Посох Заката (Два цвета вечности - 1)
Шрифт:
– Делать мне больше нечего!
– проквакал он.
– Не знаю, как некоторые, а для меня главное - польза короне! А основная польза короне - налоги, ясно? Я не понимаю, как человек, находящийся на столь ответственном посту, может этого не знать.
– О, безусловно, я знаю это!
– вежливо улыбаясь, сказал комендант. Однако смею заметить, что вас, вероятно, ввели в заблуждение относительно этого города. Дело в том, что вверенный моим заботам город уже заплатил все налоги. Документы, свидетельствующие этот несомненный факт, я могу тотчас же предоставить вашему
– На черта мне эти бумажки!
– Главный Сборщик Налогов гневно затряс жировыми складками щек.
– Мы ведем войну! Или вы забыли об этом?!!
"Ага, конечно," - подумал комендант.
– "Словно ты ее ведешь, эту войну! Ты, потрясая своим задом, ходишь в атаку! Ведем войну, надо же... Для таких, как ты, война - это лишний повод пожрать за чужой счет..."
– Война - это прежде всего деньги!
– продолжал вещать Гиссет.
– Чем больше я вытрясу денег из этого драного городка, тем лучше для наших солдат. Тем лучше для наших армий, которые проливают свою кровь в чужих краях, вдали от семьи и дома, вдали от родины! Чем меньше денег останется здесь, тем меньше шансов возникновения вооруженного сопротивления в нашем тылу. Говорить и действовать по другому - предательство!
– Но неужели живой город, приносящий пусть небольшие, но деньги и каждый год, хуже, чем город мертвый, безлюдный, который и вовсе никаких денег не приносит?!
– негромко и вежливо проговорил комендант. "Ну, не может же быть, чтобы в этой жирной скотине не было хоть капли здравого смысла?!" Как человек успевший немало повоевать, я могу вас заверить, что бесперебойное снабжение для армии куда важнее, чем громадные финансовые поступления сегодня и полное отсутствие средств завтра.
– Я слышал, тут у вас бунтовщики пошаливают!
– ядовито хихикнул Главный Сборщик Налогов.
– Какие-то блудные маги бегают!
"Уже настучал кто-то," - подумал комендант.
– "Быстро, однако."
– Раз есть на что бунтовать - значит, есть и деньги!
– вдруг взвизгнул Гиссет.
– Я разорю этот чертов город!
– Боюсь, мне придется вас огорчить, - мягко проговорил комендант.
– Я не могу этого позволить.
– А чем ты можешь мне помешать, комендантишка?!
– внезапно переходя на "ты", хрипло прошептал Главный Сборщик Налогов.
– Я этим кулаком, - он поднял руку и сжал ее в пухленький, совсем не внушительный кулак.
– Я этим кулаком стенку ломаю. Любую. Понял?! Кстати, почему ты не пригласил меня к себе? Меня еще ни разу не принимали на улице!
– Возможно, вы сочтете это моим капризом, но мне нравится мой кабинет, и я хотел бы сохранить его в том виде, в каком он сейчас находится, - очень спокойным голосом проговорил господин комендант.
Он сохранял расслабленную позу, но часовые у двери обеспокоенно переглянулись. Они-то знали, что такой голос у их командира появляется, только если он собирается кого-нибудь убить. Неужели он убьет эту жирную скотину? Но это же прямой бунт!
– Не становись на моем пути - растопчу!
– внезапно низким утробным голосом произнес Гиссет.
– Этот город заплатит сполна. И
– Я должен расценить это как угрозу?
– ледяным голосом поинтересовался комендант.
Кулак сборщика налогов метнулся вперед. Господин комендант умело увернулся - сказались годы, проведенные в разведке - а господин Главный Сборщик Налогов, не сумев удержаться на ногах, проследовал за своим кулаком. Часовые у двери едва успели посторониться, отскочить в стороны - а господин Гиссет с грохотом врезался в дверь комендатуры. Посыпались кирпичи, по стене разбежались трещины, дверь с треском лопнула, сложилась пополам и упала внутрь. Застрявший в дверях комендатуры "главный королевский грабитель" оглушительно завизжал.
Рванувшись своей всесокрушающей тушей, он вывернулся из объятий входа, окончательно его разворотив.
– Как ты смеешь?!
– прохрипел он, стряхивая с себя кирпичную пыль. Бунтовать?!
– Что-что, простите?
– насмешливо поинтересовался комендант.
– Как ты смел увернуться?!
– Возможно, вы не поверите, но внешний вид моей физиономии меня вполне устраивает, - язвительно сообщил комендант.
– И я не считаю себя крепостной стеной. Полагаю своим долгом уведомить вас о том, что я обязательно сообщу вышестоящему начальству об этом... невразумительном инциденте. А так же о немотивированных поборах, которые, безусловно, принесут значительный вред сохранению безопасности и спокойствия в Денгере и его окрестностях.
– А это уже твои проблемы, комендантишка!
– прошипел Гиссет.
– Можешь жаловаться сколько влезет, а мне подавай деньги. Поумней тебя люди, так те загодя собирают.
– Попробую объяснить в последний раз, - вздохнул комендант.
– Ограбить до нитки бедняков - вызвать голодный бунт. Голодный, поймите это! Голодным нечего терять, они все равно умрут! Обчистить богачей - вызвать массу заговоров, обвал интриг. Вы сделаете свое дело и уйдете. А я останусь. Один. Со взводом недееспособных калек.
– Повторяю, это ваши проблемы!
– с ненавистью выплюнул толстяк и, повернувшись, тяжело пошел прочь.
– Вы мне даже поесть не предложили! обиженно бросил он напоследок.
Когда его шаги затихли, господин комендант тяжело опустился на мостовую и отчаянно расхохотался. Кажется, впервые в жизни с ним случилась настоящая истерика.
Закончив хохотать, он встал, вытер слезы и сквозь развороченный вход быстро вошел внутрь.
Кабинет. Сейф. Потайной ящик. Потайная шкатулка. Есть. Вот оно! Убивающее даже магов...
Сухая белая ярость.
"Сейчас я совершу преступление..."
– За мной!
– скомандовал он своим людям, выйдя из комендатуры, и они молча последовали за ним.
– Ставлю задачу. Скрытный подход к противнику. Наблюдение. Себя не обнаруживать. В боевые действия без приказания не вступать. Задача ясна?
– Никак нет, господин командир!
– Что?!
– Никак нет, господин командир!
– Не понял?
– Никак нет...
– упавшими голосами, но по прежнему твердо и хором сообщили часовые.