Поймать лаптем удачу

Смирновская Маргарита

Он замолчал и сделался вдруг очень хмурым. Я тоже молчала, но не спускала с него мушки.

— Паша поставил тебя и Машей под удар, — заметил он.

— И так знаю. Зачем было дверь ломать? У тебя ключи были, и вообще, пришел бы и спросил, что надо. Зачем сразу бардак устраивать, стрелять? Тебя основам этикета учили?

— Я не лазил в твою квартиру. И у меня нет ключей от нее.

Опять врет! Я нахмурилась, и чуть было не нажала на курок.

— Каким образом запись регистратора осталась у тебя, а сумка Маши — нет?

— В среду у нас пропали деньги. До

Паши было невозможно дозвониться, а у меня был плановый выходной. Тут вы с Машей приехали. Я тогда не знал ничего. Видел, что девушка на грани помешательства. Позвонил по городскому и чудом, как понял позже, дозвонился. Вы уехали, мне позвонил наш юрист и рассказал о финансовых проблемах. Позже, я через друга узнал, где находится брат, и поехал к нему. В отеле мне сказали, что Павел с девушкой собрался в Испанию, но они забыли документы у девушки дома. Я смутно помнил, где Маша живет, но надеялся догнать брата. Догнал. Они тогда уже разбились. Я вызвал скорую и полицию. Нашел отлетевший в кусты регистратор. Сумки и портфеля не было.

Почему я ему верила? А если он врет, как и Павел?

— Как же так случилось, что у телевидения и у стройфирмы деньги увели, а у тебя из пиар-агентства — нет?

Миша кисло улыбнулся.

— Пиар-агентство не мне принадлежит, а маме. Мне принадлежит телевидение, но под руководством брата. Главная подпись оставалась за ним, пока я не женюсь. Так родители решили. Дети остаются детьми, пока не женятся. Глупость, да?

Я не ответила и медленно опустила руку с пистолетом. Только потом я поняла, что рука просто сильно устала.

— Ты мечтал о стройфирме? — вдруг спросила я. Может, я хотела услышать, что скажет на слова Павла его брат?

— Да, — Миша улыбнулся. — Когда в институте учился. Мы с Пашкой сильно спорили по этому поводу. Мама, как всегда, все решила в его пользу.

— Мама?

— Да. Папа мне ее хотел оставить. Я специальное образование получал. Но мама сделала все по-своему.

Вдруг сзади нас раздался крик.

— Вот они!

Меня передернуло.

— Зови всех! — снова крикнул кто-то.

Я стояла с опущенным пистолетом и оцепенело смотрела на высокого мужчину, который входил в гараж. Миша сориентировался сразу. В этот момент я его увидела в другом свете. Миша быстро разобрался с этим верзилой: ударил под дых, тот съежился и застонал. Затем Михаил быстро вывез свой «байк», и закрыл ворота. Но отъехать мы не успели — у гаража появились еще пять человек. Пять! И это за девушкой! Я подняла свой «Иж».

— Еще шаг — и стреляю в каждого!

И чтобы мне поверили, что метко стреляю, я выстрелила одному из ребят в коленную чашечку. Тот резко согнулся.

— Блин! Она что, снайпер? — крикнул кто-то.

Я не снайпер, а дочь военного летчика и охотника. Конечно, меня папа научил стрелять. Сына у него не было, а дочь была. Вот он все свои знания и интересы и передавал любимой дочурке. В ГПТУ я даже кубки по биатлону брала, и первые места занимала по стрельбе. Ребята замешкались, а один из них крикнул.

— Мих, хватит в догонялки играть! Надоело уже. Делом займись.

Это был парень с интересной

внешностью. Длинные волосы забраны в хвост, одежда была как у рокера или байкера. Пока я разглядывала его, держа на мушке, мимо моего уха пролетела пуля. Я резко обернулась. Миша держал пистолет, направленный на меня. Ребята тут же разошлись.

— Промахнулся! — крикнул кто-то. Я была в шоке. У меня опять все поплыло перед глазами. Тут Миша быстро завел мотоцикл и крикнул:

— Садись, что стоишь?

Прозвучало это немного нервно.

— Или тебя с ними оставить?

Что стою?! Да ты в меня стрелял!

Что ж, выбор невелик. Они или Миша. Выбрала то, с чем я смогу справиться. Я села на «байк», одной рукой схватилась за Высоковского, а другой продолжала держать пистолет, направленный на ребят. Все они что-то орали, но не подходили. Странно, ни у кого из них не было оружия, кроме Миши. В магазине стрелял тоже он — только такой грустный вывод могла сделать я. Мы рванули с места, я вцепилась в Мишу, чтобы не упасть. Сердце опять заколотилось. Невыносимо хотелось к нему прижаться еще сильнее и положить на его плечо голову. Может, его запах так влиял на меня? На глаза надвигались слезы: ну почему, как только я встречаю парня по своему вкусу, он оказывается либо недотепой, либо придурком, либо убийцей и голубым…

Куда он меня вез, мне было неважно. Абсолютно все равно. Я лишь твердо для себя решила, что в случае чего убью его и скажу, что все так и было, и это не я. Стреляет он плохо, дерется хорошо, но, судя по его темпераменту и воспитанности, со мной он драться не будет. Да и я с ним в драку лезть не собираюсь, убью — и все. Пистолет у меня травматический, но я знаю, куда надо стрелять, чтобы человек не выжил.

Мы неслись по трассе в сторону моего Раменского. Мне показалось, что прошло всего десять минут, а мы уже въехали в мой город, мимо проносились знакомые улицы. Но, естественно, я понимала, что так быстро мы доехать не могли. Просто я совсем ушла в себя.

Миша свернул к моему дому.

— Не надо! — крикнула я. — У меня встреча в семь вечера.

— С журналистом?

Миша остановил «байк» у бордюра.

— Нет.

Почему я поняла, кого имеет в виду Высоковский? Я слезла с мотоцикла. Голова кружилась. Да что со мной? Уже второй раз за сегодня. Так ведь и промахнуться можно, когда соберусь его убивать.

— Давай довезу до места встречи? — предложил Миша.

— Спасибо, как-нибудь без тебя, — ответила я и хотела уйти. Неужели и правда мне все равно, убьет он меня сейчас или нет? Он догнал меня и развернул к себе.

— Ты плохо выглядишь.

— А как я должна выглядеть? Утром похороны и неудавшиеся поминки, погоня за ручку со злейшим врагом, который зажимает тебя в первом попавшемся углу, потом изливает душу и стреляет, нечаянно промахнувшись.

Боже мой, да он смеется! Стоит и ржет!

— Не я стрелял, — смеясь, ответил он. Глаза его словно зажглись от солнечного света и приобрели золотистый оттенок. Как красиво врет! А то я не видела, с какой стороны пуля летела!

— Ты мне не веришь, — заключил он.