Практическая романтика
Шрифт:
Но ведь целых десять лет прошло с последней встречи, то есть с выпускного. Дела давно минувших дней забыты, а они теперь — все трое — серьезные взрослые люди. И, может, Настя не преувеличивает со степенью восторга. Она так же радовалась бы любой знакомой роже из родного города. Наивная и доброжелательная до одури, она всегда такой была. Само собой, что они и телефонами обменялись, и договорились обязательно-обязательно собраться и устроить совместную вылазку в бар. Отговорка, что приличные девушки по барам не шастают, прозвучала бы как-то не к месту, потому Соня просто улыбалась, пока скулы не начало сводить.
Никита наконец-то уехал, обрадовав Настю клятвой
Они разместились на заднем сидении, и Соня приветливо кивнула шоферу.
— Петр Алексеич, Анастасию Васильевну завезем, потом меня.
— Понял, Софья Андреевна.
Настя же сразу развернулась — глаза блестящими тарелками наружу торчат. И в очередной раз возликовала без повода:
— Нет, ну ты представляешь? Представляешь, да?
— Представляю, — Соня буркнула в ответ, всеми силами изображая, насколько ей это совпадение успело осточертеть.
Настя сразу скуксилась, будто отражение подруги изобразила.
— Сонь, но столько времени прошло! И не чужие ведь люди. Неужели это важно, что вы когда-то там встречались?
Встречались, было дело. Соня с Никитой в одном дворе росли, даже в детский сад вместе ходили. Потом так же вместе в школе оказались. Не сказать, что такими уж большими друзьями были, просто соседи. Понятное дело, что он за старую знакомую заступался, если требовалось, но на этом вся их дружба и заканчивалась. Даже их родители особо близки не были, самые обычные знакомые. И в девятом классе их обоих и очень синхронно долбануло подростковыми гормонами. Вместе после школьных танцев домой шли, а потом совершенно неожиданно начали целоваться. После чего несколько дней в глаза друг другу посмотреть не могли, но процесс уже был запущен. Никита, как и Соня, в те времена не был в таких делах особо опытным, а тут такое. В общем, накрыло, как обязано накрывать двух симпатичных друг другу людей.
Месяц он ходил кругами, а она уже терзалась романтическими переживаниями и недоумевала, как в мальчике, знакомом с детсадовского горшка, героя девичьих фантазий не разглядела. И вот через месяц они снова шли вместе домой, когда он взял ее за руку — ладонь потная, голос срывающийся от волнения:
— Соньк, а давай встречаться?
Она покраснела, побледнела поверх красноты полосами и заявила заикаясь:
— Ну ты и дурак, Кулагин! А давай.
И после этого все сразу стало серьезно. Они были молодыми и глупыми, но все, происходящее между нами, казалось серьезным и взрослым. Родители поудивлялись, плечами попожимали, да тоже восприняли как само собой разумеющееся. Он для нее был первой любовью, и она для него первой, хотя поначалу Никита и сочинял, сколько девушек у него было раньше. Через полгода он стал ее первым мужчиной, как и она для него — первой, хотя он признался в этом только тогда, когда неловко стянул с нее бюстгальтер. И все эти неловкости между ними казались самыми романтичными, какие вообще можно себе вообразить.
Они стали официальной парочкой в классе и словно дали команду остальным. Одноклассники принялись тоже влюбляться, но чаще всего разбегались через пару месяцев. Только Соня с Никитой крепко держались за руки. Она и после не припомнит времени такой безумной влюбленности — гормоны, не иначе.
В любой паре кто-то любит сильнее, и это была Соня — слабое звено. Она и разлюбила позже, и мучилась дольше. Но уже чистым, свободным от эмоций разумом имела возможность наблюдать, как Никиту начинает раздражать то, что еще недавно восхищало, как он становится равнодушным и отстраненным, как их недавно пламенные отношения превращаются в фарс. Инициатором расставания стала Соня, не имеющая сил больше это выносить. Еще месяц они трепали друг другу нервы, пару раз снова сходились, но дотерпели до конца этой безнадежной влюбленности. И теперь настала очередь снова удивляться: как Соня за целых два года не могла рассмотреть, что Никита ничем не лучше остальных. Не самый красивый мальчик в школе, не самый умный, он обыкновенный! Она два года держала за руку человека, который был самым обыкновенным, а подобное всегда шокирует. Понятное дело, что после такого любовь обратилась ненавистью. К счастью, выпуск был не за горами, и они разлетелись в разные стороны с мечтой никогда не встречаться. А потом, через много, много лет вспоминать с улыбкой это, в сущности приятное, прошлое. Ведь проблемы забываются, в памяти остается только хорошее.
И вот оказалось, что десяти лет недостаточно. Ненависть иссякла до донышка, да они вообще друг о друге несколько лет не вспоминали! А увиделись, и стало не по себе. Никаких приятных воспоминаний и в помине не ощущалось. Только какое-то лицо из прошлого — ни жарко, ни холодно. К тому же сейчас у Сони был мужчина, они встречались почти год, жили вместе. Настоящий, вызывающий уважение, любящий и восхищающийся. И она относилась к нему точно так же. Вот это уже называется «взрослыми отношениями», зачем вспоминать позорные периоды прошлого?
Настя все никак не могла угомониться:
— А он хорош, заметила? Он и в школе был красавчиком, а сейчас прям… мачо!
— Угу. Еще влюбись в него, ты уже две недели ни в кого не влюблялась по гроб жизни, — Соня не удержалась от укола.
— Не будь он твоим бывшим, я б уже! — рассмеялась подруга.
— Бери. Бесплатно отдаю. А меня настоящий мужчина дома ждет. Не трехнедельный и даже знающий, что он мой мужчина.
— Да не-е, не надо, — та и не думала обижаться на привычную иронию. — Неужели я в Москве не найду кого-нибудь, в кого можно влюбиться?
Она найдет. Руку можно дать на отсечение, и трех дней не пройдет.
Нынешний любимый Сони работал хирургом в платной клинике и чаще всего оказывался дома первым. Потому, войдя, она удивилась тишине.
— Миш, ты дома?
— Тут я, — раздался голос с кухни. — Мой руки. Надеюсь, ты голодная? А то иначе я зря всю плиту испачкал.
Она прошла и остановилась в дверном проеме, не в силах сдержать смеха. Михаил в розовом фартуке колдовал над салатницей. И про плиту он преувеличил. В их паре он был шеф-поваром, она так и не научилась готовить. Всегда считала, что работать надо головой, а не руками. А может, просто не нашла в этом удовольствия. Зато Миша обожал это дело и вот такие уютные посиделки. Красивый, светловолосый, солидный и почти всегда пребывающий в прекрасном настроении — идеал. Он на четыре года старше, но только познакомившись с ним, Соня поняла, почему такая разница в возрасте сексуальна. А может, он всегда таким был: серьезным, ответственным и без капли подросткового максимализма?