Повесть о советском вампире
Шрифт:
– А вот так, – ответил Бог, – вампир останется, а священник поможет. А потом вампир уйдет. А потом и священник уйдет.
– А что будет со мной? – спросил парторг.
– Вампир тебя не тронет, – ответил Бог. – Но грехи твои тяжкие. Что еще хочешь знать?
– А коммунизм… – спросил парторг и судорожно сглотнул, – мы, правда, построим?
– А ты сомневаешься? – спросил Бог.
– Сомневаюсь, – честно признался парторг.
– Значит, не построите, – сказал Бог.
– Ну, может, хоть немного? – с надеждой в голосе спросил парторг.
– Ну, немного построите, – ответил Бог.
– А я думал, что вас нет, – сказал парторг.
– Нас? – переспросил Бог. – А сейчас, как думаешь?
– Сейчас думаю, что вы есть, – сказал парторг.
– А завтра как будешь думать? – спросил Бог.
– И завтра буду думать, что вы есть. Извините,
– Понимаю, – сказал Бог, – называй как можешь. Смотри же, завтра тоже думай, что я есть! Еще что-то хочешь узнать?
– А она… с ней все в порядке? – спросил парторг.
– Кто она? – спросил Бог.
– Иевлева Тамара Борисовна, пятидесятого года рождения…
– А… – отозвался Бог. – Все с ней хорошо. А ты беспокоишься о ней?
– Беспокоюсь, – признался парторг.
– Хорошо, что беспокоишься, – похвалил Бог.
– А она ведьма? – спросил парторг.
– Нет, она женщина, – ответил Бог.
– А что она с вампиром была, это как? – поинтересовался парторг.
– А это не твоего ума дело, – отрезал Бог.
– Ну, у нее здоровье – как? Хорошо все? – спросил еще раз парторг.
– Все хорошо, – заверил Бог, – не сомневайся!
– А у меня будет инсульт? – спросил парторг.
Бог посмотрел на парторга оценивающе, по крайней мере так парторгу показалось.
– Не будет у тебя инсульта, – сказал Бог.
– А я скоро умру? – спросил парторг.
– Нет, не скоро, – заверил Бог. – Еще что-то хочешь узнать?
– А говорят, что Кирова это Сталин приказал убить. Правда это или нет?
– Неправда, – сказал Бог и пошел прочь.
Парторг проснулся. Было еще темно. Ветер как-то неприятно шумел в ветвях яблони за окном. Часы на кухне пробили два раза.
«Приснится же такое, – подумал парторг. – Детей будем возвращать из лагеря. Но сначала пусть участковый вернется. Я его расспрошу… А про Кирова вот я сердцем чувствовал, что неправда это».
63. Рапорт майора Ершова
Следующим сообщаю, что информация о пропаже гражданки Иевлевой Т. Б. поступила от органов милиции Багаевского р-на Ростовской обл. 4 августа 1981 г.
В связи с высокой оценкой риска, которая следовала из факта нападения неизвестных на наряд милиции в селе Усьман, меры по отысканию гражданки Иевлевой были приняты в срочном порядке.
По прибытии в село Усьман и проведении предварительных мероприятий, связанных с поиском, мною было установлено, что гражданка Иевлева может находиться в системе подземных пещер под озером Дарьинка. Никакой связи между ее исчезновением и нападением на милицейский наряд установлено не было.
Мною была запрошена помощь спелеологической группы при Управлении МВД Ростовской области, вследствие чего в село Усьман незамедлительно прибыл специалист-спелеолог лейтенант милиции Кононов Б. Н.
Совместно с ним, а также с участковым, уполномоченным милицейского участка села Усьман лейтенантом Микрюковым И. С. было осуществлено исследование системы пещер, названных выше.
По причине тяжелых спелеологических условий передвижение группы по системе пещер было замедленно. По этой же причине был оставлен приказ для следовавшей за нами группы спелеологической поддержки немедленно вернуться на поверхность. Следуя по системе пещер, группа наткнулась на следы пребывания Иевлевой (подробности в отчете спелеологической службы).
Был сделан вывод о том, что Иевлева заблудилась, видимо, случайно провалившись в пещеру, и передвигается в поисках выхода. Следы ее несколько раз терялись, но в конце концов удалось установить направление ее движения.
На третий день пребывания в системе пещер с ней был установлен контакт, удалось найти ее и оказать помощь.
Ориентируясь по признакам, характерным для пещер, имеющих выход на поверхность, группа пыталась найти более короткий путь, чтобы вернуться на поверхность как можно скорее.
