Пойманные под стеклом
Шрифт:
пропали без вести и нет никакой весточки об их местонахождении. Моим первым импульсом
было спросить, где они его нашли, если бы ответом было : " В душе". Или " Он прятался под
кроватью". Но я понимаю, что если бы он был жив, никто бы не шептался.
– Когда они нашли его?
– в итоге произношу я.
– Сегодня утром, - отвечает тетя Гарриет, - Об этом сообщили в новостях. Бедный
мальчик был найден между куполом и воздушным замкнуто-цикличным сооружением.
утверждают, что он хотел повредить соединительную трубу.
– Ясно. Без кислородной бутылки. Он пробежал полмили и при этом задерживал
дыхание, - бормочет Сайлас.
– Итак, они удалили его из системы, а потом снова нашли, чтобы прикончить его? Почему?
–
спросила я.
Сайлас пожимает плечами.
Дядя Гидеон встает.
– Сайлас рассказал нам, что произошло в биосфере. Они должны были его схватить.
Никто не смотрит на меня. Они считают меня виновной? В конце концов, это было мое
решение, взять его. И это я убедила его бросить второй камень. И что же это значит на самом
деле? Это должно означать, что противостояние и борьба важнее, чем жизнь одного человека.
Что мы делаем вообще? Мы воруем пару саженцев, вывозим их контрабандой и сажаем их
где-нибудь - едва ли заметный вклад в спасение нашей планеты. Когда деревья, наконец,
вырастут, Абель все равно будет мертв. Мы все будем к тому времени мертвы.
Судя по всему, все мое тело сотрясает, потому что Гидеон и Херриет крепко держат
меня по обе стороны, чтобы я не упала. Если бы Абель мне не нравился так сильно, он был
бы жив. Ничего не поделаешь, Петра нас предупреждала. Почему я ее не послушалась!
Сайлас рассматривает меня. Может быть и хорошо, что он уже давно догадывается о
том, что я чувствую к Абелю. Он ничего не скажет, он не заставит меня держать ответ за
смерть Абеля. Он включает экран, делает звук громче и подходит ко мне.
– Ты должна покинуть купол. Собственно, если они тебя и не узнали, ты не можешь
быть уверена в том, что он не выдал тебя . Ты должна как можно скорее отправляться к Петре.
Мое дыхание участилось. У меня нет кислородной бутылки для жизни за куполом, и
если бы даже и была одна, ее нельзя будет пронести через пограничный контроль, если
министерство следит за мной.
Сайлас чувствует мою панику.
– Пакуй рюкзак, Алина. Они будут следить за тобой.
– Он идет в свою комнату, - Ну, давай
уже!
Мои дядя и тетя выглядят немного растеряными и, не сказав ни слова против,
переходят во власть лихорадочного действия. Гидеон выворачивает кухонный шкаф из стены
и достает большую бутылку кислорода вместе с дыхательной
– На всякий случай, - говорит он.
Тетя Гарриет наполняет рюкзак едой и водой.
Всего два дня назад я радовалась близости Абеля, а теперь он мертв, и я в бегах. Мой
желудок передергивает, неожиданно я падаю на четвереньки и меня рвет. Тетя подскакивает
ко мне и убирает волосы от лица.
– Все будет хорошо, - шепчет она и смеется, как будто сама действительно верит в это.
– Алина, давай! Быстрее!
– торопит Сайлас.
– Я только вытру это, - говорю я моей тете.
– Нет, тебе нужно быстрее уходить.
И потом мы слышим это: грохот и стук молотком в дверь квартиры. Это значит только
одно: Министерство уже здесь.
– Растения!
– шепчет мой дядя.
Сайлас несется к балкону.
– Идем, - говорит он.
Я защелкиваю рюкзак, который тетя Гарриет наполнила только наполовину,
упаковываю саженцы ильма из заповедной зоны и спешу на балкон. Некоторое время мы
растерянно смотрим сначала на растения, а потом на улицу под нами - с высоты
десятиэтажного здания . Самое время выбросить растения.
– Сюда! - неожиданно раздается хриплый голос рядом с нами и мы в ужасе
оглядываемся
Олд Ватсон перегибается через балконные перила и подает нам знаки. Я смотрю на
Сайласа. Можем ли мы ему доверять? Но у меня есть альтернатива: карабкаться к нему на
верх и рисковать, что он предаст меня, или лучше прыгнуть с десятого этажа на верную
смерть?
Олд Ватсон смотрит на нас гневно.
– Вы же на самом деле не купились на мою историю о том, почему я поливаю цветы? Ну
ладно. Давайте, перебирайтесь сюда со своими растениями, - говорит он.
Из глубины комнаты я слышу, как дядя Гидеон и тетя Гарриет пытаются задержать
охрану, которая все сильнее барабанит в дверь.
– Давай же!
– торопит Олд Ватсон.
Украдкой я смотрю на рядом стоящие дома и балконы. Это совершенно смешно,
пытаться высмотреть наблюдает ли кто-то за мной, потому что наверное пол купола не
отводит взгляд. Все равно, ничего другого не остается. Недолго думая, я бросаю свой рюкзак
на балкон Олда Ватсона и вползаю внутрь. Первым делом я бросаю взгляд на его растения.
Он не врал: Они настоящие! Некоторые даже цветут.
– А теперь подай мне цветочные горшки, - приказываю я Сайласу.
Он достает их так осторожно, как если бы он брал ребенка из колыбели, и кладет их в
мои раскрытые ладони. Когда я ставлю последний горшок на балкон Ватсона, мы слышим