Повелители тьмы
Шрифт:
— Нравится?
– вкрадчиво спросил я. Вургер закивал.
— Ну так мы продаём вам это оружие. За золото, ваш труд и за ещё кое-что, - я отвёл его в сторону и заговорил. Хрип слушал очень внимательно.
— Зря всё же мы их отпустили, - вздохнул Дайрим. Мы вернулись во второй лагерь, где оплетаи всё ещё трудились, аки пчёлки. Мы немного помогли им и сели перекусить. Тогда волшебник и завёл этот разговор.
— Следовало положить их у того же ручья?
– поинтересовался я агрессивно. Ваэлли тоже посмотрела на "отца",
— Насчёт рабов - ты, наверное, прав. Хотя подарки и эти прощальные речи…
— И подарки, и речи, - перебила Нан, - были согласованы с Архимагом!..
— И только потому я не спорил, - ответил волшебник.
– Однако хозяев отпустили всё же зря…
— Отпустили?
– переспросил я очень спокойно. Дайрим нахмурился, пытаясь понять. Вздёрнул брови.
— Ах, во–о-от оно как?..
– протянул, хотя я ничего не говорил ни вслух, ни по радио, ни на Тихой Речи.
— Да, именно так.
— О чём вы?
– встряла Ваэлли, подозрительно поглядывая на эти переглядушки.
— А ты не догадалась?
– Нан скопировала мою интонацию и взгляд. Ваэлли поперхнулась куском хлебного дерева, вскочила, готовая бежать.
Нан бросилась на перехват и приземлила целительницу. Та задёргалась, рыча. Нан ловким броском опрокинула.
— Поздно, - сказала ласково.
Ваэлли билась под ней, что-то невнятно крича, потом обмякла, лёжа ничком. Нан подняла её, отпустила и села рядом, требовательно прищёлкнула пальцами. Я достал из рюкзака флягу с антисептической жидкостью - с водкой, проще говоря. Орла и Йурас вертели головами, мало что понимая.
— Действительно, поздно. В самом деле, почему я не догадалась с самого начала?
– тускло проговорила Ваэлли.
– Ты отпустил их с миром, ну конечно!.. А потом подарил бывшим рабам по ружью и отправил следом.
Орла ахнула, осознав, вцепилась в руку Йураса. Тот таращил глаза. Фридрих засмеялся - тихо, зловеще.
— Зачем так?
– спросила девушка.
— Кто-то должен быть жестоким, - ответил я.
– Жалеешь их?
Ваэлли дёрнула плечами. Все целительницы ненормальные, это обусловлено их магией. Она лечила людей - и по–прежнему считала себя ответственной за них. Между нею и её пациентами установилась странная связь - не настолько, впрочем, глубокая, чтобы девушка могла почувствовать их недавнюю смерть.
Но сейчас она искренне переживала за бывших подопечных. Я почувствовал, что во мне поднимается гнев.
— Ты, видевшая, что они творят. Ты, убившая одного из них. Ты в самом деле жалеешь этих грязных нелюдей?
– я шипел, не узнавая собственного голоса.
– Убийц мужчин, оскорбителей сестёр?!.
Нан бросила взгляд и что-то такое сделала с помощью телепатии - словно дала отрезвляющую пощёчину. Я замолчал, чувствуя, как колотит и меня самого. Ведь это я убил их. Дав оружие бывшим рабам, дав Вургеру небольшой кристалл с заклинанием, способным найти сбежавших раньше хозяев. Я убил своих сородичей ради эльфов - пускай и чужими руками, это не изменит моей вины.
Перед лицом целительницы
— Выпей.
— Но это же… - Ваэлли махнула рукой и выпила. Задохнулась, тараща глаза.
— Хорошо, да?
– Нан протянула и мне. Я выпил залпом, словно поминая, закусывать не стал, полез в свой рюкзак.
— Что это?
– поинтересовалась Ваэлли, разглядывая приклад пищали. Всё железо с пленных мы отправили в посёлок с оплетаями, приклады - лишний вес - сняли. Один я прихватил с собой.
— Гляди, так они отмечают охотничью добычу, - я поскрёб ногтём старое дерево приклада в засохшей крови его хозяина, частично забившей метки.
– Как ты думаешь, какая дичь обозначена вот здесь?
Среди волчьих и коронованных оленьих голов, среди каких-то ещё непонятных значков безошибочно узнавались глазастые человеческие черепа.
— Четыре, - сосчитала Ваэлли.
– Ты думаешь, это…
— Думаю, - я кинул приклад в огонь.
– Не жалей этих убийц. Мы для них дичь. Добыча, как те олени, которыми мы их кормили.
— А что насчёт рабов?
– резко спросила девушка.
– Думаешь, они не убийцы? Просто тем, другим убийцам, больше повезло.
— Они, во–первых, враги наших врагов. Значит, наши…
— Друзья?
– предположил Фридрих, когда я замолчал.
— Нет. Скорее - вероятные союзники. Вероятные и временные.
— Союзники - люди?
– пробормотал Дайрим.
– С Мёрдохом родимчик сделается.
— Ну, забота о здоровье Мёрдоха не входит в сферу моих интересов, - сообщил я. Йурас засопел, он преклонялся перед стариком. Я не обратил на это внимания.
— Эльфов по умолчанию считают врагами, подлежащими уничтожению, лишь те государства, что контролируются церковью. С другими можно общаться, торговать, и дружить против общего врага.
— В этом есть смысл, - неохотно сказал Дайрим.
— Представь себе войну на уничтожение, - перед моим взором встал ядерный гриб. Какую аналогию такого оружия может предложить этот мир? Какие-нибудь сверхмощные биомеханизмы, неуязвимые чудовища, как в аниме жанра меха? Супер–саранча, всеядная и самовоспроизводящаяся в огромных количествах? Нечто более мелкое и смертоносное - бактерии, вирусы, фатальные биологические агенты, проходящие любые фильтры, мгновенно действующие, распостраняющиеся по воде и воздуху?
Или Заклинание Конца Света, могущее сжечь целую планету?
– …В такой войне не будет победителей и побеждённых. Проиграют все. Уж не от такой ли войны мир упал в пропасть, цивилизации скатились к дикости? Нет, новую тотальную войну нельзя допустить.
— Как будто это в наших силах, - тихонько сказала Орла.
— А в чьих же?
– я посмотрел на ученицу.
– Кто, если не мы?
Фридрих с хрустом переломил палку, которую вертел в руках. Швырнул обломки в огонь.
Имплант разбудил меня посреди ночи. Я полежал, слушая мир, встал. Шорох дождя заглушил невесомый шёпот в темноте. Двое спорят, я не слышу слова, но ощущаю исходящее от них напряжение.