Посвисти для нас
Шрифт:
Вместе с тушью и кистями Одзу приобрел «Руководство по каллиграфии» Сунь Готина[39]. Одзу нравился его простой, безыскусный стиль. Не выходя из переполненного универмага, он устроился в ресторанчике за чашкой черного чая и принялся рассматривать иероглифы. Уже давно он не проводил воскресенье так спокойно.
Перевалило за полдень. На небе по-прежнему не было ни облачка. По ясному небу плыл рекламный воздушный шар. Направляясь на остановку автобуса, Одзу даже чувствовал легкое сожаление, что приходится возвращаться
«Куда бы поехать?»
Идея! В больницу, где работает Эйити.
«Правда, он сегодня выходной…»
Воскресенье. Одзу знал, что сын куда-то уехал, но не на работу. Сына в больнице не было, и все равно Одзу решил туда заехать, потому что беспокоился за Айко: как она чувствует себя после операции.
— Как та женщина? Операция прошла удачно? — поинтересовался он у Эйити три дня назад, стараясь скрыть беспокойство.
Он помнил ответ сына, в котором звучало раздражение:
— Все в порядке.
Если операция прошла хорошо, то сейчас, примерно неделю спустя, Айко, быть может, уже гуляет по коридору. Она может даже пройти мимо. Столько лет минуло, вполне вероятно, она и лицо Одзу не помнит. Ведь последний раз они виделись тогда, у храма Дзёсёко.
Все это не важно, думал Одзу, сидя в автобусе. Даже если она все забыла о нем, о Хирамэ и об авторучке, это не важно. Он просто потихоньку войдет в больницу и так же тихо выйдет, пусть даже ему не доведется ее увидеть.
Он сошел с автобуса и зашагал к больнице. Во внутреннем дворе и у входа, где в будние дни сновали посетители и медсестры, было тихо. Время от времени подкатывало такси, высаживало пассажиров, которые, видимо, приезжали проведать родственников или знакомых.
Стук каблуков эхом отдавался в длинном коридоре, по которому Одзу шел к лифтам. Он запомнил расположение отделения, где работал сын.
Миновав ведущие в отделение двери, Одзу подошел к палате Айко. Где-то работал телевизор, транслировали бейсбольный матч. Других звуков не было слышно.
Вдруг из палаты, где лежала Айко, вышла медсестра и бегом припустилась в сторону сестринского поста. Лицо ее выражало озабоченность.
Несмотря на поднявшуюся в коридоре тревожную суету, из большого холла по-прежнему доносился шум работающего телевизора.
В коридор выскочили две сестры. Следом за ними в палату Айко влетел молодой, похожий на студента врач. В руке он сжимал стетескоп. Окончательно стало ясно, что в состоянии Айко произошли резкие изменения.
Растерянный, Одзу прислонился к стене. Когда он вышел из универмага и неожиданно для самого себя решил ехать в больницу, у него и в мыслях не было, что он может столкнуться с такой ситуацией.
«А Эйити… где он? Что делает? Эйити!..»
Надо сообщить сыну о том, что происходит, думал Одзу. Ведь он ничего об этом не знает. Где он сейчас?! Одзу бросился к красному телефону-автомату, висевшему на стене в конце коридора, позвонил домой.
— Как там Эйити? Уже дома?
— Нет его пока.
Юми была встревожена паническими
— Ты где, папа?
— Какая разница! Если Эйити вернется, пусть немедленно позвонит в больницу.
Одзу повесил трубку, достал из кармана носовой платок и вытер пот.
Появилась еще одна медсестра и окликнула того самого молодого, похожего на студента врача:
— Доктор! В терапевтическом отделении, в комнате медсестер, я видела доктора Тахару.
— Доктор Тахара?
— Да. Тахара-сэнсэй. Тот, который уехал в больницу в Тохоку.
— Попросите его немедленно прийти. Скажите, что я интерн и не могу справиться.
— Я сейчас.
Одзу опустился на стоявший тут же диванчик и снова вытер пот со лба.
«Помогите! Помогите ей! — молил он, положив руки на колени. — Эйити… где же он? Что делает? Эйити!..»
Скоро двери лифта возле сестринского поста раздвинулись и появился заурядной внешности человек, с виду немного старше Эйити. Одзу сразу понял: это доктор Тахара.
Халата на нем не было; он тут же скрылся в палате Айко. Через несколько минут оттуда не спеша вышла медсестра. Она никуда не торопилась, и Одзу понял, что ситуацию наконец удалось взять под контроль.
— Потом возьмите кровь на анализ для проверки состояния печени, — отдал распоряжение другой сестре доктор Тахара, выходя из палаты. — Мы что надо сделали, однако приступ может повториться. Немедленно свяжитесь с Курихарой и Одзу. У нее слабое сердце. Мне кажется, это очень резкая реакция на лекарства. Что вы ей даете?
— Новый противораковый препарат.
— Новый препарат? И как он называется?
— Я не знаю. Курихара-сэнсэй и Одзу-сэнсэй прописали его этой пациентке.
— Можно взглянуть на ее карту?
Сестра колебалась, Тахара бросил на нее суровый взгляд:
— Я за все отвечаю.
Одзу ждал, пока Тахара просматривал карту. Наверное, нетактично будет справиться у него о состоянии Айко, ведь он не родственник. Но уйти просто так Одзу не мог.
Если судить по словам Тахары, получается, что самочувствие Айко ухудшилось из-за приема лекарства, которое прописал ей Эйити. И в такой момент, думал Одзу, его сын где-то шатается, оставив свою пациентку без надзора. Сидя на диване, Одзу про себя просил прощения у Айко и ругал разными словами сына.
— Хорошо, я буду внизу, пока не придет доктор Курихара или еще кто-нибудь, — услышал он голос Тахары. — Если понадоблюсь — звоните.
— Спасибо вам большое, доктор.
Когда этот невзрачный человек зашагал по коридору, ноги сами понесли Одзу к нему.
— Извините! — начал Одзу и запнулся, не зная, что говорить дальше. — Скажите, с ней все в порядке… с этой женщиной?
Тахара удивленно обернулся.
— Как она?
— У нее слабое сердце, увеличена печень… Но я не работаю в этой больнице. — Врач моргнул, будто ему стало трудно говорить. — Сейчас придет наблюдающий врач. Успокойтесь и подождите его.