Правдивые истории сивой кобылы
Шрифт:
– А что сказать?
– Может, за тебя и все остальное сделать?
Горшков позвонил ровно в десять вечера. Трубку никто не снял. Перезвонил Спиридонову.
– Трубку никто не снимает.
– Значит, ее нет. Ты чего, будешь теперь мне о каждом своем шаге докладывать?
Горшков позвонил через час. Трубку сняли. Горшков сразу это понял.
– Зину можно?
– Можно.
Горшков подождал. Потом спросил:
– Вы что там делаете? Молчите?
–
– А вы чего - Зина?
– Зина. А вы?
– А я - от Спиридонова.
– Ой, подождите, я чайник сниму!
– оживилась вдруг Зина.
Горшков подождал. В трубке снова возникла Зина:
– Я тут.
– Все нормально?
– спросил Горшков.
– В смысле?
– Ну, с чайником. Сняли?
– Допустим, - сказала Зина.
Горшков помолчал. Потом спросил:
– Чаю попить хотели?
– Нет, кофию.
– Кофе на ночь вредно пить!
– обрадованно выпалил Горшков.
– Почему же?
– Да это я так шучу.
– Ну, рассказывайте, кто вы, что вы, где работаете?
– Сейчас - механиком.
– А раньше?
– И раньше - механиком. Я всю жизнь - механиком.
– Как родились?
– Нет, попозже.
– Женаты?
Горшков не ответил.
– Что вы молчите?
– Думаю.
– Думаете, женаты ли вы?
– В принципе - нет.
– Как это?
– Она - стерва!
– А дети есть?
– Нет, - ответил Горшков.
– Она их с собой забрала.
Договорились встретиться у какого-нибудь метро.
– Вы как будете одеты?
– спросила Зина.
– На ногах - ботинки.
– Со шнурками?
– уточнила Зина.
– Сейчас посмотрю, - сказал Горшков.
Зина сказала, что будет одета в синюю куртку.
Горшков приехал к месту встречи и уже издали увидел девушку в синей куртке. "Симпатичная, - подумал он.
– Хреново. Могу не понравиться".
– Вы - Зина?
– с трудом развернув улыбку, подошел к ней Горшков.
Девушка нецензурно ответила в рифму. На букву "П".
Горшков тоже послал ее с матерком. Но уже - в затылок. Поэтому она его не услышала. Услышал здоровенный мужик, проходивший мимо. Горшков сбивчиво объяснил ему, что отправил не его. Мужик поверил и отпустил Горшкова.
Через несколько минут выяснилось, что половина человечества - в синих куртках. Горшков перестал обращаться ко всем синим, к тому же один из них оказался парнем с длинными волосами и врезал Горшкову по чайнику.
Поэтому Горшков теперь стоял без всяких признаков жизни и только думал: "Хорошо бы не эта!..
Зина возникла с тылу. Совершенно не такая, какая была по телефону.
– Здравствуйте, Коля!
– А я вас сразу узнал, - сказал Горшков.
– Почему же?
– Так вы ж сказали: "Здравствуйте, Коля"!
Горшков пригляделся: Зина оказалась в очках. Поэтому он спросил:
– Вы - не учительница?
– Нет. Бухгалтер. Я же вам говорила.
– Бухгалтер, милый мой бухгалтер!
– спел ей Горшков.
– Куда пойдем?
– спросила Зина.
– Прогуляемся для разнообразия, - сказал Горшков.
Прогулка потекла по улице. Зина быстро завяла от шума и пыли грузовых машин и через час сказала:
– Может, поедем ко мне?
– Давно пора!
– проснулся Горшков.
– Может, я вас тогда уж и под руку возьму? Я сразу хотел предложить, да подумал, что это будет не совсем удобно.
– Под руку?
– Нет, к вам - домой.
Квартира была однокомнатная.
– Сразу видно - женщина живет, - сделал вывод Горшков.
– А как вы догадались?
– Чисто у вас.
– А у вас что, окурки на полу валяются?
– Нет, на полу не валяются, - обиделся Горшков.
– Но в раковине можно найти. Мокрые, правда.
– Но можно подсушить!
– Кстати, о планировке. Туалет имеется?
– Вообще-то - да. Вторая дверь.
– Вас понял. Запомним на будущее.
Горшков прошел в комнату, а Зина метнулась на кухню.
– Коньяк будете?
– крикнула она.
– Ну, раз ничего другого нет...
– сказал Горшков.
Зина вернулась с коньяком и двумя грейпфрутами в тарелке, похожими на грудь Венеры.
– А чего коньяк не полный?
– Отмечала свой день рождения.
– Плохо, наверно, отметили?
– Почему?
– Так не допито.
– Эта третья была.
Горшков налил себе и Зину не забыл.
– Как говорит Костя Мелихан, поднимая тост за даму: "Дай бог - не последняя!"
Горшков сразу осушил свою рюмку и тут же наполнил снова. Зина грела свою в маленьких ладонях.
– Может, включить музыку?
– Ага!
– обрадовался Горшков и поперхнулся коньяком.
– Делать-то все равно нечего.
Зина врубила магнитофон.
– Пугачиха!
– сказал Горшков и откинулся в кресле.
– Моя любовь!
Зина взяла его за руку:
– Потанцуем?
– О, белый танец!
– сказал Горшков и попытался допить коньяк.
– Дамы приглашают кавалеров.