Повесть о Морфи
Шрифт:
Она шла в бой за Справедливость и очень удивилась бы, узнав, что ее обманывают, что горстка банкиров и промышленников ловко подменит высокие идеалы своими деловыми интересами.
Однако Северная армия делала исторически прогрессивное дело. Она уничтожала остатки феодального строя в высоко развитой капиталистической стране. Перед выходом на мировую арену американская буржуазия должна была добиться монолитности в собственной стране, последыши феодализма могли бы помешать ей в начинающейся борьбе.
И синие отряды шли в бой,
На дальних полюсах огромного Американского континента – в Нью-Йорке и Новом Орлеане или Ричмонде – задачи и цели войны казались предельно ясными: надо было победить врага и установить свою правду.
Но невозможно ясно представить себе ту кровавую суету, которая царила в средних штатах – в Кентукки, Северной Каролине, Мэриленде и Виргинии.
Граница по реке Потомак была условной, никто не охранял ее. В одной и той же семье один сын уходил к сецессионистам, надевал серую форму и сражался за право Юга на отделение.
Другой сын сочувствовал неграм – он надевал синюю форму и шел освобождать их. Порой братья встречались в бою и убивали друг друга – литература тех лет полна такими случаями.
Когда мобилизация в Новом Орлеане была объявлена, Пол Морфи написал Джеральду Аллисону, как военному губернатору, прося дать ему назначение в армию, по его усмотрению.
Ответа он не получил и отправился требовать объяснений.
Секретарь (сам губернатор Пола не принял) весьма сухо пояснил мистеру Полу Морфи, что, поскольку он хорошо известен своими связями с Севером, армия Конфедерации в нем не нуждается.
Вполне возможно также, закончил секретарь, что военные власти сочтут необходимым интернировать мистера Морфи до конца войны. Правда, конец этот не так уж далек, доблестная Южная армия одерживает победу за победой…
Пол не сдался. Он разыскал Дэна Джойса, товарища по колледжу Сен-Жозеф, и обратился к нему.
Дэн успел окончить Вест-Пойнтскую военную академию, война дала ему майорские эполеты и командование одной из артиллерийских бригад Конфедерации.
Он посмотрел на Пола и покачал головой.
– Ты совсем не вырос, Морфи! – сказал он укоризненно. – С таким ростом тебя невозможно принять в армию. К тому же ты еще и близорук… Знаешь, что? Напиши президенту, что ты бывал в Европе, знаешь языки и хотел бы стать дипломатом. Люди там нужны. До свидания.
Пол ушел домой и написал лично президенту, предлагая свои услуги. Он упомянул о знании языков, о связях при европейских дворах, о том, как важно для Конфедерации добиться признания себя Европой как самостоятельной и суверенной державы…
Пришлось ждать долго. Шарль Мориан успел за это время уйти на фронт с луизианской бригадой стрелков генерала Хэя. Наконец пришел долгожданный ответ – секретарь Джефферсона Дэвиса ответил
Рука Джеральда Аллисона доставала далеко? Или собственная популярность обернулась против него?
Пол заперся в своей конторе на Роял-стрит.
Никто не нуждался в нем, перенести это было нелегко.
Война шла уже полгода.
Шла война, и южане выигрывали сражение за сражением. Борегар и Джонстон разбили северного генерала Мак-Дауэлля при Манассасе, в Виргинии. Остатки северян бежали в беспорядке до самого Вашингтона.
Бравый генерал Томас Джэксон по кличке Каменная Стена бил и гнал северян в долине реки Шенандоа.
Твердой линии фронта не существовало – наступления обеих сторон шли узкими языками. Боевые клинья южан входили в живое тело страны больнее и глубже, северяне несли огромные людские потери, неумение воевать обходилось им дорого.
Президент Авраам Линкольн призвал к оружию шестьсот тысяч человек и собирался призвать еще миллион.
Это не помешало южному генералу Роберту Ли разбить наголову северного главнокомандующего Мак-Клеллана, перейти реку Потомак и вторгнуться в Северные штаты.
Вашингтон был под угрозой войск мятежников, Линкольн переехал на Север. Мак-Дауэлль и МакКлеллан были отрешены от командования. Судьба Севера висела на волоске.
Так кончился первый год войны.
Жестокие, смелые, прекрасные наездники и стрелки, южане уверенно разбивали неумелые полки северных ремесленников, фермеров и эмигрантов. Они добились ряда блестящих побед, но положение их за этот год стало окончательно безнадежным.
Победить они не могли хотя бы потому, что запасы оружия и снаряжения были на исходе. Северный флот блокировал побережье, закупорив все южные порты.
Морская торговля с Европой и Южноамериканским континентом прекратилась полностью.
Серая форма сносилась, целые бригады щеголяли в синей одежде, отбитой ранее у северян. Не было сапог, спичек, мыла.
Мастерские, на скорую руку построенные в Атланте, Джорджия, выпускали никуда не годные ружья.
Пушки, полученные с Севера еще до войны, тоже износились и отказывались служить. Часто орудие взрывалось при выстреле, убивая и калеча прислугу.
– Одной опасностью меньше! – мрачно острили южане, когда орудие выходило из строя.
И тогда Север перешел в решительное наступление.
Его солдаты постепенно научились воевать, приобрели опыт и боевую сноровку. Но главное было не в этом.
Севером руководили трезвые политики, понявшие и усвоившие уроки первого года войны.
Теперь Север воевал по-другому: он воевал сапогами, мясными консервами, полевым телеграфом, сотнями миль новых железных дорог, построенных специально для того, чтобы обслуживать наступающую армию в синих мундирах.