Повелительница барсов. Попаданка и строптивый
Шрифт:
Проклиная себя за слабость, со стоном выгнулась навстречу и обняла оборотня ногами. Только сейчас с удивлением осознала, что гнетущее напряжение, появляющееся всякий раз, когда этот барс входил в комнату, на самом деле было порождено желанием. Неужели, я сама того не сознавая, все это время хотела его?
Солер прикусил мой сосок, и я вскрикнула, рефлекторно впиваясь ногтями в его плечи. Альфа поднял глаза, чтобы видеть мое лицо, и я почувствовала, как краска приливает к щекам. Еще большее смятение я почувствовала,
Ощутив его губы чуть ниже пупка, я сжала скомканную простынь в руках, но вовремя вспомнила, что сегодня творила Нигатар в этом теле. Я попыталась свести колени, но барс не позволил:
– Твой страх такой сладкий… – хрипло прошептал оборотень, лаская губами внутреннюю сторону бедра.
По моей коже пробежал озноб при мысли о том, что сейчас меня касается двуликий, а не человек, и что зверя страх только заводит.
Я беспомощно пискнула, когда барс лизнул, а потом прикусил мягкую кожу на бедре. Хватка на моем теле стала стальной, и страх вспыхнул еще ярче, от осознания насколько Рэй меня сильнее. Мне не причинили боли, но ясно дали понять, что добыче не вырваться.
Барс прикрыл глаза, и потерся щекой о мой живот, урча, как огромный кот. Его голос стал на пару тонов ниже, а во рту, когда он заговорил, показались кончики удлинившихся клыков:
– Почему боишься? Я причинил тебе боль?
Под испытующим взглядом небесно-голубых глаз я покраснела еще сильнее: воспоминания о том, как именно Нигатар лишила невинности это тело, были слишком свежи. Я вздрогнула, словно заново ощутив боль от проникновения, которую оборотница смаковала, как изысканное блюдо.
Зрачки Солера расширились, ладони сжались в кулаки. Оборотень грязно выругался, костеря родню древней повелительницы до двенадцатого колена. Я же испытала острое желание провалиться сквозь землю, когда поняла: Рэй снова слышал мои мысли. Совсем не собиралась делиться с кем-либо этими переживаниями, но перед истинным все постыдные секреты на виду!
По моей щеке пробежала слеза и я поспешно отвернулась от барса. Мою слабость не должны увидеть. Только не он!
Я изо всех сил пыталась сдержаться, но плотину уже прорвало. Я сжалась в комок, обняв колени, в которых спрятала лицо и заплакала.
За последние дни слишком многие нарушили мои личные границы. Вчера Нигатар практически изнасиловала тело, сегодня альфа-кошак своевольно копается в моих мыслях. Когда же закончится это кошмар?! Когда я, наконец, разберусь с проблемами этих полузверей и вернусь домой?!
– Реджина? – голос барса впервые был полон неуверенности. К слезам он не привык и явно не знает что делать. Ведь все те дурочки, которых он затаскивал в постель, были от него без ума. Его ладонь почти робко коснулась моей спины, и я выпрямилась,
– Ты все еще слеп, Солер. Хамарра не забыла о вас. Она прокляла ваш род, ограничив рождаемость и количество женщин, чтобы заставить задуматься о том, что вы творите. А вы вместо этого передрались за оставшихся оборотниц. Вы прекратили убивать друг друга, только когда поняли, что скоро сами себя истребите. Ты винишь во всем людей, но только ли причина всех бед Сурлуны? Жестокость ваших мужчин положила начало этой катастрофе. Сейчас ты прикрываешься благородными идеями о спасении клана, но на самом деле думаешь только о своих желаниях, как твой далекий предок.
Я села, и, схватив, Солера за волосы, заставила посмотреть себе в глаза. Не знаю откуда, но я точно знала: он увидит все, что я ему покажу. А показать я хотела воспоминание о том, как демиург рассказывала мне историю Авильора и Левейры.
Лицо альфы все больше мрачнело по мере того, как рассказ приближался к концу.
Я выпустила из рук шевелюру оборотня, влезла под простыню и принялась наблюдать за ошарашенным двуликим:
– Выходит, мы сами во всем виноваты…– барс запнулся – и даже я!
Оборотень нахмурился и мотнул головой, в жесте отрицания, отчего его волосы плеснули по воздуху белой волной.
Я не сказала ничего, только подумала, зная, что бывший альфа услышит: “Хамарра послала меня, чтобы снять проклятие с твоего народа, обещала, что после я смогу вернуться в свой мир. Но когда я вижу, сколько проблем доставляешь ты, мне начинает казаться, что я застряла тут навечно. Рыба гниет с головы. Если ты таков, какой есть, то с твоими подданными дела наверняка обстоят еще хуже.”
Некоторое время Рэй Солер молча осмысливал то, что узнал, а потом поднялся с постели, с каменным лицом, тщательно пряча эмоции, опустился на колени и согнулся в чинном поклоне.
– Прости меня. Я совершил ошибку. Я не должен был на тебя давить, пытаться заставить сблизиться со мной. Тебе и так досталось много испытаний, а я, вместо того, чтобы помогать, еще больше усложнял твою жизнь, о чем сожалею. И сейчас я не имею права чего-либо требовать от тебя – с этими словами альфа поднялся и направился к выходу.
Я не верила глазам и ушам. Вот так просто? Мне не нужно вызывать стражу, чтобы выставить его? Я мысленно фыркнула. Хорошую позицию экс-альфа выбрал: “Я накосячил, извини. Ты тут разбирайся со всем сама, а я постою в сторонке”.
Комната была достаточно велика, чтобы я успела вдоволь наглядеться на дефилирующего к выходу оборотня. Мой взгляд как магнитом притягивали безупречный мускулистый торс и скульптурный зад, который двуликий не удосужился прикрыть.
По дороге Солер нагнулся, чтобы прихватить прихватил валявшиеся на полу штаны и продолжил свое шествие к двери.