Повелительница барсов. Попаданка и строптивый
Шрифт:
– А ты повесишь эти картины у себя в спальне? – вдруг спросил оборотень, и я на некоторое время потеряла дар речи, уставившись на наглого кота.
Его зрачки вдруг увеличились, в его взгляде читалось такое горячее желание, что по моей коже пробежал жар. Казалось, погляди я в эти небесные глаза подольше – и смогу увидеть все темные мечты, что таятся в их глубинах. Именно поэтому я отвернулась к окну, за которым ослепительно сияло полуденное солнце.
– Ты сейчас прочел мои мысли? – спросила я, наконец справившись с удивлением.
–
– Но ведь раньше такого не было…
“…Значит, что-то изменилось. Уж не отымел ли ты меня, пока я валялась без сознания?” – додумала я, для проверки утаив от барса часть фразы.
– Нет, – ослепил меня улыбкой этот мохнатый гад. – Но я польщен, что ты наконец стала думать обо мне в этом ключе.
Он приблизился к постели крадущимся шагом и сел рядом со мной. Я отползла подальше, не забывая прикрываться простыней.
– Не трогай меня! – вскрикнула я, отгораживаясь подушкой от протянутой руки. Не хватало еще, чтобы его прикосновение разбудило охочую до развлечений Нигатар.
Тут в дверь без стука вошла старуха в сером длинном балахоне, подвязанном зеленым кушаком, и с узловатой палкой, на которую тяжело опиралась.
– Отойди, Солер, дай старой Ньере поговорить со своей лассарой! Свой хвост сможешь распушить и потом, – сварливо прошамкала она, стукнув барса по плечу своей клюкой. Бывший альфа нехотя поднялся с постели и отошел, наградив старуху недовольным взглядом.
После бабка склонилась передом мной так низко, что я забеспокоилась о том, как эта древняя леди будет разгибаться.
Когда она выпрямилась с легкостью и изяществом балерины, у меня непроизвольно вырвался вздох облегчения и возникло устойчивое ощущение, что палка ей на самом деле не нужна.
– Не гляди на меня как на немощную. Старая Ньера еще тебя переживет! – задиристо объявила оборотница, демонстрируя улыбку с неполным комплектом зубов. – У тебя, наверное, много вопросов из-за той, что живет внутри тебя, а, лассара?
– Есть парочка, – осторожно ответила я.
– Ты хочешь знать, как ее контролировать, – уверенно произнесла старуха.
– Да. Я не хочу, чтобы она заставляла меня делать то, чего я не желаю.
– Возможно, ты не поверишь мне, но сегодня ночью она воспользовалась именно твоим желанием, чтобы воплотить задуманное, – хитро усмехнулась Ньера.
– Я не хотела…
– Хотела, деточка. Древняя кошка использует все. Даже малейший твой порыв для нее дверь наружу. Она засиделась в небытии и хочет снова жить, чувствовать и проявлять свою волю.
– Я слышала, Нигатар была жестока при жизни.
– И это неудивительно: эти оболтусы распоясались за те годы, когда последняя повелительница правила ими, – фыркнула старуха, осуждающе ткнув бледным морщинистым пальцем в сторону Рэя, который имел вид дующегося в углу ребенка.
– Но я не хочу исполнять ее желания. С ней я делаю то, чего не собиралась! – возмутилась я.
– У тебя два пути: биться с ней и проиграть или научиться
– Но что же мне тогда делать?
– Договариваться. Иногда давать ей то, что она хочет, в разумных количествах. Будь то любовь мужчин, возможность отдать приказ вашим котам или выбор занавесок. Пообещай ей награду, и она будет тебя слушаться. Не разговаривай с ней и противься ей – и она рано или поздно убьет тебя своим уходом.
– Она не будет меня слушать. Сегодня она только смеялась и смущала меня своими воспоминаниями в ответ на все попытки договориться.
– А тут ты уже сама виновата, лассара. Любая повелительница оборотней черпает силу через своих котов. Ты же отгородилась от них стенами и спишь в одиночестве. Прикосновения Флоренса, сидящего у твоих ног, мало. Ты должна брать своих наложников в постель, и чем больше, тем лучше. Обмен силой с достаточно доминантными котами укрепит твою способность сопротивляться призрачной кошке.
– Я не смогу с ними… – вспыхнула я стыдом и возмущением.
– Если не хочешь, чтобы кошка отодвинула тебя на задворки сознания, заставляя делать то, чего не желаешь, ты пойдешь на все. Я знаю, что Рэй Солер твой истинный. Его любовь может оградить тебя от всех и всего. Ты можешь не брать на ложе других, если возьмешь его, но ты не даешь ему даже приблизиться.
– Я не стану иметь с ним никаких дел. Он не достоин этого! – возразила я.
– Не хочешь его целиком, тогда ходи всюду с ним, оставь его жить у тебя и спи в его объятиях, потому что только его прикосновения смогут уберечь тебя от непоправимого. Та кошка, имя которой тебе нельзя назвать, была весьма жестока. В следующий раз она может заставить тебя убивать, и, когда ты очнешься, твои руки будут по локоть в крови.
– И первой я растерзаю тебя, страр-р-руха! – неожиданно прорычали мы с Нигатар.
Я вскрикнула, когда вокруг рук появилось знакомое голубое свечение, обрисовывая когтистую тяжелую лапу призрачной оборотницы. А в следующий миг меня и правда “отодвинули” в дальнюю часть сознания, лишая контроля над телом.
Не заботясь о наготе, я кралась по кровати, сбросив простыню, и рычала на Ньеру так, словно мои связки были звериными. Старуха по достоинству оценила кошкин боевой настрой и, крикнув Солеру:
– Держи свою истинную, кот! – проворно метнулась к двери. Ее быстрый побег спровоцировал нас с Нигатар. Мы уже летели к нашей добыче в длинном прыжке, когда у нас на пути неожиданно возник Рэй.
Мои вытянутые вперед ладони ударили его в грудь. От силы удара у меня заныли суставы, но Солер, хоть и покачнулся, все равно устоял на ногах. Я налетела на него, плотно впечатываясь обнаженной кожей в твердую горячую мускулистую грудь, и его руки сомкнулись капканом у меня за спиной.
ГЛАВА 12