Потерянная реликвия

Талагаева Веда Георгиевна

– Древуны?
– с удивлением проговорил Орн, обернувшись к остальным.

– Последние из них, - кивнул Кадо, - Не так много их уже осталось в Дивном Крае. В Нумаре они под защитой Колдуньи. Пойдемте, она ждет.

В "ВОЛШЕБНОЙ ШЛЯПЕ"

Уже в день своего прибытия в Дивный Край Элиа узнал, что повсюду на этой удивительной земле находятся двери - тайные проходы в пространстве, с помощью которых чародеи могут быстро перемещаться из одного места в другое. Зная нужный пароль от одной двери, можно было через нее выйти в другую, находящуюся в другом городе, а то и в другой стране. Кроме чародейских дверей, существовали двери эльфов и гномов. Своими дверями пользовались гоблины и даже тролли. Секреты этих дверей - их местонахождение и открывающие их слова хранились в строжайшей тайне и тщательно

оберегались от посторонних и непосвященных. По этому Элиа были знакомы лишь двери чародеев, да и то только те, о которых ему рассказали Гвендаль и Агенор. Однажды ему случилось пройти сквозь гномью дверь, открытую Ноком, но, выполняя данное Ноку обещание, о том, где находится эта дверь, Элиа сразу же забыл. Элиа с радостью сократил бы путь до Лоримера с помощью двери, но так случилось, что в эту небольшую страну, разделяющую на юго-западе Ильраан и Армаис, не вела ни одна дверь. Чародеи издавна не селились в Лоримере. Элиа слышал лишь про одну чародейку по имени Агата, которая жила в Ланоре, была хранительницей голубого колдовского камня и погибла, пытаясь защитить камень от Темной госпожи. Других чародеев в Лоримере никогда не было, поэтому не было и дверей. Возможно, малолюдцы, лоримерские жители, построили там какие-то свои двери. Но если они и сделали это, то никому об этом не сказали. Народ Лоримера всегда жил беспечно и весело, но очень обособленно. Малолюдцы, которых часто обидно называли "коротышками", росточком были едва ли с восьмилетних человеческих детей, и большой мир вокруг их пугал. Они предпочитали свой маленький зеленый и солнечный край, за пределами которого редко появлялись. Правда, пять лет назад, во время войны за колдовские камни малолюдцы прислали в помощь людям, эльфам и чародеям большую армию, состоявшую в основном из пеших воинов и лучников. Они храбро сражались в битве при городе Мирадоре и потеряли в ней множество бойцов. В благодарность за мужество и благородство лоримерцев царица распорядилась после победы воздвигнуть в их честь статую из бронзы. Лоримерский лучник в коротенькой курточке с капюшоном, высотою в три, а то и четыре малолюдских роста, целясь из лука в воображаемого врага, стоял на высоком постаменте из белого мрамора на перекрестке при въезде из Ильраана в Лоример. Малолюдцы этой статуей очень гордились. Время в их тихой мирной стране всегда тянулось медленно, жизнь не была богата событиями, поэтому война, закончившаяся пять лет назад, до сих пор обсуждалась бурно и с живейшим интересом. Статуя лучника была едва ли не главной реликвией лоримерского народа, малолюдцы по-своему ее украсили и дополнили. Они сшили лучнику настоящую курточку из зеленого сукна, а в глаза вставили цветные камешки. Мимо него-то на четвертый день после выезда из Ильрагарда случилось проезжать Элиа в сопровождении Ронфа. Вернее проходить.

– Зачем тебе лошадь?
– удивился Ронф, когда Элиа въехал во двор царского дворца верхом на коне, - Ты что сам ходить не умеешь? Мне лошадь не нужна. Гоблины ходят быстрее всех на свете.

– Но как же ты поспеешь за мной, если пойдешь пешком?
– возразил Элиа.

– Это твоя лошадь за мной не поспеет, - гордо ответил гоблин.

– Но ее надо взять, она повезет поклажу, - Элиа показал на свою торбу и на туго набитую кожаную сумку Ронфа, из которой торчало всевозможное оружие.

– Если она устанет, я не стану ее ждать, - заявил Ронф.

Элиа вздохнул и слез на землю. По собственному опыту он знал, если гоблин и хвастает, то лишь самую малость. Грозные жители гор были лучшими ходоками во всем Дивном Крае, превосходя даже гномов, таких же горцев. Тем не менее, упрямство спутника должно было замедлить их поездку и задержать в пути дольше, чем рассчитывал Элиа. Открылись двери галереи, опоясывающей нижний этаж дворца, и во двор вышли Агенор и царица, оба закутанные в меха. С ними был и Гвеанорк, как всегда в доспехах, обвешанный дорогими ожерельями.

– Мы готовы, - сказал Элиа, держа лошадь под уздцы.

– Сколько займет путешествие в Лоример?
– спросил Гвеанорк, демонстрируя полное незнание гоблинами географии.

– Около трех, нет, пяти дней, - прикинул в уме Элиа, учитывая нежелание принца гоблинов путешествовать верхом.

– За четыре дойдем, - гордо заявил Ронф.

– Хорошо, - одобрил посол короля Фракнорка, - Шлите письма с каждой остановки. Я должен быть в курсе всего, что касается поисков Чародея и книги.

– Чародей вашу книгу не брал, - сердито и упрямо проговорил Элиа сквозь стиснутые зубы.

