Повраги, или Дружба в силу обстоятельств
Шрифт:
— Нинель! — голос Адониса немного хрипел. Девушка отмерла, до этого она боялась даже вздохнуть. — Посмотри, как Кай!
Ей было страшно, к счастью ее страхи не оправдались. Черт дышал свободно, снова был теплым, вовсе не горячим, глаза нормально реагировали на свет, с лица ушла мертвецкая бледность, со спины синяки.
— Он... он в порядке, — вытирая слезы с глаз, заверила Нинель и шмыгнула носом.
Вымотанный рыцарь слегка улыбнулся и сказал:
— Выкарабкался, значит. С ума сойти. Если кто узнает, что я из-за него переживал... — Легонько пиная ногу отбившегося от смерти демона. — Не поверят. Ладно, принеси полотенце
Переодетого и плавающего в болезненном забытье Кая уложили на разложенный диван. Обезболивающее разгладило морщинку между бровями и через несколько минут Кай задышал свободнее, выплывая из сна, окидывая собравшихся вокруг него обеспокоенные лица бессознательным взглядом и вновь погружаясь в царство Морфея.
Его когти, вернее то, что было раньше когтями, выглядели жутко, и эти обломки отказывались обретать прежнюю форму, не прекращая кровоточить. Их пришлось забинтовать. Этим занялся сам Адонис, испытывая порыв совести исправить совершенное зло Злу. И чувствуя себя предателям Родины, не меньше.
— Слушай, — неожиданно обратился он к едва успокоившейся Нинель, которая все еще шмыгала носом, смотря на едва не почившего Кая. — Хочу спросить, я плохой человек?
Принцесса тряхнула рыжей шевелюрой, откидывая спутанные пряди назад и завязала финальный бант повязки на ноге Адониса. В ответ на вопрос она покачала головой.
— Нет, ты очень упрямый человек, но не плохой. И Кай тоже вовсе не плохой, но не умеет держать язык за зубами. И себя я не считаю плохой, хотя чуть не стала виновницей трагедии. И этот мир не плох, просто другой. А теперь иди, переоденься, нам только простуды в списке неудач не хватает!
— Иду, — улыбнулся рыцарь и, взяв из шкафа спортивный костюм, примерно такой же, который одолжил Каю, переоделся в коридоре. Нога очень болела, из-за нее рыцарь хромал. Вернувшись, он застал прикорнувшую на краю дивана невесту.
— Иди, спи, я первый подежурю, — попробовал разбудить он ее.
— Не хочу, — отозвалась Нинель, не размыкая глаз.
Адонис содрогнулся, зрелище спящего в центре дивана демона и свернувшейся калачиком рядом с ним рыжей принцессы рождало странную картину, неприятную для него.
— Нашел к кому ревновать, Боже упаси! — ругнулся он на себя и включил телевизор на самую низкую громкость. Долго его Адонис не посмотрел, уже через полчаса начал клевать носом и незаметно для себя оказался головой на подушке, Нинель беспокойно ворочалась, пока не забилась под одеяло, не обняла кого-то теплого и не закинула на него ногу.
Просыпался демон с большим трудом, еще мучимый слабостью он не мог понять, где находится. Справа обнаружился Адонис, факт такого соседства привел в чувство куда быстрее ведра ледяной воды. Кай попытался отползти спиной назад и наткнулся на спящую Нинель, умудрившуюся мало того что закинуть на него ногу, так еще и обнять за талию. Вернулись рваные воспоминания.
«Адонис взмахнул мечом, неожиданно между нами появилось рыжее недоразумение...», — дальше по памяти прошлись растворителем: все смазано, шероховато и неясно. — «Нинель жива, значит Адонис по ней не попал, зато со мной не все в порядке, значит попал по мне. Опять же, если бы он попал, я бы здесь живым не сидел. Не понимаю, что произошло?» — демон потянулся рукой почесать рога и дернулся от боли.
Кай сразу понял, когтей
«Я что, напал на них? Нужно вспомнить хоть что-то!» — беспокоился демон, раз за разом пытаясь восстановить образовавшуюся пропасть в воспоминаниях. Он вспомнил как Нинель кормила его мороженным. Было вкусно, но отчего-то больно. — «Ах, да! Я не мог шевельнуться, потому что... мне перебили позвоночник, и я оказался обездвижен...» — С немалым ужасом бес пошевелил хвостом, ногами, руками, головой, и только после успокоился. Двигаться он мог.
Новое воспоминание не внесло ясности, перед глазами проплыли образы сестры и брата, затем удалось припомнить ужасный жар, будто его засунули в духовку и решили приготовить в собственном соку. А эти люди тормошили его, звали и буквально вырывали из рук смерти. Зачем, спрашивается, кто их поймет. Хвост вильнул под одеялом, случайно задев девичьи пятки, и хозяйка пяток захихикала во сне, придвигаясь ближе.
Кай сглотнул, он не мог сказать, что подобное неприятно, но... Нинель не его невеста.
— Принцесса, проснитесь. — Тихо позвал он, сам удивившись звучанию своего голоса, еще раз проводя под одеялом хвостом, в этот раз щекоча щиколотку.
Нинель открыла глаза, вначале безучастно осмотрела плечо, в которое уткнулась носом, перевела взгляд на лицо Кая и увидела ярко горящие огоньки демонических глаз.
— Кай! Слава Богу! — бросилась она к нему на шею. — Адик, он очнулся! Смотри!
От удвоившейся возни, рыцарь-таки пробудился и окинул придавленного своей невестой демона возмущенным взглядом.
— Привет, — помахал ему забинтованной рукой бес и тут же спросил, — что со мной было? Последнее, что помню, Нинель выбежала между нами и... и все. Дальше одна сплошная боль. Не расскажешь?
Представитель света вздохнул, подарил невесте еще один неодобрительный взгляд, и сжал историю до минимума, превратив ее в отчет.
— Ты закрыл Нинель собой, я уже не успевал остановить удар, но смог повернуть меч и он ударил плашмя. Тебе сломало спину в трех местах. Дома мы вправили позвонки, но был поврежден спиной мозг, какие-то там отростки не желали рассасываться и началась лихорадка. Ты бредил, вспоминал родню и жизнь в цитадели, — на этом моменте Кай побледнел. — Брата, сестру, отца, просил себя убить. Сбить температуру не удалось даже в душе, ты начал махать руками и ранил нас и себя. Прости, но пришлось разбить твои когти, благодаря моему мечу сделанному из зубов демонов и резкому перепаду температур это удалось без труда, но осколками ты меня и себя истыкал в дуршлаг.
Рыцарь показал свои забинтованные руки, опустил их и закончил:
— И все равно ты... умер, в общем.
Кай открыл рот, уставился на рыцаря, будто тот зеленый человечек с Марса и ущипнул себя.
— Либо это такая шутка слабоумная, либо я в загробном мире.
— Кай, — обратилась к нему Нинель, наконец отпуская, — ты действительно был мертв около двух минут. Я успела сделать укол адреналином в сердце, и это вернуло тебя ненадолго, но не вылечило. Ты умирал.
Адонис продолжил: