Повесть-загадка Муза
Шрифт:
«Прости, я бы с удовольствием. Но у меня ничего нет».
«То есть у писательницы нет красного вина?»
Я отрицательно покачала головой.
Он с недоверием хмыкнул. "Кошмар!" - только и вымолвил он и удалился, хлопнув при этом дверью.
– Он не вернулся?
– спросила врач.
– Мало того, что он вломился к тебе в квартиру, попросил выпить, так еще и ушел, не сказав не слова!
– Он вернулся минут через двадцать. Я уже не ждала его. Я сидела и пеняла на то, что на моем жизненном пути встречаются одни странности, и что вся моя жизнь сплошная странность. Ну что ж! Неудивительно. Я не знала, кто он такой и что ему было нужно. Но дверь отворилась снова, и на пороге появился он с бутылкой вина в руке. С его кудрей стекала дождевая
«Значит, ты вернулся...».
«О, поверь мне, я сделаю это еще не раз...».
Я ошеломленно смотрела ему в глаза.
«Господи Боже... Кто послал тебя ко мне?»
«Я сам пришел».
«Тебе холодно? Сними промокшую одежду. Я дам тебе плед...».
«Нет. Мне жарко», - ответил он, накрутив прядь моих волос на палец. Во мне проснулось до ужаса неистовое желание потрогать его руку. Кожа была горячая, как раскаленные угли. «Ты... У тебя температура!»
«Это не важно. Сегодня мы отмечаем твой прочитанный рассказ. Распахни окно».
«Но сейчас холодно».
«А ты все-таки распахни. Где у тебя бокалы?»
«На кухне. Верхний шкафчик справа». Он отправился на кухню, шлёпая мокрыми ногами по полу. Мое сердце сжалось, когда я посмотрела ему вслед. Он вернулся с двумя бокалами в одной руке и бутылкой в другой.
«Послушная девочка, - кивнул он, смотря на открытое окно.
– У тебя можно курить?"
«Кури. Возьми мою пустую кружку в качестве пепельницы».
«Ты не куришь?» - спросил он, соблазнительно доставая зубами сигарету из смятой пачки.
«Только, когда это вдохновляет меня».
«О, это даже звучит вдохновляюще. Давай сюда обещанный плед», - его глаза радостно заискрились.
Я доставала из шкафа плед, а он тем временем уселся на пол перед открытым окном, разлил вино в бокалы и закурил. Его пиджак, как и в прошлый раз, был надет на голое тело. Капли дождя еще стекали вниз по груди с его кудрявых волос. В слабом свете они переливались на его ключицах и, слегка дрожа перед падением, стекали прямо под застегнутые пуговицы пиджака.
Я принесла из ванной полотенце и принялась вытирать ему голову. Он благодарно улыбался, зажмурив глаза. Его волосы разметались мокрыми змейками по плечам. Он снял пиджак, выставив свое неприкрытое тело на обозрение, и пронятул ко мне руки. Я присела на колено, укрывая его пледом, но он прижал меня к себе и сам закутал в плед нас обоих. Я почувствовала источаемый от него жар. Даже от его слов веяло зноем. Мокрые капли дождя на горячем теле, казалось, вот-вот превратятся в пар.
Одной рукой он подал мне бокал, другой держал дымящуюся сигарету.
«Холодно?» - спросил он.
«Больше нет».
«Вот видишь...».
Я глотнула немного вина и посмотрела на него, улыбаясь. Его ясные глаза тоже улыбались. На лбу выступила испарина. Я почувствовала его дыхание на моей щеке.
«Кстати, твой рассказ - шикарен. Не знаю, чем он не понравился этим постным рожам в редакции...».
«Ты преувеличиваешь...».
«Нет, я даже не умею!»
Это был необычный и прекрасный вечер. Знаешь, у меня никогда не было такого. Мы встретились на улице, а потом он просто ворвался ко мне в квартиру и мы беззаботно пили вино, разговаривая обо всем на свете, будто давно друг друга знали… Разговаривали об искусстве: о музыке, живописи, литературе…
– Он остался у тебя тогда? – спросила врач, кокетливо улыбаясь.
– Нет. Мы выпили и он удалился. Он не сказал, встретимся ли мы на следующий день.
– Необычный персонаж, должна тебе сказать. Он настоящий чудак.
– Да. Так и было. А на следующее утро, собрав с пола остатки вчерашнего пиршества, я решила воссоздать образ парня, что с воодушевлением прочел мой рассказ. Магическим образом он вдохновил меня. Я никогда не умела рисовать, точнее никогда не пробовала делать это по-настоящему, от души. Это не рисунок «Дом, дерево, солнце», какой рисуют малыши на уроках в
– Он видел этот портрет?
– Нет, я так и не показала его ему.
– Что же он сделал для тебя? - доктор задала наводящий вопрос, ей не терпелось узнать, что же было дальше.
– Он стал для меня всем. Моим счастьем, вдохновением, балансом, той самой золотой серединой, которую многие люди ищут всю жизнь…Люди ведь так часто кидаются в крайности, зацикливаются на чем-то одном, посвящая этому многие годы своей и без того короткой жизни, и лишь потом понимают, что им необходимо искать ту самую «золотую середину». Да что я тебе рассказываю, ты и сама это знаешь. Я счастливая, ведь середина досталась мне! Не думаю, что я заслуживаю этого, но раз уж он появился в моей жизни, я должна была беречь его как зеницу ока. А ведь у меня не было выбора. Он вошел в мое сердце и закрылся изнутри, теперь он путешествует по моим венам, дрожит в моих поджилках, глаголет в моих мыслях. Это навсегда.
– Ты сказала «золотая середина». Что ты имеешь в виду?
– Он давал мне ровно столько нежности, сколько было нужно. Не много и не мало. Ты же знаешь, как плохо бывает от дефицита этой самой нежности и ласки… Но ты, наверняка, испытывала тошнотворный переизбыток ласки и невыносимой сладости. Это докучает.
– Ты права, - врач улыбнулась, склонив голову, выдергивая что-то из своих воспоминаний.
– А он… он был словно прохладный ветерок в летную жару, словно тепло очага в холодную зиму. Он давал мне все, что нужно и тогда, когда я в этом нуждалась. Он не баловал меня близостью, никогда… Но мне хватало его, хватало так, что я не могла ни на что жаловаться. Он приходил тогда, когда ему хотелось, иногда часто, а иногда, пропадал куда-то, словно совсем не существовал. Тогда мне казалось, что жизнь закончилась, я не могла писать… Но я почему-то верила, что он вернется, как вернулся в первый раз, и я ждала. Если бы он баловал меня собой, я бы вскоре…даже не знаю. Все было бы по-другому.
Мой взгляд устремился в пустоту, перед моими глазами в ярком калейдоскопе плыли и кружились воспоминания.
– Прошу, не останавливайся. Это удивительная история, - прошептала врач.
– Уже на следующий день после того, как он первый раз переступил мой порог, все изменилось! Моя жизнь заиграла яркими красками. До него она была бесцветной, безвкусной и беззвучной. Она стала другой. Вкусной.
– Ты оперируешь интересными понятиями, - констатировала врач, - что, по-твоему, «вкусная жизнь»?