Практика хатха-йоги: Ученик без «тела»
Шрифт:
Карма-санньяса — снятие тела
Карма-санньяса, как современный подход к отрешенности от мира, развита в традиции адвайта-веданты, где Атман есть Брахман, то есть работает с кармой сама Самость. Инициация в карма-санньясу оказалась самым радикальным и недопонятым из нововведений Бихарской школы йоги, сделанным Свами Сатьянандой Сарасвати уже в 1983 году. Он не считает ее собственным творением, а лишь переобозначением традиционного ванапрастха-ашрама. Однако на принятие решения о практическом претворении этой идеи на Западе у него ушло целых пятнадцать лет, хотя еще во время первого визита в Европу в 1968 году последователи просили о чем-то подобном. Свами Сатьянанда однозначно заявляет, что данный вид санньясы труднее для воплощения в реальность, поскольку требуется привести в равновесие активную мирскую позицию с полной отрешенностью и интенсивной садханой, направленной в основном на свадхьяю и витарку. Во многом карма-санньясин подобен Арджуне на поле битвы, а «Бхагавадгита» признана основным его руководством, и все же здесь нет полного сведения к обыкновенной карма-йоге с самоотдачей Господу. Данный подход смещает многие акценты с внешнего на внутреннее, и мы отметим
Прежде всего, неочевиден характер самоотречения при принятии карма-санньясы, ведь по видимости человек остается в том же самом внешнем окружении, не меняя одежд и не ослабляя, а наоборот, усиливая деятельность. Садхана как таковая опирается на вайрагью и абхьясу — отречение и практику, и в данном случае оба принципа совмещены в позиции «недеяния в действии». Под вайрагьей понимается ровность в прохождении противоположных ситуаций (потерь и обретений, радостей и горестей) с сохранением непрерывного сосредоточения на абхьясе. Абхьяса же состоит в приверженности Самости, которая нуждается для осуществления в развитии способности к распознаванию ее подлинной реальности. Таким образом, работа с кармой служит к оттачиванию буддхи: карма-санньясин принимает ответственность за свои решения, тщательно анализируя происходящее и обретая искусность в различении видов кармы и выбора такой стратегии поведения, при которой новая карма не складывается. Самоисследование — это свадхьяя, а распознавание — это витарка. Очевидно, что витарка переходит в вичару, поэтому примером снова выступает опыт современного адвайтиста Махарши, перешедшего от состояния полной поглощенности в самадхи к видимой вовлеченности во внешний мир. Такую полноценную вовлеченность составляет путь правритти в форме карма-санньясы.
Для карма-санньясы характерна полная терпимость адвайтистов к вероисповеданию и практике в любых других традициях. При длительном общении со многими санньясинами ордена Ади Шанкарачарьи я успела привыкнуть к тому, что большинство из них является людьми крайне широких взглядов. Именно основание в недвойственности позволяет адвайтистам воспринимать любые традиции не только на философском, но и на практическом уровне. Так, почитаемый пандит Свами Веда Бхарати учит медитационным техникам, разработанным будь то в дза-дзэн или христианском духовном делании, стремясь прежде всего устранить ментальную зашоренность, и мы еще вернемся к его достижениям. Давший мне посвящение в карма-санньясу Свами Самарпанананда Сарасвати — прямой ученик Свами Ниранджанананды Сарасвати, преемника Свами Сатьянанды Сарасвати, — рассказывал, что учился у далай-ламы и суфийских мастеров, переводит натховские тексты, и все это будучи полным санньясином в традиции адвайта-веданты. На вопрос, как такое возможно, он отвечает просто: «Поскольку я исхожу из единства всех учений, для меня не составляет трудности учиться у любых учителей, хотя у некоторых возникают проблемы с тем, чтобы обучать меня…» Тем более, вовсе не требуется отрекаться от имевшихся ранее посвящений, а вполне допустимо продолжать отрабатывать полученные передачи.