На десятый день работы в системе пещер произошел несчастный случай. Поскользнувшись, я упал в колодец, что было причиной ранения на правом предплечье. Мое ранение создало дополнительные задержки в
Гражданка Иевлева была доставлена на поверхность без серьезного ущерба для ее здоровья, хотя организм ее был ослаблен переутомлением, переохлаждением, скудным питанием и психологическими факторами. В настоящее время она находится под наблюдением в отделении общей терапии Первого военного госпиталя СКВО.
В заключение хочу особенно отметить высокий профессиональный уровень и проявление мужества в трудной ситуации со стороны лейтенанта милиции Кононова Б. Н., а также проявленное мужество и стойкость в трудных условиях лейтенанта Микрюкова И. С. Прошу рассмотреть вопрос о награждении обоих за участие в операции.
64. Выход на поверхность
Как только вышли на поверхность, Тамара Иевлева почувствовала такую головную боль, что дальнейшее воспринимала не очень отчетливо. Она еще помнила гигантский круглый щит комбайна, рывшего тоннель, гусеницы шириной с кровать, какие-то гидравлические сочленения, как у кузнечика, величиной с дом.
Вечерний свет показался очень острым.
Потом головная боль заглушила все, в окне машины «Скорой помощи» проходили знакомые улицы, умиляться им не было сил.
Привезли в госпиталь на Военведе. Мужчин куда-то увели. Она осталась одна с медсестрой в процедурном кабинете.
– Можно я позвоню? – спросила Иевлева.
– Завтра позвоните, – ответила холодно медсестра.
Спорить с ней тоже не было сил.
Вошел врач, молодой, склонный к полноте, щеки составляли значительную часть его лица, на шее у него висел стетоскоп. Глаза смотрели строго и вдумчиво. «Какой умный с виду доктор», – подумала Иевлева и поняла, что ей придется привыкать к своему новому свойству видеть людей насквозь.
– На что жалуетесь? – спросил врач.
– У меня очень болит голова, – сказала Иевлева. – Мне нужна таблетка анальгина, полстакана теплой воды, кровать. И чтоб меня все оставили в покое. Если я не могу позвонить, – она кивнула на медсестру, – значит, на вопросы отвечать я тоже не могу.
– Понимаю, – сказал доктор, не обидевшись. – Вы устали, вам надо отдохнуть. Сестра проводит вас в палату. Вам дадут обезболивающее, поставят капельницу, и спите себе на здоровье… В газетах о вас пишут.
– Этого еще не хватало! – вздохнула Иевлева.
– Нет-нет, все хорошо, не беспокойтесь, – поспешил заверить доктор и, обратившись к медсестре, добавил: – Третья палата.
– Отдельная? – подняла на него удивленные глаза медсестра.
– Третья палата, – повторил врач.
В палате медсестра очень умело поставила катетер на левую локтевую вену, подключила капельницу, дала таблетку и воды запить. Потом что-то еще сказала, но Иевлева не поняла, потому что медсестру она еще как-то видела, но скорее уже спала, чем бодрствовала. Когда она засыпала, у нее возникло чувство, что она летит куда-то с ужасающей скоростью. И там, куда она летела, было темно и вдалеке мерцали звезды. Скорость была просто запредельная. Потом она увидела свой город сверху. И крыши домов, и кроны деревьев в парке. Она увидела знакомую башенку на крыше здания городского универмага на углу проспекта Буденовский и улицы Энгельса. В башенке почему-то стоял Валера, а рядом с ним какая-то незнакомая женщина старше его. Она была стильно одета, но в ней было что-то неприятное. Они смотрели вниз на прохожих и не заметили Иевлеву, а она успела разглядеть их очень хорошо. Надо сказать, что не только незнакомая женщина, но и Валера на этот раз ей очень не понравился. Во сне она не задавала себе вопроса – почему? Просто не понравился.
Далее она никаких снов, скорее всего, не видела или не помнила. Когда открыла глаза, в окне было светло, из коридора доносились шаги и голоса, то есть день наступил, и, видимо, уже какое-то время назад.
Надо отдать должное то ли решительности, проявленной толстым врачом, то ли тактичности органов, но в этот день Иевлеву никто ни о чем не расспрашивал. Ей меняли капельницы, кормили манной кашей, дали принять душ, взяли на анализы кровь, и так далее. Дали наконец позвонить.
Ирка прилетела на такси с бульоном. Не пустить ее не посмели. Но и она ни о чем не расспрашивала. Только внимательно рассматривала Иевлеву, после чего сказала: