Поводок для пилигрима
Шрифт:
К капитану примостился бард. Мальчишка вымотался. Под глазами круги, руки сжал в кулачки, съежился. Не заболел бы.
Жрицы присели поодоль. Рона первым делом осмотрела рану Эйжи.
Жрать охота, завел любимую серенаду Маршалси. Сейчас бы баранины с луком и тушеной фасоли…
Солидарен с вами, согласился я. Баранины на каждого по целому, а в место фасоли, перец фаршированный трюфелями.
Амадеус всхлипнул.
Что брат, слюни? спросил его Маршалси.
Передохну чуток и займусь обедом, пообещал я.
Издеваетесь? погрозил мне
Ни сколько, ответил я. Пожевать чего-нибудь в самом деле не мешало. Идти дальше с пустым брюхом только веселить кровожадных обитателей болот. Ноги не идут месят ил, что золотарь осадок в выгребной яме.
Отдохнув малость, встал.
Разводите костер капитан и дайте свой благородный шлем.
Надергать камыша дело не хитрое. Полчаса и у меня имелось примерно килограмма два очищенных корней. Пару раз попались группки водяного ореха. Я и его приобщил к добыче.
От берега потянуло дымком. Я отнес продукт к костру, покрошил помельче в кабассет.
Смотрите-ка, хорошего качества. Воду совсем не пропускает, похвалил я изделие оружейников.
Я впишу его в счет будущих маршальских жалований, недовольно произнес Маршалси.
Сменив кипяток, посолил и сняв пробу, закатил глаза от наслаждения.
Ремени фри можесьон, произнес я тарабарскую фразу.
Чего?
Нет плохих блюд, есть зажравшиеся баловни… Словом, ремени фри! заключил я свою заумь и пригласил всех к столу. Варево на вид и цвет будто его уже разок ели. Но когда с голодухи рыдают кишки, а желудок думает о самоубийстве путем самопереварения не до рассуждений.
Приготовленную, поперду" умяли быстро. Похлопывая себя по пузу, я развалился под ивками и пообещал.
Позже будет вам рагу. И чай изумительной пользы.
Рагу из мошки что ли? полюбопытствовал Маршалси.
Хорошая идея, но не сытная. Я вам обещаю… м…м…м… объеденье.
Опять ваше, ремни жри? спросил Маршалси. Капитан повеселел.
Гораздо вкусней. Клянусь вы такого не ели и не мечтали поесть.
Ну-ну, пропыхтел Маршалси, погружаясь в дрему.
Вторая готовка представляло собой варево из лягушачьих лап. Чего-чего, а лягушек тут водилось не считано. В отличие от прочей живности. На удивление на болоте отсутствовала всякая птица. Когда Маршалси увидел что варится в его кабассете, искренне возмутился.
Вы в своем уме? и обратился к видии. Дайте ему своих микстур. Ваш Пилигрим совсем опупел.
Жрица ему не ответила, возилась с перевязкой Эйжи.
А то, ответил я выуживая лапу поувесистей. Обсосал с тонкой косточки мясо и отшвырнул прочь. Курятина да и только. Отчего люди не живут на болотах? Дармовой жрачки кладезь неисчерпаемая. Хочешь жаренные тритоны или гадюку водяную горячего копчения? И ходить не надо. Само ползет.
Лягушатина очень нас взбодрила. И в смысле жизненного тонуса и психологически. Маршалси долго крепился, но видя как убывает содержимое шлема, сдался и зажмурившись отправил первый кусок в рот. Через минуту он во всю орудовал, вылавливая из шлема мясо.
И откуда это
Довелось однажды, ответил я.
Расскажите? закинул удочку Амадеус.
Интересно послушать, поддержал его Маршалси.
Не очень, ответил я и добавил очередную порцию басен. Сидел вот так же в Гринпенской трясине**.
И что делали?
Караулил… Собаку Баскервилей.
Приятно чувствовать себя среди прочих самым умным. Указал на ужа выползшего из воды.
Этот еще вкуснее.
Маршалси запустил в него коряжиной.
Деликатесы отпугиваете, пожурил я его.
Гада ползучего?
Кому гад ползучий, а кому колбаса.
Маршалси в сердцах сплюнул.
Подобрев от сытости и коротая время пока заваривается чаек из змеевика, в походной жизни именуемый, крутосёром", я решил откликнутся на просьбу Маршалси и что-нибудь рассказать. Выбрал безобидную историю про Золушку, купировав места с феей, превращениями и т. п. мало вразумительные моменты.
— … и вот убегая от перевозбудившегося кавалера, а духовник запретил ей иметь до свадьбы какие-либо внебрачные связей, на ступеньках дворца она и потеряла свою туфельку, — дошел я до кульминации рассказа.
— Туфельку? Вот если бы корсет, — вздохнул Маршалси.
— Что это за бал где девица теряет корсет?
— Офицерский.
— Гм… Согласен, но в данном случае туфелька.
— Не пятьдесят первого размера? — уточнил капитан.
— Сказано туфелька, а не ботфорт.
Знамя повествование подхватил Маршалси.
— Лет пять назад, если не больше, квартировались мы в Джейнине, на границе с Мейо, и жила там тетка императорского бальи. Так вот любовников, она подбирала не по званию, росту или темпераменту, а по размеру обуви на свою ногу. А носила она как раз пятьдесят первый размер.
Вы ей подошли? неискренне удивился я
Вирхофф, я что похож на племенного жеребца? Нет, конечно.
Но кого-то же она выбрала.
Грех сомневаться, вздохнул Маршалси, с сожалением. О чем он сожалел понятно без слов.
Хотелось вторым эшелоном запустить историю про Василису Прекрасную. Но ведь Маршалси опять все опошлит. Сколько раз надо поцеловать жабу. В засос или понарошку. В какое место, что бы понять это она жаба, а не он, жаб.
В общей сложности мы провели на болотной Ибице два дня. Подъели чего Зыбень послал, отдохнули, покормили мошку и нажарив в запас водяного ореха и полтора метра ужатины, покинули курорт.
От чего такая бедность в местной фауне? спросил я у видии. Уток нет, гусей нет, цапель — этих допускаю на плюмажи извели, то же нет, нет и рыбы, вроде как воды мало! Вообще ни чего!
Черви, очень кратко пояснила она.
Примерно через час показала мне тварь изведшую пернатых и рыбных. Накачайте пиявку до размеров канализационной трубы и получите точный портрет.
Кусается? спросил я у Роны.
Нет. Питается исключительно яйцами и рыбой.
Слышите, Маршалси? Это гадость яйца ест!