локтя Наташка совершенно спокойно кивнула громиле.
— С удовольствием. Вы нас проводите, молодой человек?
Короче говоря! Пригласили в ложу Катерину — а в результате она плетется в хвосте! Наташка оплела охранника, как плющ, Шурка уже расцеловалась со всеми телевизионщиками, встреченными на пути, а Катерина тащится сзади и не знает, куда деть пиво…
Охранник распахнул дверь ложи — и навстречу трем подругам посыпалась целая толпа народа. Громогласно радовался Пал Васильич Колобков, бизнесмен из Сибири. Ослепительно и молчаливо улыбался заморский гость Фрэнк Шатлдор. Холодно кивнула из кресла мачеха Марина. Запрыгали и заверещали вокруг Анюта и Виктория. А в самом дальнем углу большой ложи стоял Сергей Андреич Куприянов в чем-то демократичном и неброском, смотрел на одну только Катерину и улыбался так, словно здесь кроме них двоих никого не было.
Анюта затеребила Катерину за руку.
— Это я тебя увидела, я! На большом экране, так клево, скажи? И сказала всем, а дядя Павлик свесился вниз, чуть не упал, и высмотрел вас около площадки. Здорово?
— Здорово! Это Шура. Это Наташа. Мои подруги.
Колобков подобрался и одарил Шурку бархатным взглядом. Наталья грациозно подала руку Фрэнку. Катерина не могла не восхититься той легкостью, с которой ее боевые подруги влились в абсолютно незнакомый коллектив и принялись наводить там свои порядки.
Мачеха Марина негромко и слегка насмешливо окликнула Катерину.
— Садитесь со мной, Катя! Вы тоже любите спорт?
— Да в общем-то, не очень…
— Вот и я терпеть не могу. Надеялась, что у меня будет свободный вечер — Сережа собирался встретиться с Анютой. Но тут наш Пал Васильич позвонил и сбил всех с панталыку.
Катерина смотрела на Куприянова. Куприянов не сводил с нее глаз.
Марина вздохнула и
— Что ж, не буду вам мешать. Судя по всему, между вами уже давно идет какой-то напряженный внутренний диалог. Никогда не понимала, как такое может быть, впрочем… пойду с девчонками за мороженым.
Куприянов отлепился от стены и уселся рядом с Катериной. Молча нашел ее руку, сжал дрожащие пальцы. Они оба смотрели прямо перед собой, боясь взглянуть друг другу в глаза.
— Ты как здесь?
— Мы с девчонками собирались искать мне жениха.
— С ума сошла! Зачем?
— Затем, что мне нужно замуж.
— А я?
— А ты должен был поговорить с Анютой о сексе.
— Да, но после того, как ты ушла, я вдруг понял, что ничего по этому поводу Анюте сказать не смогу. И тут позвонил Паша и позвал всех на баскетбол… Мистика продолжается?
— Видимо, да.
— Так ты и в отель, и в спортзал приходила, чтобы…
— Куприянов, замолчи. В твоем изложении я получаюсь развратная женщина, а это не так. Я просто дура.
— Нет, это я дурак. Не надо было тебя слушать в субботу. Надо было хватать и целовать. А потом перекидывать тебя через плечо и тащить к себе домой. Тогда у нас все нормально получилось бы, и завтрак тоже!
— Я бы вырывалась. Наверное.
— Я бы крепко держал. Кать, давай уедем отсюда?
— Нельзя. Это уже будет слишком вызывающе. И потом: тут твоя семья и твои партнеры.
— Но уехать я хочу с тобой. Тебе это ни о чем не говорит?
— Все равно не поеду. Дай посмотреть спортивное мероприятие!
Так они и просидели все это время, держась за руки и не глядя друг на друга. А потом игра закончилась, и выяснилось, что Наташка знает неподалеку очень хороший ресторанчик, где можно поужинать и выпить за знакомство. Шурка кокетничала с Колобковым, била его по могучему бицепсу и кричала басом:
— Рядом с вами, Павлик, даже я чувствую себя Дюймовочкой!
Колобков хитро щурил свои веселые глазки и галантно возражал в том смысле, что он всегда любил корпулентных женщин…
Марина встала в дверях, явно ожидая, когда Катерина выйдет, и не желая оставлять их с Куприяновым наедине. В результате вышли все вместе и направились к лифтам, но тут Анюта издала горестное верещание:
— Ой, я мобилу потеряла! А у меня там такая заставка прикольная!
Куприянов махнул рукой.
— Вы выходите и садитесь по машинам, а я вернусь и посмотрю в ложе.
Шурка и Наталья обменялись понимающими взглядами, после чего Наташа подхватила под руку Марину, а Шурка покровительственно обняла за плечи Анюту. Двери лифтов открылись, и там во мгновение ока стало тесно. Шурка незаметно подмигнула Катерине, и та с облегчением взмахнула рукой.
— Поезжайте, я на следующем…
Последнее, что она увидела, — напряженный и холодный взгляд мачехи Марины. Плевать. Больше нет сил сопротивляться тому, чему сопротивляться все равно бессмысленно.