– Не будем ругаться на прощание, - примирительно проговорила царица, - А на письма не тратьте времени. Когда захотите дать знать о себе, то вот..., - она протянула Элиа стеклянный шар величиной с яблоко, - Работает просто. Надо лишь посмотреть в него и подумать о тех, с кем хочешь поговорить.

Так что, думайте о нас иногда.

Она шагнула к Элиа и обняла его, потом, не много подумав и посомневавшись, подала Ронфу руку. Молодой гоблин с неуклюжим поклоном пожал ее тонкую ладонь, украшенную золотыми перстнями, и на том все простились. Гномы привратники распахнули перед Элиа и Ронфом ворота. Они оба взяли лошадь за уздечку и вывели ее за стены дворца. Агенор дошел с ними до ворот.

– Я тоже не оставлю поисков, - пообещал он Элиа напоследок, - Прибегну к самой сильной магии и постараюсь отыскать следы Чародея.

– Скорее уж мы его отыщем безо всякой магии, - самоуверенно заявил Рофн.

"И почему вместо него я не еду в Лоример с Кадо?" - с грустью подумал Элиа. Путники вышли на мост, ведущий к Восточным воротам Ильрагарда. Им предстояло вернуться обратно в город и выйти через его Западные ворота. За ними начиналось юго-западное направление Главной дороги, которое должно было привести их сначала в Зеленодол, на юг Ильраана, а затем и в Лоример.

– Ну, давай рассказывай, - потребовал Ронф, как только они вышли на Главную дорогу.

Уже рассвело, но час был еще ранний, и дорога была пуста. Лишь изредка навстречу попадались повозки крестьян и ремесленников из окрестных деревень, едущих на ярмарку в столицу. Снег в полях искрился на солнце, идти было легко и весело.

– Рассказывай, - повторил Ронф, - Когда же вы собирались пожениться?

– Пожениться? С кем?
– Элиа озадаченно захлопал глазами на гоблина.

– С царицей, конечно, - усмехнулся Ронф, - Речь ведь шла о свадьбе. Помню, старикан еще был недоволен.

– Во-первых, не старикан, а Верховный Чародей, - недовольно одернул его Элиа, - а, во-вторых, - он поглядел на гоблина с недоумением, - С чего ты взял, что мы хотим пожениться?

– Значит, она не за тебя хочет замуж?
– Ронф окинул Элиа оценивающим взглядом и презрительно фыркнул, - И правильно. Ты ей не подходишь. Какой-то ты хлипкий.

– А ты очень наглый, - обиженно ответил Элиа и решил, что впредь будет разговаривать с гоблином только по необходимости.

Ронф тоже не горел желанием подружиться с человеком. Его не радовала обязанность сопровождать в поездке какого-то чародейского племянника. К тому же автора дурацких книжек, которых гоблины в принципе не читают. Так, дуясь друг на друга, переговариваясь лишь изредка, путники продвигались все дальше на юго-запад, и, как и обещал Ронф Гвеанорку, на четвертый день добрались до границы с Лоримером.

– Ну и уродец, - заметил Ронф, когда путники подошли к перекрестку, на котором стояла статуя лоримерского лучника, - И одет-то как по-дурацки! Что за башмаки?

На статуе были огромные ботинки с длинными загнутыми носами.

– Они там все такие?
– Ронф неопределенно указал рукой вперед, имея ввиду Лоример, чьи земли начинались сразу за перекрестком, - И чего твоего Чародея понесло к этим болванам?

– Он с ними дружит, - ответил Элиа с вызовом.

– Хм!
– насмешливо изрек Ронф, ничего больше не прибавил и принялся глазеть по сторонам.

Местность менялась на глазах. Если до этого на протяжении нескольких миль дорога извивалась между высокими лесистыми холмами и широкими заснеженными лугами Зеленодола, то проехав мимо пограничных столбов с изображением ильраанских золотых яблок и лоримерского венка из колосьев, путники попали на открытую равнину с дубовыми рощицами и небольшими возвышенностями со сглаженными очертаниями. Меж невысоких холмов виднелись заледенелые речушки, которые летом неспешно текли и изобиловали бродами и спокойными переправами. Сама природа, казалось, была приспособлена здесь для жизни низкорослого крошечного народца. Главная дорога закончилась, ее место занял тракт гораздо уже, огороженный каменными бордюрчиками и невысокими столбиками с круглыми фонарями. Изредка среди холмов виднелись игрушечные деревушки. Домики в них были добротные, но махонькие, сложенные из аккуратных серо-розовых кирпичиков, с шести- а то и восьмиугольными окошками и такими же дверями. Накрыты они были коническими крышами, похожими на остроконечные шляпы, и стояли в уютных палисадничках, окруженных низкими заборчиками из фигурно выпиленных штакетин. В палисадничках и на улицах деловито сновали деревенские жители - коротышки с кудрявыми головами, круглыми румяными щеками и курносыми носами. Одеты они были в простую домотканую одежду, а на ногах у них, как и предполагал Ронф были обуты большущие ботинки с загнутыми носами. Нога в этих башмаках казалась непомерно большой, а походка по-утиному неуклюжей. Но двигались малолюдцы на диво шустро и проворно, быстро перебирая короткими ножками и размахивая маленькими ручками. Вид у них был забавный и приветливый. Когда Элиа и Ронф проезжали через одну большую деревню, ее жители смотрели на чужаков с удивлением и любопытством, но все же дружелюбно улыбались.