Правило четырех
Шрифт:
— Что происходит? — спрашивает она с порога.
— Ничего, — отвечаю я. — Идем вниз.
— Не могу дозвониться до Сэм. Мне надо обязательно ее найти. Ты не против, если я сейчас схожу в «Принс»?
Такую возможность может упустить кто угодно, только не Джил.
— Вот и хорошо. А Том съездит с нами в институт. Встретимся на службе.
Кэти готова согласиться, но смотрит на меня и понимает, что все не так просто.
— В институт? Зачем?
— Так надо. Это очень важно. — Тон, которым он говорит, не располагает к дальнейшим вопросам — Джил
— Ладно, — осторожно соглашается Кэти и берет меня за руку. — Увидимся в часовне, хорошо?
Она собирается добавить что-то еще, но тут снизу доносится жуткий грохот, сопровождаемый звоном разбивающегося стекла.
Джил торопливо сбегает по лестнице, мы спускаемся следом и застываем у входа в зал. Кроваво-красная жидкость растекается по полу во все стороны, неся с собой осколки разбитой посуды. В эпицентре катастрофы стоит пунцовый от злости Паркер Хассет. Рядом с ним — поверженный на пол бар, представляющий в данный момент кучу полок, бутылок и всего прочего.
— Какого черта? Что тут происходит? — вопрошает Джил, обращаясь с оцепеневшему от ужаса второкурснику.
— Паркер свихнулся. Кто-то назвал его алкашом, и он принялся все крушить.
Вероника Терри растерянно смотрит на свое белое платье, безнадежно испорченное розовыми пятнами, потом медленно поворачивается к нам.
— Они насмехались над ним весь вечер, — со слезами в голосе говорит она. — Они…
— Перестань! — раздраженно обрывает ее Джил. — Как ты допустила, чтобы он так набрался?
Ожидавшая сочувствия Вероника недоуменно моргает. Стоящие неподалеку перешептываются, с трудом скрывая злорадные улыбки.
Брукс просит официантов поднять бар и принести вино из подвала. Примеряющий на себя роль президента Доналд Морган пытается успокоить Паркера. Из толпы зрителей доносятся свист и неодобрительные выкрики, самые мягкие из которых «пьянь!» и «придурок!». Язвительный смех звучит как оскорбление. Виновник случившегося, изрезанный разлетевшимися осколками стекла, с мокрыми по колено брюками, стоит в центре лужи, похожий на обмочившегося ребенка. Наконец он поворачивается к Дональду, и я вижу, что добром это все не кончится.
Кэти тихонько ахает. Паркер бросается на Моргана, оба падают, сцепившись, и начинают мутузить друг друга кулаками. Зрители наблюдают за схваткой с нескрываемым удовольствием. Симпатий к Хассету не, испытывает никто, и в происходящем они видят справедливое воздаяние за миллион мелких обид и оскорблений, за наглость и издевательства, терпеть которые последние два года приходилось едва ли не всем. Вернувшийся со шваброй официант останавливается на безопасном расстоянии от растекающихся по полу ручейков, среди которых продолжается бой. Противники сплелись в один громадный черный комок, беспорядочное шевеление которого, судорожные движения рук и ног вызывают ассоциацию с пытающимся спастись от наводнения чудовищным насекомым.
— Идем отсюда, — говорит Джил, отворачиваясь оттого, что стало теперь проблемой и головной болью другого.
Мы с Полом молча
Дороги, по которым мы едем, похожи на черные стежки, пересекающие широкое белое полотно. За окном свистит ветер, но «сааб» держится уверенно, даже когда Джил давит на газ. На Нассау-стрит столкнулись две машины: кричат водители, мелькают огни, прыгают тени. У северного выезда из кампуса нас встречает выскочивший из будки проктор, жестами показывающий, что проезд закрыт, но мы проносимся мимо. Джил включает третью передачу, потом четвертую.
— Покажи ему письмо, — говорит он.
Пол вытаскивает что-то из-под куртки и передает мне.
— Что это?
Конверт надорван сверху, но я все же различаю штамп в верхнем левом углу.
— Пришло сегодня вечером, — объясняет Джил.
«Мистер Харрис!
Данным письмом извещаю о том, что я распорядился провести расследование относительно выдвинутых против вас старшим консультантом доктором Винсентом Тафтом обвинений в плагиате. Ввиду серьезности данных обвинений и принимая во внимание возможные последствия, мною принято решение провести на следующей неделе заседание Дисциплинарного комитета, на котором будет рассмотрен ваш вопрос и принято соответствующее решение. Прошу связаться со мной для определения времени предварительной встречи. Пожалуйста, подтвердите получение этого письма.
С уважением,
— Он все спланировал заранее, — говорит Пол, когда я возвращаю письмо.
— Кто?
— Винсент. Сегодня утром.
— То есть письмо — это предупреждение?
— Против меня у него ничего нет. Так что он начал с тебя.
В его голосе слышна нотка недовольства. Пол словно намекает: все началось с того, что я толкнул Тафта.
— Но побежал-то первым ты, — негромко говорю я.
Машина слегка подпрыгивает, проезжая над люком, и из-под колес брызжет грязь.
— Я и в полицию позвонил, — говорит он.
— Что?
— Потому его и задержали. Я сказал, что видел Винсента возле Диккинсон-Холла, когда убили Билла Стайна.
— Ты солгал.
Жду реакции Джила, но он неотрывно смотрит на Дорогу. Глядя в затылок Пола, я вдруг испытываю странное ощущение, как будто смотрю на самого себя, как будто я снова в отцовской машине.
— Это так? — спрашивает Джил.
Впереди уже видны белые домики. В окнах Тафта света нет. За домами поднимаются укрытые заснеженными шапками деревья.
— Тафт еще в участке, — бормочет Пол. — В доме никого нет.
— Послушай, ты ведь даже не знаешь, где он хранит чертеж. Как ты будешь его искать? Может, Тафт вообще держит чертеж в другом месте.
— Другого места нет. Он мог спрятать его только у себя дома.
Джил не слушает. Он сбрасывает скорость, притормаживает, но не выключает двигатель, чтобы в любой момент повернуть назад. Не дожидаясь, пока «сааб» остановится, Пол открывает дверцу и выпрыгивает на тротуар.