Право на магию
Шрифт:
— Ардина, вернись, тут опасно!
Упрямо мотнув головой, которая тут же взорвалась новым приступом боли, я достала ключ. Тот самый, что Академия подарила мне на прощание. Только теперь не уверена, что на прощание. Может, что-то следовало сделать сразу, но кто бы еще объяснил, что и где именно… Тяжелый, с затейливой бородкой, на вензеле хитро сплелись буквы А и Р. Руку с ключом как магнитом потянуло к двери.
— Мне надо… туда…
Господин Дрэйзо остолбенел, заметив ключ. О, он точно знает гораздо
— Пропустите ее, ваша светлость… я читал о таких ключах. Да отойдите же, Ксавия!
Ключ чуть не сам впрыгнул в замочную скважину, сделав три оборота. Я надавила на дверь и та мягко поддалась. Обернулась, поискав взглядом Шентию, и шагнула внутрь. В круглой башне не было окон; как и в первый раз, когда я сюда зашла, окрыленная и взбудораженная, единственным источником света были сами Врата. Но тогда от арки исходил мягкий и ровный белый свет, сейчас же тревожный красный, прерывистый. Когда глаза привыкли к полумраку я поняла, что это не свет прерывистый — это у арки обрушилась практически вся верхняя часть.
— Боги милосердные, — прошептал в ужасе мэтр Дрэйзо.
40.6. Голоса
За архитектором протиснулся мэтр Ксавия, а следом и горячая тяжелая рука Шентии легла мне на плечи. Я потрясенно смотрела на темнеющую груду валунов на полу в самом центре величественных Врат. Картина была ужасающая сама по себе, а я с утра еще чувствовала себя нехорошо. Видимо, ментальное воздействие тоже не прошло даром, потому что одновременно с мэтрами в моей голове заговорили и другие, еле слышные голоса.
— Дорош, — обратился Шентия к мэтру Дрэйзо у меня над ухом, — Вы как никто другой знаете эти стены, объясните, если хоть что-то понимаете, наконец.
«Наконец…» — прошелестело эхо в другом ухе.
— Я говорил ректору, говорил… он не послушал, — не отрывал взгляда от уцелевших опор архитектор. — Звучит дико, понимаю, кто бы в такое поверил… это еще когда сеть внутренних порталов словно с ума сошла…
«Приш-шла…» — исказило слово эхо. Я тряхнула головой, прогоняя назойливый шум.
— Конкретнее, Дорош, — нетерпеливо поторопил Ксавия. — Неладное по всей Академии я тоже заметил. Их же можно как-то… ну… починить? В них причина остальных бед?
— Боюсь, именно в них, Никас. Но точно я бы утверждать не стал.
«Ждал… Иди…» — я хлопнула себя по уху. Его светлость обеспокоенно взглянул, но ничего не сказал.
— Починить… В мире больше нет такой магии, чтобы починить то, что создано одним из величайших магов, Никас. Магия слабеет, уходит из нашего мира, это ни для кого не секрет. Есть у меня одна теория, ничем, правда, не подтвержденная…
«Не слышишь… не хочешшь… не вериш-шь…». Да что со мной? Я зажала уши. Грорш
— Все-таки, шесть с половиной веков прошло, а за такой срок любая магия выветрится с концами, даже самая сильная. Я в древних артефактах не силен, но мэтр Эрдис наверняка подтвердит — без подпитки ничто не работает вечно. Причем это какой-нибудь светильник можно сразу зарядить лет на сто, но чтобы такой шедевр…
«Ж-жди… у меня ещ-ще хватит сил… позову, кому повериш-шь…»
— А вам разве доводилось слышать о том, чтобы Врата приходилось подзаряжать магией? То-то и оно… У них свой, неиссякаемый источник. Я изучал их, искал такую вечную подпитку для собственных работ. Признаться, поначалу я думал, что Врата берут свою дань с каждого одаренного, кто проходит ими, на том и стоят. Несколько летних отборов экспериментировал, замерял… Но нет. У будущих студентов они не отбирают ни капли магии…
Еще один камень с оглушительным грохотом рухнул на кучу, расколовшись на две половинки. Я в мгновение ока оказалась прижата к твердой груди.
— О небо!..
— Продолжайте, Дорош.
— Да, о чем я… Источник не в студентах. А потом я припомнил один малоизвестный факт… Об этом почему-то не пишут в учебниках по истории Академии, я вычитал его у одного ровельского летописца, а тот записал со слов случайного свидетеля. Интальд Премудрый ведь не просто создал Врата, он вложил в них самое жизнь, когда пришло его время умирать. Об этом почти никто не знает, но каждый этот камень был обагрен его кровью, прежде чем сам он бесследно исчез во Вратах…
«Королевишна моя!!», — взорвался воплем знакомый голос в моей голове. — «Снегурочка!»
— Джованни? — неслышно прошептала я, уткнувшись в жесткий камзол и не веря собственным ушам. — Ванечка?
«Я! Я, пироженка моя сладкая! Иди! Не медли!.. я так и знал, знал…» — родной голос затухал с каждым словом.
— Куда идти? — но затихли оба голоса, и незнакомый, и духа-повара.
— Ты что-то сказала? — спросил Шентия.
«Иди…» — донесся совсем слабый звук.
— Дышать… тяжело, — его светлость опомнился и разжал объятия, а то у меня действительно дыхание перехватило. Мэтр Дрэйзо продолжал и мужчины внимательно ловили каждое его слово.
— И тут я подумал… Хотя сангинем магике для меня еще темнее, чем артефакторика, но чем грорш не шутит. Не связал ли он этим ритуалом Врата с теми, в чьих жилах течет та же кровь, кто есть продолжение его самого? Со своими многочисленными потомками…
Пока мужчины обсуждали необычную теорию, я скользнула вперед, в багровую темень. Под ногами захрустела каменная крошка, но Шентия был слишком увлечен, чтобы это заметить. А я услышала их последние фразы очень четко и невольно содрогнулась от услышанного.