Потерявшиеся в России
Шрифт:
– Да, было. Но наша литература и искусство и были такими высокими потому, что следовали настоящим идеа-лам, воспевали настоящую, а не суррогатную любовь. И часто то, что запрещалось у нас в реальной жизни, поощ-рялось в искусстве и литературе.
– Вы это, Инна Васильевна, к чему? Что, очень хоро-шая власть была?
– усмехнулся Владимир Сергеевич.
– А сейчас хорошая?
– в голосе Инны Васильевны бы-ла насмешка.
– Не капитализм, не социализм. Одним сло-вом, бардак.
– Мрачно, - сказал Владимир Сергеевич.
–
– Ни в од-ной другой стране, ни в какой другой исторический период такого, чтобы свободным людям не платили за их труд, не было. А вот у нас не платят.
– Как говорится, наши недостатки являются продол-жением нашей зарплаты, - засмеялся Владимир Сергеевич.
– На эту тему есть анекдот: 'Рабам давали еды и одежды ровно столько, сколько им хватало для того, чтобы они могли продолжать работать. Ничего существенного в принципах формирования зарплаты с тех пор не измени-лось'.
Все засмеялись. Только Мария Григорьевна остава-лась серьезной.
– Народ звереет, - сказала она сердито.
– Народ - ладно, - подала голос молодая преподава-тель биологии Татьяна Вдадиславовна, не принимавшая участия в разговоре. Она слушала и, пока другие говорили, налегала на конфеты 'Ассорти'.
– А вот дикий случай. На асбестовой фабрике в Свердловской области произошло 'куриное побоище', в котором участвовало с обеих сторон около ста тысяч кур. Мирные несушки насмерть забили около сорока тысяч своих сородичей. По мнению специа-листов, причина побоища до обидного банальна: нехватка кормов для всего поголовья.
– Как видно, с голодухи звереют не только четвероно-гие и двуногие, но и мирные птицы, - сделала вывод Мария Григорьевна.
– Ну, это не дикость. Это естественный отбор. Приро-да есть природа, - сказал Семеныч.
– А вот я читал недав-но, как в той же Свердловской области драка двух псов за-кончилась побоищем людей - вот это дикость. А началось все с того, что оскорбленный владелец одной из собак уда-рил хозяйку второй. Остальные сельчане не остались в стороне. Дралась вся деревня. Про собак, конечно, и ду-мать забыли.
Владимир Сергеевич долил водку в стаканчик Семе-ныча, в свой, налил сухого вина женщинам, сидевшим ря-дом, и передал бутылку на дальний край стола.
– Зло витает вокруг, - грустно сказал Семеныч после того, как все выпили.
– Льется кровь, а природа реагирует катаклизмами... А, может быть, мстит? Что это, божья ка-ра за наши грехи? А может быть, предупреждение?.. Мо-жет быть, это, как землетрясение выравнивает пустоту, так и зло в смутное время выплескивается наружу для того, чтобы больше не проявляться, и, может быть, на месте этой злобы взойдет добро?
– Семеныч, - усмехнулся Владимир Сергеевич, - это ты цитируешь кармический закон, который позволяет раз-рубить туго затянувшийся гордиев узел людских отноше-ний периодическими катастрофами, после которых, очи-щенное в огне страдания человечество, начинает новую счастливую жизнь.
– Я не
– Понятия добра и зла относительны и меняются вме-сте с развитием человека, - не преминул заметить Влади-мир Сергеевич.
– Нет абсолютно злых и абсолютно добрых поступков. Каждый добрый поступок может принести ко-му-нибудь вред и каждый злой - кому-нибудь пользу. Все зависит от точки зрения и от степени умственного и нрав-ственного развития человека.
– И все же зло есть зло, как бы его не преподносили. Но добро всегда зло перевесит.
– Действительно, вы, Семеныч, неисправимый опти-мист, - засмеялась Алла Давыдовна.
– Еще неизвестно, что нам готовит новый миллениум. Кроме России в мире тоже достаточно зла. Только известно: где тонко, там и рвется. Стоило придти хаосу, как пошло засилие 'детьми Кашпи-ровского', разгул шаманства, колдовства, шарлатанства и мистики. Люди стали верить колдунам и экстрасенсам больше, чем врачам. Психоз разрастается, и по стране ко-чуют, как говорит журналист Орлов, 'сапожники и пирож-ники, побросавшие на произвол судьбы свои колодки и пе-чи'.
– И все же, давайте верить в хорошее, - убежденно и немного пафосно сказал Семеныч.- Потому что без этой веры жизнь потеряет смысл. Еще Иисус сказал: 'если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: перейди отсюда туда, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас'.
– А еще Иисус сказал: '...кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет'. То есть, богатые будут богатеть, а бедные станут еще беднее, - с иронией вставила Мария Григорьевна.
– Мария Григорьевна, золотце моё! Не это имел в виду Иисус Христос. Если вы внимательнее прочитаете Еванге-лие, то обратите внимание на слова, которые следуют даль-ше. Христос говорил о том, что некоторым дан ум и разум, и они преуспеют, а кому не дано, то ему хоть кол на голове теши, ничего не добьется, потому что 'не дано'. Это прит-ча о сеятеле, который сеял на разную почву и 'иное семя упало на добрую землю и принесло плод: одно во стократ, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать'...
– Да, - заметил Владимир Сергеевич.
– Даже в Еванге-лии говорится о том, что люди рождаются с разными спо-собностями и имеют разный потенциал. А потому и награ-ждаться должны по заслугам. А Советская власть всех уровняла: что учитель, что уборщица.
– А что, уборщица - не человек?
– обиделась вдруг Мария Григорьевна.
– А никто этого права у нее и не отнимает, - отрезал Владимир Сергеевич.
– Только ровнять академиков с двор-никами, по меньшей мере, не разумно.
– Что ж, теперь опять разделять всех по сословиям, как в царской России?