Правда о Великой Отечественной войне. Красная Армия всех сильней!
Шрифт:
КВ самого командира роты двинулся по Кингисеппской дороге. Примерно в 8 км от Красногвардейска танкисты выбрали место для засады. Утром 19 августа появились немецкие танки. Их было 43. Командир орудия Усов А.М. подбил головной танк, затем замыкающий. Дорогу окаймляли торфяные болота, поэтому пытавшиеся съехать с шоссе немцы застревали. Советский танк посылал снаряд за снарядом. За первые полчаса боя Усов уничтожил 22 танка противника! Только после этого немцы обнаружили позицию КВ и открыли по нему огонь. После боя советские танкисты насчитали 135 попаданий в свой танк. Но ни один снаряд броню не пробил, хотя башню КВ все же заклинило. Тем не менее советские танкисты последними снарядами уничтожили два противотанковых орудия.
Были и другие танковые асы. Например, в октябре 1941 года Т-34 лейтенанта Кукорина вступил в бой с немецкими танками. Разорвавшийся снаряд повредил гусеницу танка, но экипаж не прекратил борьбу. Башенный стрелок Любушкин успел подбить девять танков, прежде чем Т-34 запылал. И все же Любушкин уничтожил еще один «панцер». Конечно, могут возразить, что в этих и тому подобных случаях воевали не люди, а техника, поскольку танки КВ и Т-34 превосходили любой германский танк 1941 года.
Но вот обратный случай. В августе 1944 года германское командование решило контратаковать часть 1-го Украинского фронта на Сандомирском плацдарме в Польше новейшими сверхтяжелыми «королевскими тиграми». С соблюдением всех мер секретности сорок «королевских тигров» были доставлены в местечко Оглендув. Первые 14 танков уже готовы были двинуться на советские позиции, как находящийся в засаде Т-34-85 младшего лейтенанта Оськина А.П. открыл огонь. Замаскированный снопами хлеба, он не был замечен противником и сумел подбить три «королевских тигра». Остальные «звери» поспешно ретировались.
И еще герои Кингисеппа Усов и Колобанов благополучно завершили войну. Сколько всего побед на их счету – точно не известно. Но в любом случае до результата 22 победы за полчаса боя далеко любому Витману.
Кроме того, надо учитывать, что Витман одержал свои 138 побед за три года – с июня 1941 года по июнь 1944 года.
А советский танковый ас капитан Самохин за год с небольшим уничтожил около 70 германских танков, 13 других бронецелей, 82 орудия, 117 автомобилей.
Другой советский танковый ас, лейтенант Дмитрий Лавриненко, менее чем за полгода одержал 52 победы.
Про боевые качества советских танковых войск прекрасно написал Дуглас Орджилл в своей книге «Т-34. Русские танки». Расхвалив великолепные боевые качества Т-34, он продолжил: «…еще более впечатляющим, чем создание самого оружия, была массовая и квалифицированная подготовка танкистов, которые вели все эти танки в бой. Этот феномен – один из самых удивительных в истории войны – незаслуженно оказался в тени громких похвал по адресу бронетанковых войск другой стороны – немецких танковых дивизий. Ореол лихих рейдов и лязг гусениц этих танковых дивизий, избороздивших вдоль и поперек Европу в операциях по захвату и уничтожению, увлек воображение западных военных обозревателей и историков, энтузиазм которых подогревали обильные мемуары немецких танковых командиров, не жалевших красок для описания своей причастности к созданию этих отборных войск Вермахта и принадлежности к ним. Истина, которую даже теперь не все еще полностью осознали, заключается в том, что танковые дивизии Вермахта приносили успехи, но не победы. В конечном итоге, именно русские внесли наиболее ощутимый и долгосрочный вклад в теорию и практику танковой войны. Эта теория предусматривала более тесное взаимодействие пехоты и танков, чем было в моде на Западе после 1918 года, она требовала гораздо более решительного и глубокого прорыва фронта противника, обычно с помощью артиллерии, пехоты и тяжелых танков – до ввода в прорыв механизированных соединений, она предусматривала также более твердый контроль за действиями бронетанковых соединений, даже когда они вырывались на оперативный простор, чем это было приемлемо для Роммеля и Гудериана. Советская военная доктрина не ставила своей
Те, кто обучал в советских танковых школах танкистов, сидевших в танках армий Жукова, Конева и Ротмистрова, сумели подготовить из них бойцов, которым было по плечу схватиться в бою с самолюбивой элитой нацистской Германии».
