Поводок для пилигрима

Федорцов Игорь Владимирович

— Давай-давай, — подзадорил меня оставшийся громила. Поцак взялся за свинчатку. Солидную. Килограмм точно. От такой голова в месте с позвоночником отлетит. Если конечно подставится. Я не стал выдумывать. Кулачный бой хорошо, но бонус личному здоровью в виде доброго клинка лучше.

Свинчаткой досталось не мне, а истерзанному верноподданному. Бедняга рухнул на землю как тряпичная кукла. Весь перекрутился, переломался.

Теперь в ход пошли клинки. Бандит выдернул из ножен длиннющий кинжал и безбоязненно ринулся в бой. Мой вам совет никогда не устраивайте глупых представлений.

Считаете вы противника сильным или слабым, в бою надо выкладываться на все сто и сразу. И помните про дыхание. Я помнил, а вот неприятель нет. После двух минут отчаянной рубки он буквально задохнулся, но все же умудрился хлестким ударом располосовать мой плащ на две непригодные к носке половины. Сам то я остался целехонек, а вот гардероб! Полный швах! Спровоцировав противника еще на один выпад, уклонился и подшагнув вперед, двинул ему с боку в колено. Сустав хрустнул громко-громко, как при разделки холодца. Бандит упал хватаясь за травмированную ногу. Я посмотрел на сносок сапога. Похоже их шил тот же сапожник, что и для Маршалси! Один раз пнешь каши просят. Притопнул в надежде, что подметка пристанет на место.

— Камрад, — отсалютовал я мечом. — С вас новые прохоря** Ральф Рингер, которые как известно не где не жмут, кроме кошелька.

Бандит не слышал, усиленно растирая неестественно выгнутую ногу.

Не скрывай от меня горькой правды, издевался я над поверженным врагом. У тебя там открытый перелом или закрытый?*

Неинтересно общаться с человеком который в ответ только ойкает.

Я подошел к измочаленному гражданину империи. Борец с несправедливостью глазел заплывшими очами в небо. Моргал через раз, как сова.

— Подозреваю вам надо к лекарю, констатировал я плачевное состояние.

— Я… сам… лекарь, признался тот.

— Тогда повезло! С экономите на визите к медицине. Вам помочь?

— Нет…, проявил характер избитый медик.

— Желаете полежать?

— Нет… опять отказ и следом просьба. Помогите, подняться.

Я подхватил под мышки лекаря и рывком поднял.

— Ой! Ой! Ой! — застонал он, норовя прилечь.

— Придется вас проводить, вызвался я, поддержав беднягу.

— Я живу далеко, лекарь достал носовой платочек и размазал кровавые сопли по всему лицу.

Симпатично получилось. Отражение пьяного боксера в шаре.

— Тогда скажите куда вас доставить. Кстати из за чего у вас трения? Подозреваю на почве перераспределения наличных средств не в вашу пользу.

— Они требовали денег, возмущаясь простонал лекарь.

"А подумалось страстных поцелуев!" посмотрел я на живописную физиономию лекаря.

— Вы не кажетесь состоятельным человеком, усомнился я в платежеспособности подопечного. Макинтош явно не от Армани.

— Мой клиент рассчитался за лечение, а они видно прознали, объяснил лекарь.

— Можете не договаривать. Впредь не стоит лечит этого человека.

— Думаете, он им сказал?

— Подобные совпадения не для квалифицированных сторонников насильственной экспроприации незаработанных благ, заверил я его. Сколько вам заплатили?

— Прилично, утаил сумму гонорара лекарь.

— Тогда точно он!

Мы потихоньку ковыляли по улице. Прохожие неодобрительно

косилась в нашу сторону. Напились, подрались, а сейчас идут в обнимку.

— Тут поблизости трактир. Давайте зайдем, — предложил лекарь, окончательно обессилев.

— Полностью согласен с медициной, считающей лечение алкоголем прогрессивным способом поправить расстроенное здоровье.

— Я не пью, признался он в страшном грехе.

— Не может быть! не поверил я. Человек который не пьет, вызывает подозрения!

— Чем же?

— Не метит ли в святые.

Раненый хохотнул и тут же схватился за ушиб.

— Ох! Они мне наверное ребро сломали.

— Вы лекарь, вам видней.

Я завел его в указанное место. Как оно называлось не посмотрел, но выглядело сносно. Сердобольная хозяйка проводила лекаря смыть с лица кровь и подала вытереться чистое полотенце. Краше он не стал. Да и куда краше? Переносица распухла, глаза заплыли и оконтурились сине-желтым, нос в пол-лица, губы только лошадей целовать, челюсть съехала на сторону.

Сели за стол.

— Что пожелаете перекусить? спросил лекарь, на правах угощающего.

— И перекусить и промочить горло, — подправил я предложение. Чего скромничать, я честно заслужил отбивную, чай и коржик.

Лекарь подозвал хозяйку и попросил принести вина и закуски. Поскольку сразу же выплатил хорошую сумму, вино принесли достойное и харч тоже не абы какой.

— А вы? — спросил я у лекаря. В одного я, стеснялся".

— Я не голоден, ответил лекарь едва ворочая языком.

— Тогда вина выпейте, налил я ему.

— Я говорил не пью.

— Доводилось бывать мне в далеких теплых областях. Так вот, там считается если хозяин не пьет и не ест с гостем, значит хочет что бы тот поскорее набил брюхо и проваливал.

Вы думаете…

К тому же, перебил я его. Кто-кто а медики должны знать. Вино лучшее средство для снятия и предупреждения стрессов. Вспомните солдат. Они всегда на веселее. И перед атакой и после и между, — и смакуя отменный херес, предложил Один глоток. Тем более вино способствует рассасыванию гематом.

Лекарь похлопал глазами. Взял кружку и сделал пару глотков. Хорошо еще от страха не зажмурился.

— Вот видите, я демонстративно влил в себя полпинты. Как замечательно.

— Ничего замечательного, содрогнулся лекарь.

— Это как в соитии с женщиной. Первый раз не замечательно, а как распробуешь — мед! Только подавай!

Лекарь рассмеялся.

— Вы очень жизнерадостный человек.

— Потому как не здешний и меня зовут Лех фон Вирхофф.

— Не ошибусь предположить в вас уроженца Вольных Маркграфств?

— Из них родимых, согласился я и предложил, добавляя в голос сыновей дрожи. Давайте выпьем за мою далекую родину.

Речь подкупила моего знакомого и он опять пивнул из кружки. Глоток не больше.

— А меня нарекли Ноэлем… Ноэль Пике. Лекарь.

— Что ж так не весело говорите? спросил я, налегая на котлеты.

— Если вы видели… там у храма… приуныл Ноэль.

— Вас гнетет ваша беспомощность?

— Не которые из них приходили ко мне. Мари и её крошка… они там… Тяжело, когда люди видят в вас последнюю надежду.