Поступки и их последствия
Шрифт:
И пусть я верю Илье, как себе. И, если бы когда и решилась вновь выйти замуж — то это будет он и только он.
Но… боюсь. И не хочу. Не хочу, не надо.
Мне хватает в моей жизни Гоши — и точка. Точка…
Да только Захарченко каждый раз так упорно рисует из нее запятую, а у меня уже не хватает ни сил, ни слов — ему противостоять.
— Мама, пошли завтра в цирк!
— В цирк? Ты же хотел в кино? И где я тебе его в нашем городе найду?
— Ну, дядя Илья
— Опять этот дядя Илья. Как же вы меня уже с ним достали. Я тебе говорила, просила, меньше его слушай и обращай внимание!
— Ну, мам, — надулся.
Тяжелый мой вздох — сколько мне можно нервы этим трепать?
А ведь ребенку не объяснишь всех своих тараканов. Да что ребенку… вообще, хоть кому-то. Им не понять.
— Что, прям так в цирк хочешь? — чувствую, как сдаюсь.
— Да! Да! Да! — счастливо запрыгал на месте. — Дядя Илья даже билеты уже купил.
— Опять двадцать пять! — нервно гаркнуть, скривиться — и выйти долой из комнаты.
Надо еще покушать что-нибудь сварить.
Чертов Захарченко! Сколько ж еще ты будешь… на меня давить?!
Иногда так, наблюдая со стороны, я задумываюсь, фантазирую, а что если бы не уехала тогда… Силой, правдой, слезами и дракой — осталась.
Мы бы, наверняка, были бы вместе. Илья бы не бросил спорт — сейчас бы еще больше кубков и медалей было в его коллекции. Чему-то бы даже, может, учил бы нашего ребенка. Гошу… он бы был нашим сыном. Общим… и неважны гены, выборка и воля случая. Гоша существовал бы и был бы, как и прежде, моим сыном, вот только отец — ни этот охламон, Стас… а — мой Илья.
Нежно улыбаюсь, невольно усмехаюсь, наблюдая, как хорошо они ладят — мои мальчики. Как радостно, с задором играют друг с другом.
И больно, больно на душе… от своего сопротивления.
И, тем не менее, — мне все еще страшно. И малого жалко.
Ну, не могу я, не могу. Прости, Илья… но я — не могу.
Глава 9
Ошибка
Я и сама не поняла, как всё это случилось.
Событие за событие ухватилось, сплетаясь в странную, жуткую цепочку.
Помню, несла пакет документов на проверку начальнику — тому еще похотливому кобелю. Но он особо руки не распускал, отчего я и радовалась. Да. Ловила порой странные взгляды — но в ответ от меня он ничего не получал, потому все было, в сути своей, чисто и гладко.
И вот я стою у него в кабинете, рядом с ним — документы на столе лежат, и я что-то распинаюсь, объясняю, пальцем тыкаю в цифры. А тот лишь монотонно угукает и временами кивает головой.
И вдруг заходит его жена.
Заметила, точно заметила я ее странный, презрительный
И… вот, в конце недели меня попросили покинуть… свою должность, причем «по собственному желанию».
— Я не пойму, ну что не так?
Тяжело вдохнул начальник. Скривился.
— Моя будет теперь сама заниматься этими вопросами.
— Не поняла. Я что, не справляюсь?
Рассмеялся вдруг тот. Откинулся на спинку кресла. Обмерял меня с ног до головы взглядом.
— Пойми, Ульянка… Дело не в том, что ты не справляешься, или справляешься. Это — бабья логика, и ревность. Вот и всё.
Обмерла я от прозрения.
И что теперь? Куда теперь?
Ради Гоши я готова унижаться.
Бреду, бегу к этой выдре. Стучу к ней в кабинет…
— Слушай, милочка. Зачем эта истерика? Первый раз, что ли, увольняешься? — не отступала та, словно слепоглухая.
— Ну что же, неужто, и вправду, приревновали? — иду на абордаж.
Остолбенела та от такой прямоты. Немного помедлила, но все же обернулась — удостоила взглядом.
Молчит, хотя по глазам я видела одобрительный ответ.
— У меня же ребенок есть, какие шуры-муры? Мне совсем не до них. Ну, что же вы?
— А мужа, — вдруг отозвалась. — А мужа-то… нет? Верно?
Молчу, ошарашено выпучив глаза.
— Ну вот, и весь ответ. Зайдете завтра за трудовой и расчетом…
Я погружалась. Я снова погружалась на дно: темное, безликое, холодное дно. И что теперь? Куда?
Опять в уборщицы? Или опять пробовать себя продавцом?
Бедный, Гоша… Я опять тебя подвела.
Тяжелые вздохи; сухие, безжизненные глаза.
Брела по улице… без смысла и цели. Надо побыть одной.
Предупредить бабушку — и попросить посидеть с внуком.
И снова тяжело, и снова я на грани срыва.
Достать из кармана телефон и набрать его номер.
— Да?
— Встретимся?
— Да. Конечно. Когда?
— Сейчас.
— Где?
…
Дождаться в сквере его. Нежный, печальный взгляд на своего Илью.
— Что-то случилось?
Несмело, невнятно качаю головой, не желая возвращаться к дурной теме.
— Погуляем?
— Ну, да, конечно, — закивал головой. — Куда пойдем?
— Не знаю, — растеряно прошептала, опустив взгляд.
— А малой где?
— С бабушкой…
— Ну, тогда, может, в кино? — вдруг рассмеялся от смущения и неловкости.
Уверенно, смело выстрелила ему в глаза многозначительным взглядом.