Правила эксплуатации ведьмы
Шрифт:
уютном, домашнем кабинете правителя. Много подсвечников с трепещущими огоньками
свечей, вытянутый стол с семью стульями, притащенными ради нас. На дальней стене —
гобелен с вышитым на нем фамильным древом правителей. У основания оно ветвилось, множилось, но чем ближе к «нашим дням», тем сильнее редели веточки, появлялось больше
расшитых траурной нитью имен.
Я уселась за стол первой, следом подтянулись сонные спутники. Правитель успел
переодеться — интересно,
Он заговорил сразу о главном:
— Вы наверняка читали наши легенды.
Я не решилась рушить веру правителя в то, что для нас история варренов священна.
— И наслышаны о тяжком положении, которое переживает Галаэйя.
Тут я мотнула косой более уверенно. Один только Лис прожужжал все уши этим
«положением».
— Откроюсь, моя вера в возможность спасения от проклятья таяла с каждым новым днем. Я
начал, да простят меня боги, считать священные писания байкой для поднятия народного
духа.
— Я тоже, — понимающе хихикнула я под прожигающий взгляд Радислава.
— Как же вам удалось свершить то, над чем веками мучились лучшие воины и жрецы
Галаэйи? И прошу вас, не оставьте голодным, не жадничайте событиями! Начинайте с
самого начала!
— Все вопросы к нему, — я ткнула на ковыряющего пуговицу Лиса.
Во-первых, сама я двух слов не свяжу в предложение, а во-вторых, Лис выглядит
подозрительно скромным. Может, разговор заставит его признаться, в чем он провинился
перед родиной? Да и вообще, пускай отдувается. А то всё я.
Радислав, похоже, думал так же, поэтому у бедного темноволосого варрена не осталось
дорог к отступлению.
— Говори, Лисан-дэро-кодльонор, я весь во внимании.
— Ну… — Лис раздосадовано замолчал. — Так вышло.
— Рассказывай, — прошипела я.
— Не торопи меня. Сама б взяла и рассказала.
— Легко, раз ты трусишь. В общем…
— Началось все с моего побега, — перебил оскорбленный друг.
Я расслабилась и откинулась на стуле, совершенно не слушая рассказчика. Как оказалось, зря.
— Ну а затем мы оказались в стогу сена. — Донесся восторженный голос разговорившегося
Лиса.
— Чего?! Не было никакого сена! — побагровев, заверила я обескураженного правителя.
— Был!
— А чего ты стесняешься? — хохотнул Радислав. — Все там были.
— Все? — изогнув бровь, не выдержал Амарэ’ль.
— Не все вместе! — рявкнула я.
— Правильно, по очереди, — издевался охотник.
Радислав лукаво подмигнул, за что получил пинок под столом.
— Не слушайте его, правитель! Я с ним познакомилась пару недель назад!
— Ай-ай-ай, Ладислава. И не стыдно тебе на сеновале кувыркаться с незнакомым
— Радислав откровенно смеялся надо мной, хоть лицо его выражало исключительно
серьезность.
Я примерилась ко второму пинку, а после, по оханью, слетевшему с губ правителя, поняла, что ошиблась в расчетах.
— Извините…
И смущенно затеребила ворот рубашки.
— Лисан-дэро-кодльонор, продолжайте, — вновь став безразличным, попросил Амарэ’ль.
— Так вот, если б Ладислава не перебила меня, — с жутким безразличием произнеся мое
имя, взял слово Лис, — то услышала бы, что я говорил о кинжале…
Больше неприличных уточнений не следовало, и до встречи с Радиславом мы добрались
спокойно. После слово пришлось взять мне. Я поведала и о болоте, и об убийстве болга —
похвасталась, так сказать, — и о встрече с ведьмой в проулке. Дошли и до разговора с
учительницей. Радиславу достался поход в пещеры, он с точностью вспомнил обстановку
внутри, статую виверны, лаву и ловушку. Лис описал мраморный зал. А закончила я, дотронувшись до заживших царапин на груди.
Правитель не выражал удивления словами, но брови его изогнулись, да так и замерли.
Наверное, не прилети мы на живом доказательстве наших россказней, то правитель попросту
выгнал бы сказочников взашей.
А когда речь иссякла, несколько простоволосых женщин внесли в кабинет блюда, полные
как диковинной, так и вполне привычной пищи. От запаха я начала истекать слюной. Живот
запел одному ему известную песню.
— Давайте отобедаем, а после продолжим, — Амарэ’ль жестом выгнал служанок.
Выбор поражал. В тарелках колыхалось нечто прозрачное, подозрительно похожее на слизь; лежали крупно нарезанные куски неизвестного мне серо-голубого мяса, завернутые в
капустные листы. Жуть. И всё-таки я накинулась на внушающую доверие копченную
баранью ногу так, будто та могла убежать. Спутники ели сдержаннее, но с аппетитом. И
только правитель, как истинный аристократ, лишь пригубил вино. За кушаньями никто не
разговаривал, но стеснение куда-то делось. Правитель был сдержан, не улыбчив, но и не сух.
И я переставала бояться его.
— А что надо будет делать? — наевшись, пробормотала я.
— С виверной?
— Ага.
— Есть одна идея. Спустимся в подвалы? — попросил Амарэ’ль. — Лучше, если вы увидите
сами.
Вскоре, когда половина тарелок опустела, мы вышагивали по винтовой лестнице. Ступеньки
да пролеты никак не кончались, и я начинала подозревать, что спускаемся мы в саму
преисподнюю. Но, как оказалось, всего-то под замок. Затем последовали длинные ветвистые