Право на магию

Ледова Анна

— Даже если принять вашу теорию на веру… Что тогда, грорш их раздери, происходит сейчас?

— Если источник силы Врат иссяк, это значит только одно — род Интальда-основателя окончательно прервался. И если я прав, ваша светлость, то это всё… это конец Академии.

Еще шаг. Страшно. Но мой добрый дух сказал не медлить. Был ли это он, Вано-Джованнечка, или у меня разыгралась фантазия в гудящей голове? И куда здесь идти, кроме как снова через арку? Проход завалили несколько обрушенных валунов, каждый чуть не до пояса. Я вскарабкалась на один, немедленно оцарапавшись острым сколом. Перебралась

на второй. Обогнула третий. Еще немного, до центра Врат рукой подать…

— Эй, а ну слезай, сумасшедшая!!..

Кажется, это мэтр Ксавия, он один стоял к арке лицом. Я не стала оборачиваться. Еще полшага, вот на этот завалившийся камень. И тут нога моя соскользнула и, падая, я краем глаза заметила, как медленно разъезжаются губы мэтра Ксавии; как заторможенно, будто в смолу попал, движется его светлость… Все стало таким неторопливым, сонным, бесконечным. Завершить падение и то не удалось.

***

— Эй, а ну слезай, сумасшедшая!!.. — вдруг заорал Никас.

Ронард мгновенно развернулся. Ардина, грорш ее загрызи, почему он вообще позволил ей остаться внутри! И так еле на ногах стоит, на кой ее к рушащейся на глазах арке понесло?! В два прыжка он одолел половину расстояния до каменного завала перед тем, как с оглушительным грохотом рухнули остатки Врат, похоронив под обломками хрупкую фигурку.

Глава 41. Интальд

По мере того, как замедлялось мое падение, очертания предметов и людей смазывались, растворялись во тьме, утратившей даже те тревожные багровые проблески. Но кромешная тьма постепенно сменилась вечерними сумерками и я обнаружила себя стоящей в густой траве. Вокруг меня была равнина с редкими деревцами, вдали угадывался лес. Странно, но я не почуяла ни запахов, ни звуков. Головокружение прекратилось, ободранная рука не ныла, да и в целом я ощутила удивительную легкость в теле. Осмотрела ссадину и чуть не заорала — эй, а тело-то где? Рука просвечивала, травинки можно разглядеть.

– Здравствуй, дитя мое. Ты вовремя.

Высокий седой старец возник из ниоткуда. В странных одеждах, и такой же бесплотный, как я сама. Но что-то было такое в его благородных чертах лица, во взгляде, исполненном мудрости, что я моментально успокоилась.

— Это Вы звали меня? Где я?

— Звал. Хотя сила моя уже далеко не та, что была прежде. Я звал тебя двенадцать лет, и ты наконец пришла.

Пусть мода кардинальным образом сменяется не так быстро, не с годами, а скорее с десятилетиями, одежда этого старика была откровенно устаревшей. Такое не носили уже несколько сотен лет — я видела эти широченные пышные воротники и островерхие шляпы в учебниках по истории Империи. Древней истории.

— Вы… Интальд? Интальд Премудрый?

— Тогда меня называли Интальд Ровельский, — церемонно поклонился старик.

— Но зачем Вы звали меня? Двенадцать лет… Вы знали меня ребенком?

— Я не знал тебя — девушку-мага по имени Ардинаэль. Не знал, кем окажется тот или та, кто откликнется. Я призывал свое дитя.

От потрясения я долго не могла подобрать слова, боясь озвучить вывод от сопоставленного.

— Вы хотите сказать…

— Ты — мое последнее дитя, Ардинаэль. Последний

потомок моего некогда великого рода.

— Но я же просто сирота… я не знаю ни своего детства, ни родителей. Я не понимаю…

— Зов крови не обманешь, чем бы его не заглушали. Сядь, дитя. Снаружи время почти вышло, но здесь оно бесконечно. Я расскажу тебе все.

Старик взял меня за руки и усадил в густую траву.

— Некогда, еще в земной жизни, моя прекрасная супруга подарила мне шестерых детей. Мне посчастливилось застать и их детей, а после дождаться и правнуков. Мой род множился мне на радость, и казалось, нет уз прочнее и долговечнее этих, а потому я со спокойным сердцем покинул этот мир. Тысячи моих потомков родились и умерли за сотни лет, десятки из них прошли через Врата, будучи наделены магией…

«В роду уже была магия, и много раз», припомнились мне вдруг слова Воракиса.

— Пока существовал мой род, жила и Академия — главное и любимое мое детище, связанное кровным ритуалом с остальными. Но это не могло продолжаться вечно… Я чувствовал, как со временем ослабевают нити, истончаются связи. Пока двенадцать лет назад последние не оборвались разом. Но Академия выстояла, а значит, в мире еще оставались крупицы меня самого. Увы, я больше не чуял никого из них, не мог дотянуться… В призрачной надежде, что у кого-то из последних моих детей окажется магия, я начал искать самые крохотные ее проявления, чтобы призвать сюда. Пока не так давно не почуял в самых дальних землях слабый отблеск дара — даже не магии, не кровного родства, но все же… Я хватался за любую возможность и не мог упустить даже такую мелочь.

Кандалы Тротта. Наспех или неумело сработанные, как потом отметили мэтры, а потому не сумевшие полностью сдержать мой дар, принимаемый в Обители за «криворукость». Только благодаря чьей-то ошибке я оказалась здесь.

— Академия признала и сразу приняла свое дитя. Упустив только одну деталь… Когда же сила стремительно начала уходить из этих стен, я понял, что ты единственный оставшийся мой потомок, но и твоя судьба уже предрешена…

— Почему? Я вроде пока умирать не собираюсь, а если посчастливится, то и у меня будут дети…

— Вот поэтому, — старик бережно поднес руку к моей груди. — Только старый слабый слепец, вроде меня, не смог заметить это сразу.

Я скосила глаза вниз. Прямо напротив сердца возник странный невиданный знак.

— Это сигил, наша родовая печать. Обычно защита, но для тебя — скорая погибель. Этот сигил «закрывающий», наложенный зеркально. Он скрывает твою суть от недругов, но и запечатывает твою магию, не давая ей выхода. А она, проявившись в положенное время, уже несколько месяцев кипит и сжигает тебя изнутри, а с твоей жизнью утекает и моя сила.

— Магия убивает меня? Моя собственная? Даже такая слабая и… как они сказали… «с невыраженным типом»? Я сама видела во Вратах — серо-бурая.

— О нет, — покачал головой Интальд. — Совсем не такая. И я наконец смогу спасти нас обоих, исправить ошибку.

Старик закрыл глаза, не отнимая руку от моей груди, и знак вспыхнул, меняя очертания. Я ничего не почувствовала, но Интальд просветлел лицом, с интересом разглядывая что-то за моей спиной.

— Обернись, Ардинаэль. Посмотри на себя.