Правдивые истории сивой кобылы
Шрифт:
Доехав до дому, кряхтя, вылезла из машины, чмокнула Макса в висок: очевидно, промазал мимо щеки, - и вдруг спокойно сказала:
– У меня, оказывается, нет денег!
"Еще платить за эту свинью в бисере!" - выругался про себя Макс и отслюнил водителю деньги.
– Сейчас подымемся ко мне, и я отдам.
Войдя в ее квартиру, он спросил:
– А где же ваш ребенок?
– Еще не пришел с института.
– Он что, студент?!
– ахнул Макс.
– Нет, - ответила Челюсть.
– Преподаватель.
Она
"Сейчас скажет, что деньги закончились", - подумал Макс и шагнул в комнату, как в тюремную камеру.
– Дырка на колготках!
– радостно сказала Челюсть.
– Это когда вы меня в машину запихивали.
"Не дай бог, заставит меня штопать!" - подумал он и с опаской подошел ближе:
– Где? Ничего нет!
– Как же? Должна быть!
– с сожалением произнесла Челюсть.
Она стала искать дырку и постепенно дошла до пояса.
Согнувшись, Челюсть, как шлагбаум, перекрывала Максу путь к отступлению. Макс все же осторожно стал протискиваться к выходу и ненароком коснулся ее чугунного крупа. Она тотчас же выпрямилась. Ударила его по рукам. И прошептала:
– Не сейчас!
Макс обрадовался, что его наконец выгоняют, но Челюсть, игриво ухмыльнувшись усатой губой, сказала:
– Сначала в ванную!
И бросила ему гигантские шлепанцы, похожие на двух болонок.
– Сына?!
– прошептал Макс.
– Мужа, - ответила она.
– Но вы не волнуйтесь, он приедет только утром...
– А денег она с тебя за ночь не взяла?
– спрашивал на другой день Зарецкий.
– Нет. Только - за такси и дырку в колготках.
– Тогда, считай, ты дешево отделался.
Охота
"...за столом
Сидят чудовища кругом: Один в рогах с собачьей мордой, Другой с петушьей головой, Здесь ведьма с козьей бородой, Тут остов чопорный и гордый, Там карла с хвостиком, а вот
Полужуравль и полукот".
А. Пушкин ("Евгений Онегин")
"За четверть часа до захождения солнца, весной, вы входите в рощу, с ружьем, без собаки. Вы отыскиваете себе место где-нибуь подле опушки, оглядываетесь, осматриваете пистон, перемигиваетесь с товарищем".
И. Тургенев ("Записки охотника")
Хромова пригласили на охоту. Некоторых охотников он знал. Они иногда охотились вместе. Знал Хромов и кое-кого из тех, на кого предстояла охота. Иных он даже убивал. И даже по несколько раз. Но охотиться на убитых было мало интереса.
Готовясь к охоте, Хромов купил бутылку шампанского. Хотел еще купить торт, но подумал, что охотиться с тортом - будет слишком жирно для тех, кто затевал охоту на себя. Достаточно для них бутылки. Ничем так быстро не попасть в голову, как из бутылки.
Начало охоты было назначено на 17.30 на Гороховой улице в доме N 98 квартире N 185.
Хромова однажды спросили:
– А как раньше называлась
Он ответил:
– Пулеметная.
Дверь открыла Лошадь. Длинный подбородок, эталон красоты английских аристократов.
Лошади хороши в огороде - на прополке закуски. С лошадью не страшно войти в темный подъезд: всегда заслонит тебя грудью, даже когда никого нет. Но с лошадью в одной постели... нет уж! Пусть ищет себе другого наездника.
Хромов поцеловал ее в боковую часть морды и сунул шампанское.
В комнате уже сидело несколько охотников. Настроение у всех было боевое. Хотя, возможно, не все прибыли сюда на охоту. Возможно, для некоторых охота - это просто пьянка в лесу.
В комнату вошла Кошка. Поставила на стол вазу с салатом. Хромов ей что-то сказал. Кошка расхохоталась, взяла чистую тарелку и вышла.
Он любил кошек. Мягкость их движений. Убаюкивающее мурлыканье. А как они играют с тобой! Как гладят тебя! И как гладятся об тебя сами! Но где мягкость, там и хитрость. Хромов стал вспоминать всех кошек, какие у него были: черненькие, беленькие, рыженькие...
Вскоре квартира наполнилась охотниками и теми, на кого предстояло охотиться: дичью, зверьем, насекомьем.
Стали рассаживаться за стол. Самых трусливых охотников заставляли садиться вперемежку со зверями. За этим зорко следила Лошадь. Собственно, она и затеяла эту охоту, выдав ее за свой день рождения.
Хромов оказался между Коровой и Змеей.
Корову звали Ритой. Скорбь коровьего стада. Все молчала и косилась на Хромова своим, говорят, красивым глазом. Коровы не всегда большие и толстые, иногда они маленькие и худые, но работают всегда почему-то за столом с бумагами.
Змеи, как правило, администраторы театров. Конечно, ядовитый язык, гадкий характер. Но талия! Если понравился змее, обовьется вокруг тебя и задохнешься в ее объятиях!
Змея, находившаяся рядом с Хромовым, была очковая. Скромная учительница. Впрочем, иная учительница после десятого стакана так расслабится, что сбрасывает кожу - и с ногами на стол!
Сквозь цветы в хрустальной вазе, как сквозь водоросли, проглядывала Рыба. Губы, собранные навсегда для поцелуя. Выпученные глаза, как будто Рыба однажды чему-то удивилась да так и осталась, еще немного и глаза выкатятся совсем. Прямо на тарелку. Талии Хромов не заметил. "Рыбий жир!" - подумал он и перевел взгляд на Жирафу.
Жирафа у него когда-то была. Познакомились на каком-то не то девичнике, не то мальчишнике. Часа три сидели рядом. Уже влюбился до колена. Потом пригласил на танец. Поднялась - на голову выше его. Он ей в пупок дышит. Она даже не видела, как он покраснел. Все повторял: "Французский вариант". Хотя при каждой встрече надеялся: "А вдруг она уменьшится?" Бывает же женщина: высокая, высокая, а потом раз - и маленькая! Когда туфли скинет.