Глава 19 Боеспособность (продолжение)
От историков-правдолюбцев досталось и советской артиллерии. Впрочем, началось все с начальника Генерального штаба ОКХ генерал-полковника Гальдера. Именно его запись в дневнике от 2 февраля 1941 года чаще всего цитируют, когда хотят показать слабость артиллерии РККА.
«Матчасть устарела. По опыту боев в Финляндии, артиллерия непригодна к ведению эффективного огня на поражение».
На самом деле эта запись если о чем и свидетельствует, то о полнейшей неосведомленности и, соответственно, некомпетентности как начальника Генштаба, так и германской военной разведки. Ведь о том, какие орудия состояли на вооружении РККА в 1941 году, мы уже писали. Большая часть этих артсистем была создана в 1937—1940 гг. Это были настолько великолепные орудия, что кое-какие из них практически без усовершенствований состоят на вооружении современных армий – через 60 лет после войны.
А вот немец, у которого в армии большая часть пушек создана чуть ли не в годы Первой Мировой войны, вообразил, что в РККА артиллерия устаревшая. Впрочем, он ошибался недолго. Вскоре после начала операции «Барбаросса» записи в дневнике пошли совсем другие. «Эффективность снарядов хорошая. Моральное воздействие сильное. Много новейших, неизвестных нам до сих пор артсистем…
Огонь противника невыносим, так как наша артиллерия, из-за недостатка боеприпасов, не оказывает противодействия…
…Артиллерия противника действует хорошо…
…Русская артиллерия обладает подвижностью благодаря применению тракторов…»
Эти записи оставлены в служебном дневнике Гальдера в промежутке от 12 июля до 11 августа 1941 года. Но, как вы, наверное, заметили, Гальдер хвалит сами орудия, а не артиллеристов. Может, они и впрямь были плохо обучены, не умели стрелять точно по целям, а предпочитали палить по площадям. Вот, например, Мухин приводит мнение бывшего британского разведчика Лен Дейтона: «Артиллерия Красной Армии по своему уровню соответствовала той, что использовалась на Западном фронте в 1918 году. Это почти то же самое, что назвать ее очень плохой. В грядущих сражениях 50% потерь немецких войск, действовавших на Восточном фронте, приходилось на артиллерийский огонь, в то время как относительные потери от огня англо-американской артиллерии превышали 90%».
Действительно, убедительные цифры: 50% и более 90%. Они вроде бы наглядно доказывают, что русские артиллеристы не умели стрелять. Но наглядность эта обманчивая. Дело в том, что противнику наносят урон не только артиллеристы. Немцам наносили потери: стрелки пехоты, танкисты, летчики, партизаны и моряки. Если из всех родов войск на долю артиллерии пришлось 50% выведенных из строя германских солдат, то, значит, другую половину перебили советские воины остальных родов войск, вместе взятые. Это вполне нормально и подтверждает выдающуюся роль советской артиллерии на фронте.
А что мы видим на Западе? Англо-американские танкисты, летчики и пехотинцы – все вместе сумели вывести из строя менее 10% немецких солдат из общего числа убитых и раненых на Западном фронте. Да чем же они занимались, в конце концов? Для чего нужны были эти бравые отряды «командос» и «рейнджеров», воздушно-десантные дивизии и морские пехотинцы, сотни боевых кораблей, сотни тысяч самолетов и десятки тысяч танков, если основную работу выполняла полевая артиллерия? В кого стреляли миллионы солдат западных союзников и кого бомбили армады стратегической авиации?