Позывной Леон
Шрифт:
Не знаю, сколько прошло времени. Очнулся я уже в другом месте, как будто кто-то перетащил меня в этот… иной мир. Но я до сих пор чувствую ту жару, тот грохот и взрывы. Я до сих пор вижу лица Сани и Лёхи — рядом, в нашем безумном рывке вперёд. И я всё ещё солдат, который так и не успел завершить бой.
Мой позывной — Леон. И в этом чуждом, но до странности похожем на наш мире я вновь оказался солдатом — причём едва успел появиться, а меня уже поставили в строй.
— Встать! — голос, почти рёв, выдернул меня из туманного забытья.
В голове всё ещё шумели отголоски недавнего боя: взрывы, крики, выстрелы. Инстинктивно я прижал ладонь к груди — там, где, как я помнил, была рана. Но никакой боли, никаких следов. Более того, на мне не было привычной брони, разгрузки, оружия… лишь длинная льняная рубаха до колен, да босые ноги, упирающиеся в влажный каменный пол. Мерзкие запахи сырости и затхлости окутывали помещение. Судя по полумраку и сырой плесени на стенах, это могла быть тюремная камера — или что-то вроде подземного каземата.
— Хватит себя рассматривать, поступивший. Время не ждёт, — процедил мужчина, сверля меня холодным взглядом.
— Что… что происходит? — спросил я, чувствуя, как хрип сорвался с пересохших губ. — Где я?
— Оставить! — отрезал он, даже не дав мне договорить. — Тебе не обязательно знать все подробности. Отныне ты — новобранец, и у тебя есть прямые обязанности. Следуй за мной.
С этими словами он развернулся на каблуках и чётким строевым шагом зашагал вглубь сумрачного коридора. Я, всё ещё не до конца понимая, что происходит, двинулся следом, стараясь не отстать. Каменные плиты под ногами были скользкими, влажными, и мне стоило усилий идти босиком, чтобы не упасть.
Коридор оказался длинным и слабо освещённым. Вдоль стен горели факелы — сочетание каких-то странных технологий: то ли это был средневековый антураж, то ли футуристическая иллюзия, а может, здесь так принято экономить энергию. При каждом шаге я слышал плеск воды, где-то позади стучали капли. Казалось, что во тьме ходуном ходят чьи-то тени.
Мужчина шёл быстро, уверенно, будто знал каждую ступеньку назубок. Я попытался рассмотреть его погоны или знаки различия, но распознать символы в этом полумраке было нелегко. Тусклое синее сукно, широкие наплечники, выправка, говорившая о многолетней военной службе. Мне мелькнула мысль — а может, это и не обычная армия, а что-то совершенно другое?
— Кто вы вообще? — задал я вопрос в его спину, с трудом переводя дыхание. — И почему я здесь?
Он, казалось, даже не обернулся. Только плечо едва заметно дёрнулось — то ли от раздражения, то ли от презрения.
Мы прошли ещё несколько десятков шагов и оказались в просторном зале, где в сырых стенах виднелись низкие проёмы, а по периметру стояли такие же люди в синих мундирах. При нашем появлении они вытянулись по стойке «смирно». Во главе зала высился каменный постамент с узорчатой колонной. Тут уж я и вовсе почувствовал себя героем какой-то фантасмагории: военная дисциплина рядом с полуразрушенными
— Прибыл, командир, — громко сказал мужчина, проводивший меня. Под колонной возникла женская фигура — худощавая, но в осанке сквозила твёрдость. Лицо её скрывала тень, лишь серебристые пряди волос были видны в колеблющемся свете факелов.
— Прекрасно, — сказала она тихим, но отчётливым голосом. — Леон, так?
Я вздрогнул: откуда она знает моё имя, точнее, мой позывной?
— Да, — ответил я, вздёрнув подбородок, стараясь сохранять остатки воинского достоинства. — Но как вы…
— Здесь мы многое знаем, — прервала она меня, словно давая понять, что расспросы неуместны. — Тебе предстоит служба в нашем гарнизоне. Ты потерял старый мир — теперь у тебя есть новый, и в нём ты будешь солдатом. В прочем, как и в старом…
Я сжал кулаки, но промолчал. Что бы это ни было, бунтовать и бросаться на людей в мундирах, когда я в одной рубахе и безоружен, — не самая умная идея.
— Эскарт, — обратилась она к мужчине, который меня привёл, — проведи его в казарму. Пусть получит обмундирование, инструктаж и начинает подготовку.
— Слушаюсь, командир! — отчеканил Эскарт, вытянувшись по стойке «смирно». Затем он резким кивком дал понять, что пора двигаться.
Мы покинули главный зал и оказались в узком проходе, который постепенно вёл вверх. Наконец я выбрался из подземелья и зажмурился от яркого солнца. Лёгкий ветерок принёс запах травы и сырой земли, смешанный с гарью и железом — то ли поблизости была кузня, то ли здесь действительно идёт война. Когда глаза привыкли к свету, я разглядел укреплённые стены, сторожевые башни и солдат в синей форме, патрулирующих двор. Всё говорило о том, что это военный форпост или крепость.
— Скоро узнаешь всё, что нужно, — произнёс Эскарт, заметив мой ошеломлённый вид.
— И зачем я вам нужен? — спросил я, стараясь держать голос ровным.
— Твои навыки, — коротко бросил он. — Ты боец, Леон, вернее солдат. Нам нужны солдаты.
Я вспомнил наши недавние схватки в моём родном мире: штурмы, перестрелки, стратегические операции… Всё это вращалось в голове, будто калейдоскоп. Но как я выжил после последней пули в грудь? Как очутился здесь? Тьма забвения, а потом этот странный подземный зал, факелы, командир… Всё смешалось, словно это сон.
— Слушай, — неожиданно мягче сказал Эскарт, останавливаясь перед дверью с гербом, изображающим два перекрещенных клинка на фоне звезды, — советую не задавать лишних вопросов. У нас своя война. И скоро ты все узнаешь сам.
Я молча кивнул. В душе клокотала тревога, но вместе с ней поднималось и любопытство — что за новый мир, какой здесь враг и почему его война теперь моя? Меня больше не терзала боль от ранения, не сковывали страхи. Должно быть, этот мир уже начал меня менять.
— Ладно, пошли, — Эскарт распахнул дверь и жестом пригласил меня войти. — Добро пожаловать в ряды Корпуса Синего Пламени. Считай это вторым рождением, Леон.