Повесть об уголовном розыске [Рожденная революцией]
Шрифт:
— Вы хотите, чтобы я скакал от радости? — пожал плечами Магницкий. — Ну, хорошо. Все это так. И что же?
— Закон от седьмого августа тысяча девятьсот тридцать второго года вам известен? — спросил Коля.
— Что-то о хищениях? — равнодушно проговорил Магницкий, но где-то глубоко в его глазах на мгновение мелькнул страх, и Коля понял, что начало разговора получилось хорошее.
— Прошу понять меня правильно, — сказал Коля. — Я не угрожаю вам, я вам разъясняю: на основании этого закона вам грозит изрядный срок, Магницкий.
— Я вас понял.
— Помочь вам, — сказал Виктор. — Помочь вам хотя бы на старости лет отойти от грязных дел и остаток жизни прожить честно и спокойно.
— Он верно говорит, — подтвердил Коля. — Если вы сдадите незаконно приобретенный металл — вы можете рассчитывать на серьезное снисхождение.
Магницкий достал старинный кожаный портсигар, неторопливо раскрыл, протянул Коле и Виктору: они отказались, и тогда Магницкий закурил сам.
— И это все? — он лукаво посмотрел на Колю и с видимым удовольствием затянулся. — Я сдам металл, и мы разойдемся? И для этого вы ночью прыгали в поезд?
— Приятно иметь дело с умным человеком, — улыбнулся Виктор.
— Безусловно, — Коля подвинул Магницкому пепельницу. — Как видите, мы на вас не наседаем. Мы рассчитываем на вашу сознательность.
Магницкий рассмеялся:
— Бог с вами. В конце концов и возраст у меня критический, и устал я, да и люди вы, скажу прямо, симпатичные. Клятв я никому не давал, да и известно мне с гулькин нос. Если сумеете воспользоваться — ваше счастье.
— Я сгораю от любопытства, — шутливо сказал Виктор.
— Дело в том, что я рискнул, — продолжал Магницкий. — Люди измельчали. Два грамма, сорок граммов. Это, знаете, юнец какой-нибудь, так сказать, начинающий Ротшильд может надеяться по крохам собрать состояние. Я же искал куш! И я его нашел! Вернее сказать, куш нашел меня. О, это объяснимо. С дореволюционных времен в обеих столицах знают Магницкого как делового человека, масштабного человека. Вероятно, поэтому я и получил вот эту записку. — Он протянул Коле свернутый трубочку лист бумаги. — Это было вчера. Я шел домой. Ко мне подошел человек, я его не знаю. Сунул записку и ушел. Приметы вас интересуют? Ей-богу, спросите что-нибудь полегче.
Коля развернул листок, прочитал вслух:
«Завтра перед обедом, Столешников, 5, ремонт часов. Хвылин…»
— Завтра — это значит уже сегодня, — вздохнул Магницкий.
— А почему вы уверены, что вас ждет куш? — спросил Виктор. — В записке об этом ни слова.
— Вы правы, — Магницкий хитро посмотрел на Виктора. — Но здесь-то и началось то, что меня и вдохновило и испугало одновременно! Уходя, этот посланный добавил на словах: «Просили передать, что речь идет об очень крупной партии ценностей. Вы должны подготовиться».
— И вы подготовились? — спросил Коля. — Достали деньги?
— За кого вы меня принимаете? — возмутился Магницкий. — Кто и когда возит с собой наличные? Слово Магницкого — вот его деньги! Я не Гобсек какой-нибудь. У меня миллиона нет. Я просто сбыл бы их товар по частям и получил комиссионные.
— Понятно. Вас могут встречать?
— Впрямую, нет. Но прийти посмотреть, что к чему, — могут.
— Согласен, могут. — Коля сел рядом с Магницким. — Поэтому сделаем так: вы самостоятельно пойдете на привокзальную площадь, на стоянке вы увидите такси номер пятнадцать-тридцать один и сядете в него. Вас привезут куда надо. Прошу помнить: наши сотрудники все время будут рядом, так что ведите себя разумно.
— Бог с вами! — Магницкий всплеснул руками. — Делайте что хотите! Я кукла в ваших руках!
— Ну и чудно, — улыбнулся Коля. — Выйдем в коридор, — попросил он Виктора.
В коридоре Коля открыл окно. Ударила струя встречного воздуха, запахло паровозным дымом.
— Знаешь, что меня беспокоит? На той стороне — не дураки. Я бы на их месте взял Магницкого прямо с вокзала. К такому варианту мы не готовы.
— Почему? — Виктор пожал плечами. — Нас четверых и встречающих сотрудников будет вполне достаточно, если что. Оправдается твой прогноз — возьмем всех и будем разматывать от нуля. Не так надежно в смысле результата — согласен, но другого выхода все равно нет.
— Хорошо. Если Магницкого встретят — берем всех.
Но Магницкого никто не встретил. Старик спокойно сел в предназначенное ему такси и уже через двадцать минут был в МУРе. Шофер для верности попетлял по переулкам, но слежки не заметил.
Пришел дежурный, с улыбкой положил на стол белый мужской полуботинок:
— Дворник Хасанов принес. Вот его заявление и протокол.
— Материалы проверки Смирнова поступили?
— Да. Справки. Смирнов судился за взятку. Судимость снята за давностью. Обратили внимание, Николай Федорович, на ботинке какое-то пятно?
— Похоже на кровь. — Коля включил настольную лампу. — Направьте на экспертизу. Теперь вот что. Свяжитесь с УБХСС, попросите немедленно организовать «куклу». Восемьсот тысяч рублей.
— Есть! — Дежурный ушел.
Коля позвонил в ДПЗ и попросил доставить Магницкого. Потом позвонил домой.
— От Гены письмо. — У Маши был взволнованный голос — Его переводят в область.
— Он доволен?
— Ничего не пишет, — вздохнула Маша. — Странное какое-то письмо. Сухое.
— Некогда ему, — успокоил Коля жену. — Сама знаешь — у нас не курорт, расписывать некогда. Женился бы он, что ли.
— В отпуск я непременно к нему поеду, — сказала Маша. — Только отпуск-то — через год. Весной. Скоро домой придешь? Ты ел?
— Ел, — соврал Коля. — Не волнуйся, я, может, сегодня домой не попаду. Совещание начинается в двадцать тридцать.
— Николай. Тренируй тембр голоса. Он тебя все время выдает. Звони, я буду волноваться.
— Ладно. — Коля положил трубку на рычаг и посмотрел на фотографию жены: она лежала на письменном столе под стеклом. «И как только Маша узнаёт? Ведь чепуха это — насчет тембра голоса. Нормальный был у меня голос». Коля приподнял стекло, поправил фотографию. «Любит она меня, вот и узнаёт», — подумал он с нежностью.