Поймать солнце
Шрифт:
Чертовы гимнастические штучки.
— Вот так, — говорит Макс, его подбородок нависает над моим плечом, теплое дыхание проносится над моим ухом. Рукой скользит по моей руке, легким прикосновением укладывая небольшой камень в центр моей ладони. Кончики его пальцев мозолистые, но мягкие. Нежные при соприкосновении с моими. Меня окутывает аромат хвои, мыла и сигаретного дыма. Притягательный эликсир.
Наши руки переплетены, он поднимает их вверх, имитируя бросок, и в конце взмахивает запястьем.
—
Мы отрабатываем движение несколько раз.
Я пытаюсь сосредоточиться.
Пытаюсь сосредоточиться на своем дыхании и инструкциях, которые Макс мне дает, и все это при том, что он прижимается к моей спине, и тепло его тела просачивается сквозь толстовку.
В конце концов парень отстраняется и дает мне возможность бросить камень. Я чувствую на себе его взгляд. Он наблюдает за мной. Ждет. Я делаю судорожный вдох, расправляю плечи и отвожу руку назад, как он мне показывал. Я отпускаю камень и с предвкушением наблюдаю, как он скользит по воздуху…
И тут же плюхается в воду.
Эпическая неудача.
Я отряхиваю руки и стону от самоуничижения.
— У меня талант.
Макс хихикает и находит мне другой камень.
— Неплохо. У тебя получится.
— Твоя непоколебимая вера в меня станет твоей погибелью.
— Есть варианты и похуже. — Он протягивает мне гладкий камешек, чуть меньше предыдущего. — Попробуй еще раз.
Я пробую снова.
И еще раз, и еще.
Плюх.
Плюх.
Плюх.
Я даже не злюсь из-за этого. Моя неэффективность в пускании «блинчиков» поистине уморительна.
Я продолжаю бросать камни до тех пор, пока каждый всплеск поражения не вызывает смех в моей груди, вырывающийся на поверхность. Макс запускает их рядом со мной с элегантностью и изяществом, в то время как я сгибаюсь пополам от смеха и вообще перестаю пытаться. Теперь я просто бросаю камни в воду, чтобы посмотреть, как далеко смогу их забросить. Атмосфера в воздухе заразительна, и Макс тоже смеется, пока не проходит почти час, и моя рука не начинает болеть от десятков непродуктивных взмахов.
В конце концов наша коллекция камней подходит к концу, и Макс поворачивается ко мне, когда солнце опускается все ниже.
— Готова отправиться в город? — спрашивает он. — Сегодня удача явно на твоей стороне.
Я толкаю его локтем в ребра, но улыбка не сходит с лица. В моем сердце мерцает радостное сияние, и я чувствую себя ярче. Светлее. Чуть менее приземленной.
В этот день я не запустила ни одного «блинчика».
Предсказуемо.
Но когда иду рядом с Максом к его грузовику, а закат окрашивает небо в абрикосово-оранжевый цвет, я понимаю, что дело было не в этом.
Смысл в том, что с каждым камнем, который покидал мою руку и падал в воду… возведенные мною стены рушились.
И этого я никак не
ГЛАВА 13
МАКС
Звук ложек, стучащих о тарелки, заполняет крошечную кухню, пока мы с Маккеем поглощаем суп недельной давности хлебом и водой из-под крана. Папа вырубился на диване позади нас, одна рука свисает с края, волосы торчат во все стороны, делая его похожим на сумасшедшего ученого, у которого был взрывной день в лаборатории.
Маккей время от времени поднимает взгляд от своей тарелки, и между каждой ложкой проскальзывают невысказанные слова. Когда наши взгляды наконец встречаются, он прочищает горло, смахивая каплю бульона, стекающую по подбородку.
— Я пригласил Либби на «Осенний бал» вместе с нами.
Моя ложка замирает в воздухе, а недожаренная морковка застревает в горле. Я хмуро смотрю на него.
— Зачем?
Он пожимает плечами.
— Она симпатичная, а у тебя нет пары.
— Если бы я хотел пойти с Либби, я бы попросил ее.
— Ты идешь с Эллой?
Морковка медленно скользит в мое горло, как дрейфующая коряга в сиропообразном море.
— Нет. — Я фыркаю. — Она мне отказала.
Кивнув, Маккей продолжает есть свой суп.
— Мы заскочим к Либби после того, как заберем Бринн. Я оставил несколько презервативов на твоей тумбочке.
— Какого хрена, Маккей?
— Отлично. Тогда трахайся без защиты. Мы с Бринн перестали пользоваться презервативами в прошлом месяце. Она принимает таблетки. Так намного лучше.
Я отодвигаюсь от стола, и скрежета ножек стула достаточно, чтобы разбудить папу, который пробормочет что-то про горчицу.
— Я собираюсь на пробежку. — Одинокая лампочка качается над головой от силы моего бегства, а розовая изоляция торчит из недостроенных деревянных стен, дразня меня, когда я двигаюсь к передней части дома. Это не совсем та цветовая гамма, которую можно было бы найти в блоге о дизайне интерьера, и это только заставляет меня двигаться быстрее.
— Я пойду с тобой. — Маккей встает и огибает стол, чтобы последовать за мной.
— Нет.
— Да.
— Я лучше пойду один.
Он фыркает у меня за спиной, когда я иду в прихожую, где оставил свою обувь. Я бросаю взгляд на отца, который теперь растянулся на животе, уткнувшись лицом в диванную подушку.
— И кстати, пошел ты.
— Что? — Маккей обиженно усмехается. — Я думал, ты скажешь «спасибо».
— Нет. Я говорю «пошел ты». Я не пойду на танцы с Либби и не буду заниматься с ней сексом. Не лезь в мои дела.
— Она хочет тебя, чувак, и она чертовски симпатична. Может, если бы ты потрахался, то не был бы таким раздражительным в последнее время. — Маккей обувается в свои кроссовки и выходит за мной через парадную дверь.