Потерянная тропа. Том 1. Часть 1

Шиэрин Энн

– Вот только не надо заводить шарманку о ереси и запрете. Сейчас только дохлый не использует схему жизни, а ты знаешь… – вновь отмахнулась от чужих претензий Марианн, даже не воспринимая их всерьёз.

– Что в её основе лежит две простые формулы стихий и бла-бла-бла, – в голосе подруги было столько скепсиса, что Мари передёрнуло. Лили поправила идеальную прическу, глядя в зеркало, а затем подхватила горшок, в котором быстро разрастался странного вида цветок, с шипами и пятнами. – Тем не менее, держалась бы ты подальше от этого. Церковь на многое способна,

ты же знаешь.

Мари знала, но не стала заострять на этом внимание, слишком часто звучали угрозы и всегда вхолостую, поэтому перевела тему.

– Ну как, ты со мной?

– Конечно. Пропустить очередное открытие века великой Гротэр? Ну не-е-ет, – Лили взяла платиновую карту-ключ и шустро вытеснила Марианн из комнаты.

– Давай быстрее, пока это, – Лили кивнула в сторону стола, на котором покоился горшок. – Не очнулось.

– Что за монстра ты вывела в этот раз? – скопировав интонации подруги, ехидно и едва растягивая гласные, произнесла Мари. Учёной не понравилась первая реакция Лили на стекло с формулой и, как обычно, при первой же возможности она попыталась отыграться. Хотя кого-кого, а ходячую катастрофу в ехидстве ни при каких знаниях не перещеголяешь. Как и в проницательности.

– Ну и злопамятная же ты, дорогуша. Это тропический экземпляр хитина. И я его не выводила, мне привезли готовый образец.

– Ну-ну, – хмыкнула Мари, направляясь в сторону платформы. Они продолжали тихо перешучиваться, дожидаясь подъемника. Коридоры были пусты и очень редко кто проходил мимо. Всё-таки шестой этаж – место, где живут самые отшибленные из учёных. И как считала сама Мари, самые повёрнутые на своей работе.

Платформа появились достаточно быстро и, ступив на неё, они нырнули в нутро прохода.

Помимо них на подъёмнике находилось две девушки с верхнего этажа. Кажется, отдел истории. Мари не всех знала в лицо, зато Лили… При виде девушек она картинно вздохнула и отвернулась. Почти сразу в спину подругам прилетел громкий шепот, произнесённый так, чтобы его услышали.

– Это та безумная…

– Хватает же наглости лезть к «сути магии».

– Подожди, не пройдёт и года как её покарают…

Мари поймала взгляд Лили – её аккуратные брови резко вспорхнули вверх. Всем своим видом подруга выражала возмущение напополам с чем-то вроде: «Я же тебе говорила.»

Такие разговоры начались сразу, как Мари объявила начальству о следующей цели своих исследований. Уже год она разбирала изначальные элементы и до сих пор её не ударило током, или как там ещё карают любопытных людей? Учёные умы и свет страны, знающий о магии гораздо больше многих других существ, и то вели себя подобным образом. Марианн это раздражало. Она понимала, что её окружают умные люди, просто каждый был тонким специалистом лишь определённой сферы, но такие предрассудки и глупые сплетни… Настолько узколобо, что даже хотелось спросить точно ли они диплом сами получили, а не купили.

– Серпентарий, – тихо буркнула Мари, не сразу заметив, что стоящая рядом с ней Лили нахмурилась, перестав улыбаться. Гротэр никак на это не отреагировала,

решив, что лучше узнает в чём дело на улице, где пространство не будет пропитано окисями яда, но на все попытки вновь завести разговор подруга отмалчивалась и то, как она это делала, очень не понравилось Марианн.

Они молчали, пока ловили флайвер, расплачивались и взлетали. Молчали все пятнадцать минут, пока летели до технического завода. В маленьком окошке под ногами мельтешили силуэты низеньких домов и зелёных посадок. Даже после приземления Лили выскочила наружу, ничего не сказав, и лишь у входа в каменное серое здание девушка придержала Гротэр за руку.

– Они правы, дорогая. Ты бы сходила к специалисту… – учёная дернулась, как от пощечины, вырывая из слабой хватки свою руку. Это было настолько неожиданно и больно, что даже умудрённой жизнью Марианн захотелось заорать. Она смотрела в голубые глаза и видела отголосок страха, вместо привычной поддержки. И это была не та боязнь за подругу, которую испытываешь, когда родной человек болеет. Нет, иное. Лили боялась её. Не за неё, нет. Если бы Мари спросила, Лили тут же бы заверила в обратном, но…

– Я уверена, что в своем уме, не волнуйся, – и Гротэр ушла, не оглядываясь.

В тот день испытания прошли успешно. Формула, как и предполагала Мари, действительно была куда мощнее и вместо десяти кристаллов для её активации и зарядки потребовался лишь один. Это произвело настоящий фурор, особенно после того, как люди убедились, что флайвер летает ровно столько, сколько и должен. Он выдерживал до ста пятидесяти часов в воздухе на максимальной скорости. Но видит магия, Мари не была рада этому событию. В её голове прочно сидела единственная мысль:

«безумная…»

***

За восемь лет до…

Помощница директора что-то активно перебирала на столе, старательно не обращая на неё внимание. В последний месяц Мари всё чаще видела такое отношение к себе и чем ближе был срок окончания «раздумий», тем больше людей её избегало. Нормальная реакция для тех, кто знал, что в скором времени Гротэр уволят и пусть совсем немного, но её это задевало. Конечно, Мари и раньше сторонились, но сейчас между ней и старыми знакомыми будто бы возник вакуум.

После демонстрации новой схемы для флайверов, директор вызвал её к себе и требовательным тоном заявил, чтобы она прекратила работу над своим проектом, иначе…

Последствия Мари во всей красе видела сейчас.

По началу она вообще забыла о беседе с начальством. Не до того было. Но сегодня, придя на работу, учёная не смогла включить компьютер. Стекло памяти изъяли. Со всеми наработками, формулами и планами. Марианн чуть собственный стол не сломала, перебирая в уме тех, у кого был доступ к её кабинету. Она едва не бросилась в охранный пост за записями работы дверей, но буквально носом уткнулась в пришпиленную булавкой бумажку, которую в привычном полумраке заметила не сразу.