Традиционная санньяса ассоциируется с брахмачарьей, которую до сих пор многие сводят к безбрачию в форме подавления сексуального желания, то есть попросту избегания физических контактов. Сразу отметим тот исторический факт, что первыми инициированными Свами Сатьянандой в карма-санньясу была супружеская чета, а Свами Самарпанананда в интервью, данном сразу после проведения моего посвящения, подчеркнул сохранение формального права вступать в брак. В Бихарской школе йоги слово брахмачарья понимают буквально — «пребывание в Брахмане», иными словами, данный принцип вообще изначально не находится в одной плоскости с решением сексуальных проблем на уровне тела. В связи же с воздержанием Свами Сатьянанда выделяет три вида брахмачарьи: контроль в супружеских отношениях (семейная жизнь), переведение тонкого оргазма в Аджну при физической близости (тантрическая брахмачарья) и полная трансформация сексуальной энергии в духовную силу (полная санньяса). Среди брахмачаринов в браке наиболее яркие примеры дают Рамакришна Парамахамса и Махатма Ганди, причем оба они превозносили чистоту своих супруг, позволившую им реализоваться духовно. При карма-санньясе же приемлемы все три вида брахмачарьи в зависимости от конкретной ситуации — состояния практикующего и характера его связи с близким человеком.
После описания основных аспектов следует, как в случае всякой духовной практики, очертить ситуативные, или телесные, границы данной садханы — вступление и завершение. Относительно начала и конца возникают два вопроса: почему необходима инициация и каковы перспективы перехода к полной санньясе или, наоборот, сложения с себя данных обетов. Казалось бы, подобные обеты можно принять самостоятельно, и посвящение представляется излишним. Однако оно выступает как процесс преобразования личного намерения в фактическое признание, то есть оно имеет формообразующий характер. Свами Сатьянанда подчеркивает момент наполнения посвященного силой отречения, накопленной в традиции санньясы. Посвящение в полную санньясу служит закономерным развитием исходного намерения, точнее, полная реализация карма-санньясы сама по себе оказывается полной санньясой, хотя вторая инициация тоже считается важной. Весьма показателен ответ Свами Сатьянанды на коварный вопрос об отпадении от карма-санньясы или же сознательном отказе от продолжения следования этому пути. Коль скоро позиция карма-санньясина заключается в осознанности собственных деяний, то после выхода на данный уровень понимания посвященный просто не в состоянии «забыться», а тем более «захотеть забыться», хотя он волен переформулировать достигнутое осознание.
Существуют даже «курсы подготовки санньясинов», проводимые Свами Самарпананандой прежде дозволения ритуала посвящения в карма-санньясу. В Бихарской школе йоги давно стало традицией проводить такие отдельные программы, которые предполагают временное принятие обетов санньясы, чтобы испробовать на личном опыте качество подобного образа жизни. По
II. Экстремальная бесплотность
После снятия непосредственного отношения к телу как самому себе нужно вырабатывать осознанное опосредованное отношение. Здесь приводятся примеры наиболее радикальных подходов к растождествлению Себя со своим «телом» — либо в варианте совершенного овладения телом как неким инструментом вплоть до управления всеми физиологическими функциями, либо в варианте пренебрежения плотью как совершенно асоциального поведения. Первый вариант представлен обычными для хатха-йогов сиддхами, вроде временной остановки пульса, не считая восьми классических сиддх, названных в «Йога-сутрах» Патанджали. Второй вариант хорошо иллюстрируют такие традиционные ордена, как нага-бабы и агхори, широко известные своим нестандартным поведением — хождением без одежды и покрытыми пеплом, обитанием на гхатах сожжения и прочими странностями, если смотреть с позиций тела. Я ограничусь приведением только таких сведений, которые были полученны в личном общения с адептами подобных традиций, не вдаваясь в общие рассуждения. Но следует сразу отметить, что все подобные экстремальные проявления телесности характеризуют скорее «бесплотность» своих владельцев, поскольку требуют очень значительной степени растождествления с телом и дистанционного управления им в полной отрешенности.
