Потерянные

Невер Анна

— Вот она, сидит рядом со мной. Бедная девочка, несчастная сиротка! — без зазрения совести продолжал лгать присутствующим Зарай, указывая на Тису. — Наш всеми уважаемый капитан Лазар Митрич пал жертвой от рук этого отступника. Теперь его дочь жаждет расплаты за смерть отца!

Тиса чуть не поперхнулась от подобной наглости. Она посмотрела на вэйна у стены. На этот раз взгляд подсудимого не показался ей отрешенным. Ох. Если бы колдуна не сдерживали гасители, то кляп живо бы перекочевал в рот таможенника. Демьян сместил тяжелый взгляд на Тису и качнул головой. Тут и уметь читать мысли

не надо — вэйн укорял ее в том, что она не сбежала, как он ее о том просил. Тиса отвела глаза. Она не желала сомневаться. Что сделано, то сделано.

Между тем туманная кисея продолжала ткаться, незаметная глазу, но до отчаяния неторопливо.

— Вы достаточно услышали, милейшие! И вы знаете, что делать! Вот он перед вами — исчадие тьмы, отступник! Хотите ли вы спокойствия и безопасности для своего города? Или вы желаете новых жертв, обугленных костей и плача неутешных родственников? Решать вам! А теперь в этой бумаге, — Зарай поднял листок, чтобы всем было видно. — Вот здесь прошу каждого подписать свое имя, если вы согласны с мерой обвинения. Моя подпись уже, как видите, стоит на положенном месте.

Тиса закусила губу, глядя на бумагу. С таким даром оратора и напором таможенник успешно мог заставить и бревно подписаться. Как только Филипп выстоял?

— Тиса Лазаровна передайте, пожалуйста, если, конечно, не желаете сами подписаться, — болотные глаза начальника таможни колко блеснули.

— Я, пожалуй, воздержусь, — прошептала Войнова, не дотронувшись до бумаги. И Климыч сам передал листок. Тиса в ужасе наблюдала, как люди, один за другим, подписывали смертный приговор. Городской судья, Лопухин, Панин, Ильин, под их давлением градоначальник. Затем старший помощник Климыча. Последним взял в руки перо Витер.

— Из-за тумана скоро своего носа не увидим, не то, что злыдня этого, — уловила она разговор военных, стоящих в отдалении. Никак им исполнять приговор причитается?

Тело девушки начал сковывать страх. За белой пеленой вэйн заглядывал за свое плечо. Тиса напряглась — неужели, Рич там? Им нужно еще время… и непроглядный туман. Не замечая выступившей на губах крови, Войнова посмотрела на чердак, где в этот момент Филипп дирижировал своим жезлом.

— Спасибо, Крохов! — с довольной улыбкой Зарай забрал у Витера бумагу с подписями. — Вы все приняли единственно правильное решение. Благодарю! Ну а теперь в наших интересах привести приговор в исполнение, пока отступник снова не накопил сил и не вызвал своего изнаня на наши головы.

Сидящие завертели в страхе головами и согласно закивали, как чиванские болванчики. Таможенник даже не мог сдержать своей радости, хищно заулыбался во весь рот.

— Исполняйте! — бросил он группе военных.

Тиса подскочила с места:

— Подождите! — выкрикнула она, и все присутствующие обратили к капитанской дочери свои лица. В этот момент Тиса заметила, что туман полностью поглотил стену и обвиняемого. Боже! Они должны успеть спрятаться в голубятне, обежав по периметру площадь. Должны!

— Вы что-то хотели сказать, Тиса Лазаровна? — спросил Зарай Климыч, повернувшись к ней.

— Да, — протянула девушка. — Мне кажется, что это несправедливо!

Начальник таможни нахмурился.

— Что

именно, дитя? — проблеял дрожащим голосом Нестор Обло.

Не зная, что сказать, Тиса принялась лопотать пришедшую в голову чушь.

— Несправедливо и обидно, что из-за тумана мы не увидим, как следует, исполнения приговора! — воскликнула девушка, не заметив, как от этих ее слов у судьи отвисает челюсть. — Я так мечтала увидеть казнь, а из-за ужасной погоды это представляется почти невозможным. Может быть, стоит немного подождать, пока туман рассеется?

На какое-то время повисла тишина. Судя по вытянутым лицам, все решили, что капитанская дочь все же двинулась умом и в очень кровожадном направлении.

Первым пришел в себя Зарай:

— Ну, о чем я вам и говорил, господа? Несчастная сиротка горит праведным гневом. Прости, девочка, — Зарай похлопал по плечу Тисы. Девушка с трудом подавила желание отшатнуться. — Мы понимаем твое горе и справедливое желание, но подвергать большему риску увежан, увы, не можем. Никак не можем. Колдуна нужно обезвредить немедленно, — таможенник обернулся. — Но вы правы, Тиса Лазаровна, туман в самом деле нынче силен. Ради вас, милая, мы подправим положение. Эй, — Климыч махнул подчиненным. — Выведите отступника так, чтобы мы его видели и живее.

От группы военных отделился солдатик и понесся к стене, скрытой за завесой тумана.

Послышалось распоряжение Витера: «Выстроиться в позицию! Проверить штыри в стрелометах!». Залязгало железо. Тиса закрыла глаза дрожащей рукой… Боже, хоть бы они успели…

Внезапно крики прорезали площадь, и в следующий миг к столам стрекачем вынеслись трое, — бывшие охранники подсудимого и тот самый посланный солдатик.

— Там… там медведь!.. Отступник!.. Он освободился!

Договорить здоровяки не успели. Все присутствующие смолкли, когда в белой кисее тумана показалась неясная фигура человека с тростью в руке. Тиса непроизвольно сжала звезду Единого на груди. Почему он не прячется? Почему? И где Рич? Тиса в страхе вглядывалась в туман, боялась заметить тень молодого оборотня.

Но слава Святой Пятерке, мальчишка не увязался за колдуном. Тот был один и приближался неспешно. Клубящаяся дымка то открывала, то вновь скрывала его облик. На миг Тисе показалось, что она снова видит Трихона, того, каким она его знала. Войнова продолжала завороженно стоять, не замечая, что все вокруг пришло в движение. «Заседатели» вскакивали со своих мест с криками, опрокидывая скамьи и табуреты в грязь. Кто-то бросился бежать с воплями к проходной. Кто-то наоборот с бранью схватился за оружие.

Вэйн приблизился, и с глаз Тисы сошел дурман. В новом лице колдуна мало сохранилось от того Трихона, которого она знала. Черты казались резкими. Две глубокие носогубные складки, одна поперек лба. Веки глубоко посаженных глаз тяжелы. Виски седые. Разве что глаза…

Вэйн оглядел представшую ему картину:

— Жаль опоздал к застолью, — мрачно усмехнулся он, скривив тонкие обветренные губы. — Все уже расходятся.

На секунду задержав взгляд на девушке, истуканом стоящей посреди хаоса, вэйн перевел взгляд на начальника таможни. В серых глазах сверкнула знакомая сталь.