Потерянный король
Шрифт:
– Отлично, - обрадовался Евглен, которому предыдущие проходы через двери очень понравились, - Где же она?
– В лесу Забвения, - глухим низким голосом ответил Элиа.
Его друзья - Нок, Тарилор, Кадо и Юн при этих словах вздрогнули. Эзельгер отвернулся, словно разглядывая однообразный мрачный вид пустоши.
– Плохое место, - пробормотала Тарилор, - Но ничего не поделаешь. Дверь нужна нам.
– Но ведь она уничтожена, - возразил Эзельгер и, спохватившись под испуганными взглядами Юна, Элиа и Нока, поспешно добавил, - Вернигор рассказывал, что его дракон хвостом разбил каменный мостик, служивший дверью.
– Пользоваться можно любой дверью, - ответил Колдун, - даже не зная пароля, если применить к ней одолей-зелье. Я сварю его и проведу нас через дверь. Мне только нужны травы, которых у меня нет. Но они должны быть у жаболюдов из Болотного города.
– А-а, я все понял!
– обрадовался Нок, - Мы поедем в Болотный город, ты попросишь у жаболюдов травки, а потом мы отправимся в лес Забвения и там пройдем через дверь, а выйдем через другую - в двух шагах от Дальноземья.
– Сообразительность гномов того гляди войдет в поговорку, - насмешливо фыркнула Тарилор, погладила по шее своего единорога и поправила колчан на поясе, - Раз мы все выяснили, надо ехать. Скоро начнется снегопад. Из-за него может раньше стемнеть, а мне это не нравится.
Предчувствия эльфийки, как всегда, оказались верными. Не прошло и часа, как тяжелые облака опустились совсем низко, застилая небо. Ветер прекратился, стало совсем тихо, и в застывшем воздухе медленно закружился снег. Вначале на землю упали первые редкие снежинки. Затем снегопад начал становиться все гуще и гуще, и вот уже повалили большие хлопья, сплетаясь вокруг путников в подвижное кружево, не позволявшее ничего разглядеть на расстоянии вытянутой руки.
– Будем перекликаться, а то потеряемся, - распорядилась Тарилор, - Элиа, будь подле меня.
– Он со мной, госпожа, я за ним присмотрю, - отозвался за Элиа Эзельгер.
Они с Элиа ехали рядом, кутаясь в плащи, пряча лица от снега под капюшонами. Колдун, который тоже старался держаться неподалеку, испуганно подергал Эзельгера за рукав.
– Лучше не разговаривай с ней, а то мало ли что, - зашептал он.
– А я думал, твои защитные чары надежны, - усмехнулся мнимый эльф.
– Мои чары - нерушимая стена!
– с гордостью заявил Юн, - Но места эти гиблые, они полны воспоминаний... Ну, ты понимаешь.
Эзельгер молча кивнул. Лица его не было видно под капюшоном, но наклон головы и то, как он сидел в седле, выдавали печаль и раскаяние. Элиа тоже дотронулся до его рукава.
– Не думай о прошлом. Ты ведь говорил, что с потерей кольца тебе будет легче забыть о нем.
– Да, это кольцо - напоминание не о самых лучших днях, - негромко заметил Эзельгер, - Я был совсем маленьким, когда его носили повелители демонов.
– Тебе грустно вспоминать об этом из-за того, что волшебники истребили твою родню?
– шепотом спросил Элиа, глядя на демона с сочувствием.
– Не только, - Эзельгер пожал плечами и вздохнул, - Я вообще не люблю вспоминать детство и жизнь в Бломовенде. Да, у меня была куча родни - родители, братья, сестры, всякие там дядьки-тетки. Но не могу сказать, чтобы мы были дружны. Демоны не умеют любить, им знакомы лишь алчность, злоба и прочие низменные страсти. Поэтому особой привязанности между моими родичами не было. Демоны наделены вечной жизнью, но так сильно жаждут войны и крови, что полчищами гибнут во всевозможных распрях. Их существование
– Ты тоже стал бы царем?
– спросил Элиа.
– Нет, - Эзельгер усмехнулся с желчной иронией, - Претендентов на трон было так много, что они дрались за корону денно и нощно. Мать мечтала посадить на трон Одельгара кого-нибудь из старших братьев и яростно интриговала, пуская в ход и чары, и яды, и зубы с когтями. Касательно моего будущего мнения родителей разделились. Отец мечтал, чтобы я стал магом. Он приучил меня много читать, у меня были очень хорошие способности к чародейству. В последствии Умадан помог мне их развить. Ну а мать настаивала, чтобы я стал воином. В том, что я наделен талантом к этому ремеслу, никто не сомневался. Среди сверстников я был лучшим во владении мечом, да и на кулаках бивал и демонят постарше. А мамаша частенько побивала папашу, когда он ей возражал и хотел сделать из меня чернокнижника. Так они меня тащили один в оружейный зал, другой в библиотеку. Один раз даже чуть пополам не разорвали. Вообще-то они просто хотели настоять на своем, а на меня им было наплевать. Я и сам их не очень-то любил. Для демона главное не любовь к родным, а честь рода, сила и всласть, которой обладает его семья. Моим долгом было отомстить за гибель, родни, когда Бломовенд пал. Но я сам оказался в рабстве. Нашелся тот, кто оказался сильнее. Им был Умадан. Потом его ученица.
Элиа крепче сжал руку демона.
– Теперь ты никому не принадлежишь. И можешь делать что пожелаешь.
– Это внове для меня, - со смущенной улыбкой признался Орн, - Еще не знаю, как все будет дальше. Пока я желаю ехать с тобой. Ты ведь не против?
– Конечно нет, - улыбнулся Элиа, и они рассмеялись.
– Хотел бы я знать, чему вы веселитесь?
– ворчливо заметил Евглен, подъезжая к ним, - Что может быть поводом для смеха в таком месте и в такое время?
– Мы едем и едем, а Болотного города все нет, - добавил Нок, подгоняя вслед за молодым воином своего пони.
– Может, мы с пути сбились?
– спросил Кадо у Тарилор.
Эльфийка покачала головой.
– Снег скоро прекратится. Темнеет, по звездам мы определим правильность выбранной дороги, - сказала она, - Но не надо ждать наступления ночи. Мы должны спешить.
Словно подтверждая ее слова, Элиа вдруг вздрогнул всем телом и изменился в лице.
– Что с тобой?
– ахнул Кадо.
– Кто-то приближается, - закрыв глаза, прошептал Элиа, - Он несет дурные вести.
– Тьфу ты пропасть!
– плюнул Ронф, который шел пешком, держась за повод нагруженного дорожной поклажей Гнедка, - Как заговорит, так хоть беги. Может, ему рот завязать?
Тарилор подняла руку, приказывая всем молчать, и прислушалась. В сгущающихся сумерках на землю неслышно падал снег. Ветер окончательно стих, и многие мили вокруг не было слышно ни звука.
– Все совершенно спокойно, - объявил Ронф, - Я лично не слышу ни шороха, а не то что чьих-то шагов.
– Тихо, как в пустой горной пещере, - подтвердил Нок, стряхивая со своей бороды налипшие снежинки.
– Плохая тишина, - сказала Тарилор и настороженно посмотрела на Элиа, который совсем притих и помрачнел, - Надо спешить.