Повезет — не повезет
Шрифт:
Робби резко вдохнул через нос и выдохнул через рот — этот клокочущий выдох очень смахивал на рычание.
— Ты…
Но что — «ты», Дрейк так и не договорил. Он очень осторожно сунул «пистолет» инпа за ремень комбинезона, убедившись, что рычажки на прикладе ни в коем случае не сдвинутся. Молча обошел Обрайта и потащился по коридору звездолета, стараясь на шевелить правой рукой.
Пилот неразборчиво выругался и похромал за ним.
Звездолет, рассчитанный на перевозки тысяч тонн груза, был по меньшей мере в десять раз больше «Приватира», а его коридоры были куда
Робби завернул за угол — туда, где, по его предположениям, должен был находиться челночный отсек. Звездолетам такого класса полагалось иметь даже несколько челноков, и по традиции на каждом челноке и на люке каждого челночного отсека должно было красоваться название корабля и порт его приписки.
Не сразу Дрейк, но нашел то, что искал. Все челночные отсеки здесь тоже были задраены наглухо, как и на «Приватире». Но на люках в слабом свете умирающих светлячков Робби прочел: «„Холкас“, Солнечная Система, Венера».
— «Холкас», — тихо проговорил за спиной Дрейка Олбрайт. — Держу пари, где-то в этой дыре можно отыскать и остальные пропавшие корабли…
— Искусственное Саргассово море, — пробормотал Робби.
— Искусственный Бермудский треугольник, — отозвался Олбрайт.
Дрейк обернулся и посмотрел на него.
— Многие в детстве увлекаются пиратами, я не исключение, — пожал плечами кайенец. — Рубка должна быть вон там…
— Знаю.
Дышать становилось все трудней — по мере того, как они углублялись в недра огромного корабля, запахи озона и гнили сменялись другим запахом, сладким и тошнотворным. После недолгого путешествия по коридорам Дрейк и Олбрайт наконец добрались до рубки и перешагнули через комингс…
Дрейк заранее знал, что там увидит, и все же его шатнуло, и он взялся здоровой рукой за косяк. Потом поспешно выпустил его и зажал рот и нос ладонью.
На «Холкасе» стартовало пять человек экипажа и шесть рабочих-техников — про это поминалось не раз на «посиделках» в административном здании космпорта. Шестеро из ушедших на этом звездолете находились здесь… Верней, здесь было все, что от них осталось. Стоя у порога, Робби не мог определить даже по одежде, кто из откинувшихся в креслах или лежащих на полу мертвецов при жизни был пилотом, кто — капитаном, а кто — рабочим… Да и какая теперь разница?!
Инпы убили всех, кого застали в рубке, а остальные пять человек наверняка погибли в своих каютах или в коридорах. Не зря весь корабль был пропитан запахом смерти.
Робби повернулся, чтобы уйти, неловко задел за косяк правым плечом — и сперва весь мир вспыхнул обжигающим огнем, а потом стал беспросветно-черным.
Глава пятая
— Хей, капитан!
Резкий запах перебил память о запахе гнили и тления, вырвав Дрейка из темноты.
— А?!
Дрейк сел так резко, что Олбрайту пришлось схватить его за шиворот, чтобы не дать снова опрокинуться на спину.
— Спокойно, — ровным голосом проговорил пилот. — Старайся не дергаться. Я смазал твое плечо дейминтом, накачал тебя кое-какими
В кои-то веки Робби не чувствовал себя везучим. Хотя боль почти прошла, одурелое головокружение осталось, но ложиться он все-таки не стал. Глубоко вдохнул — и подивился тому, каким свежим и чистым был здесь воздух, несмотря на слабый запах лекарств. В чахлом свете полудохлых «светлячков» Дрейк разглядел дверцы встроенных шкафов, необычной формы стол и слепые круглые лампы над столом, пару коек со спинками у противоположной стены — как та койка, на которой сидел он сам…
— Мы в медицинском отсеке?
— Угу.
— Почему… — Робби не договорил, сделав новый глубокий вдох (кажется, здесь даже слегка пахло хвоей), но Олбрайт понял его без слов.
— Кислородные баллоны медотсека остались целы-невредимы. Хотя мы сейчас на втором уровне корабля, дышится здесь легче, чем возле пробоины. И кислорода хватит еще надолго, так что не стесняйся, дыши.
Некоторое время Робби молча следовал этому совету, и с каждым вдохом в голове его все больше прояснялось, зато к щекам все сильнее приливала кровь.
— Остальные? — пробормотал он.
И снова Олбрайт понял, несмотря на невнятность вопроса.
— Я видел два трупа в каютах, — ровным голосом проговорил кайенец. — И еще троих прикончили в коридорах.
Робби сделал новый глубокий вдох и на секунду закрыл глаза. Значит, цаца-капитан потерял сознание при виде того, что творилось в рубке — и Олбрайту пришлось тащить его на себе через пол-корабля, приводить его в чувство, няньчиться с ним, как… как… как с Робертом Дрейком никто не нянчился с тех пор, как ему стукнуло одиннадцать и он победил в планетарных гонках «Таф», доказав тем самым, что твердо стоит на ногах и способен позаботиться о себе и о своей сестре…
Что-то твердое легло на колено Дрейка. Он открыл глаза — и увидел оружие инпа.
— Я забрал пистолет, пока он был тебе ни к чему, — пояснил Олбрайт. — Прошу не рассматривать это как попытку бунта, капитан.
— Возьми, — Дрейк протянул оружие пилоту, мигом стерев легкую ухмылку с его лица. — Пусть оно будет у тебя.
— А?!
— Пусть оно будет у тебя.
— У луксорского неуклюжего ящера?!
Робби откинулся на спинку койки. Плечо почти не болело, но когда он попытался пошевелить пальцами, он едва почувствовал их. Неслабое оружие у инпов, если после «слегка чиркануло» у него почти отнялась рука! Если бы его «чиркнуло» зарядом из лучевого пистолета, он отделался бы всего лишь ожогом, который зажил бы минут через двадцать после стандартных медицинских процедур.
Робби снова глубоко вдохнул, собираясь с силами.
В 1587 году Френсис Дрейк с эскадрой из тринадцати небольших кораблей ворвался в гавань Кадиса, где готовились к отплытию корабли Великой Армады, и уничтожил половину из шестидесяти стоявших на рейде кораблей, а часть оставшихся захватил и увел с собой, отсрочив тем самым на год нападение на Англию Великой Армады.
В 2565 году капитан потерпевшего крушение звездолета Роберт Дрейк, сидя в медицинском отсеке погибшего грузовоза, совершил деяние, для которого ему потребовалось не меньше отчаянного мужества, чем Френсису Дрейку — для его безумного рейда.