Демонстрации обычных сиддх
Пожалуй, ни один из учителей современных стилей хатха-йоги не претендует на воспроизведение классических сиддх, граничащих с явным чудотворством. Однако многие из них способны поражать воображение обывателей достижениями в области физиологии, среди которых наиболее распространены временная остановка пульса на кумбхаке (задержке дыхания), изменение мозговых волн в медитации, устойчивость к колющим предметам и выдерживание тяжестей благодаря тренированности тела в асанах и т. п. Особенно много таких учителей в Варанаси, и мне приходилось встречаться с несколькими их них, а также принять участие в видеосъемке сиддх. Демонстрация довольно сложных асан (наподобие лотоса в стойке на голове) данная Шри Вишвагуру в Ришикеше на его 100-летнем юбилее тоже выходит за пределы обычных человеческих способностей. Также один из моих учителей свидетельствовал, что его дада-гуру Шри Локнатх провел в самадхи 60 лет уже после достижения 100-летнего возраста, не принимая даже капли воды, и ныне почитается как бенгальский святой. Косвенно мне известны свидетельства проявления сиддх и современными учителями.
Йогирадж Ракеш Пандей из Варанаси, даже получив гуру-дикшу в крийя-йоге, к чему мы вернемся ниже, вовсе не был удовлетворен полученными знаниями и опытом, поэтому он разыскал всемирно известного учителя хатха-йоги Йогираджа Раджбали Мишру и изучил под его руководством асаны и пранаямы на столь высоком уровне, что впоследствии давал бесчисленные демонстрации таких сиддх, как остановка пульса, сгибание железного прута движением головы с упором в закрытый глаз, удержание бешеного слона, лежание на битом стекле, выдерживание веса машины на своей груди и т. п. После того, как я получила от Ракеш Пандея передачу в крийя-йоге, мы довольно часто общались у него дома во время моих визитов в Варанаси. В конце концов, мне довелось убедиться в его выдающихся способностях, когда в моем присутствии была сделана видео-съемка двух сиддх — остановки пульса и сгибания железного прута с упором в глаз, причем я собственноручно проверяла остановку пульса, держа руку на запястье йогачарьи. Кроме того, он позволил мне переснять множество его архивных фотографий с подобных демонстраций, проведенных в различных индийских городах. Наконец, весной 2007 года демонстрация его сиддх была организована в Москве, так что русские йоги тоже смогли познакомиться с этим примечательным явлением.
Конечно, достоверно констатировать полное прекращение пульса чисто тактильным методом довольно сложно. Однако подобные эксперименты со Свами Веда Бхарати, с которым я тоже лично беседовала в Ришикеше, проводились в европейских лабораториях при помощи самых новейших приборов. Направления дальнейших научных исследований в разнообразных медитативных состояниях намечены им в книге «Йог в лаборатории», вышедшей в 2006 году. Они опираются на отчеты о ранее проделанных опытах, таких как операции без анастезии, сознательное изменение мозговых волн (дельта и гамма) и т. п. В частности, лабораторные исследования его сознания проводились в Институте духовных наук, созданном астронавтом Эдгаром Митчелом после того, как на пути с Луны на Землю он получил в космосе незабываемый опыт вневременного и внепространственного состояния сознания. В 2004 г. Свами Веду пригласили для проведения экспериментов, во время которых он замедлял в длительной медитации дыхание до одного цикла в минуту и т. п. Точное измерение мозговых волн показало, что даже его обычное состояние глубоко медитативно, и подобный покой достижим средним человеком лишь в глубоком сне. Очевидно и влияние на физиологическое состояние человека, находящегося на расстоянии: стоило Свами Веде сосредоточиться на фотографии незнакомца, как у того сразу учащалось сердцебиение. В итоге, ученые признали, что он действительно обладает запредельными способностями, развитыми посредством медитации.