Право на пиво
Шрифт:
— Что за примета?
— Глупое совпадение, конечно, но у нас было две антиалкогольных кампании: одна началась в четырнадцатом году, а вторая — в восемьдесят пятом… В общем, никто не хочет рисковать: мало ли, в какую задницу занесет на этот раз. Так что решили все втихаря провернуть, чтобы народ понапрасну не тревожить… Придумал! — вдруг возбужденно сказал Павел Геннадьевич и тут же сбавил тон. — Мы эту побочную рекламу сначала «Оболони» предложим, а где-то через полгода — остальным. Компания крупная, объемы большие и пиво у них неплохое, так что никакие воспоминания не «посереют».
— Но как обеспечить рекламу именно пива,
— Новым сортом. Ведь когда человек новое пиво пробует, он волей-неволей о нем думает, так? Хорошее, «говорящее» название… во, «фирменное»! Вот тебе и нужное направление мыслям. Дальше начнет работать сам индуктор. Они получат широкое распространение своего пива, а мы — нашего препарата. Как раз то, что надо.
— А как закон обойти? Ведь вы, можно сказать, психотропное средство в массовое производство пустить хотите?
— Какое такое психотропное средство? Пищевая добавка! Или витаминный комплекс. Или усилитель вкуса. Да ваш индуктор в любые одежды обрядить можно. Слышишь, а зачем огород городить? Ведь твой симбионт в дрожжах сидит? А ще ты видел, чтобы их в составе пива указывали? Вообще никому ничего говорить не надо: особые дрожжи, и все тут.
— Тогда еще одна мелочь. Пива у нас иногда выпивают и по десять бутылок кряду. Вполне хватит, чтобы довести людей до бурных фантазий…
— Десять бутылок! Ты сам подумай: если человек выпил десять бутылок пива, он трезвый или все-таки не совсем? Может, у него белая горячка случилась? Жестоко, не спорю, но зато в другой раз такой выпивоха лишний раз задумается, стоит ли столько пить. Тем более, уже будет, чем думать. В общем, завтра же рвану на завод, побеседую там с людьми. Глядишь, еще какую копейку заработаем, — он подмигнул Сергею и протянул руку.
— Ну, пока, изобретатель! К тебе послезавтра загляну. Расскажу, как встреча прошла, о чем говорили.
— Я провожу.
По пути к двери Сергей приостановился возле Юры.
— Ты как, управился?
— Да, Сергей Васильевич, сейчас уже заканчиваю. Пробную страничку вот напечатаю…
— Подождешь меня? Я скоро вернусь.
— Подожду.
Сергей Чекмаев
ПАНАЦЕЯ
Над головой просвистел вагончик монора. Я отвлекся, водитель сунул мне сдачу и нервно нажал на газ. Такси стремительно рванулось с места, лишь пронзительно взвизгнули покрышки. Я вздрогнул от неожиданности, выругался и сплюнул на тротуар. «Домой, скорее домой!»
Сканер «домового» ткнулся красным лучиком в зрачок, ослепив на мгновение. Я не стал дожидаться, пока он распознает хозяина, раздраженно пнул дверь и с силой захлопнул ее, отрезая внешние звуки.
«Сил нет терпеть. Неужели так тяжело сделать уличное движение потише! Каждый день дорога на работу и обратно превращается в какую-то пытку!»
Я сбросил плащ, прямо в ботинках прошел в кабинет.
Все-таки хорошо дома. Здесь царит почти абсолютная тишина, стены и потолок раскрашены в теплые, успокаивающие тона, слабо поблескивают серебристые капельки динамиков купольного звука. Мягкий отсвет аквариума падает на ковер, рыбки меланхолично и неторопливо дефилируют за выпуклым стеклом-линзой. Надо бы их, кстати, покормить.
Упираясь носком в каблук, я поочередно стащил ботинки, упал в кресло и вытянул ноги. Полного расслабления
«Не-е, сегодня лучше никуда не ходить».
В Архиве работы с утра было немного — начсектора уехал на какой-то симпозиум, обошлось без привычных скандалов и конфликтов. Так что незачем переться в душной подземке на другой край города.
Слов нет, медитаторий «Душевная благость», наверное, того стоит. Не зря же уже третий месяц гоняют по телевизору рекламу: «Новая техника медитации. Храмовая музыка лучших восточных мастеров. Древнейшие мантры. Проверено временем!» У рекламщиков как всегда концы с концами не сходятся, если нечто «новейшее», то обязательно проверено временем, а если «нет аналогов в мире», то непременно «по тысячелетнему рецепту»…
Прием в «Душевной благости» был расписан на год вперед. Мне пришлось выложить немалую сумму, чтобы попасть в начало очереди, и все равно — ждал почти месяц. Сегодня как раз мой день.
Но ехать все равно не хотелось: «Бог с ними, с деньгами!» Сколько я уже перевидал психотерапевтических методик, нирванариев, медитационных центров и клиник! Надоело. Да и неизвестно еще, поможет ли? Кириллка вон тоже ходил на все процедуры, раскрасил цветными кляксами стены, подвинул мебель в соответствии с лучшими идеями фэн-шуя, установил самую дорогую и мощную квадрофонию. И что? Сейчас лежит в гибернаторе Центра психических расстройств. Диагноз все тот же, самый популярный с недавних пор: коматоз Вейкера. По-простому — Кома.
Правда, Кириллка больше шести месяцев все равно бы не продержался. Или перевелся бы куда-нибудь, или сиганул бы на рельсы подземки. Мастер-интерьерщик — адова работенка, врагу не пожелаешь: постоянная ругань с неудовлетворенными клиентами, скандалы с подрядчиками, срывы поставок. Мало кто выдерживает. Обычно Комитет занятости каждые два-три года временно переводит с подобной работы на новую, отдохнуть. Кириллка со своими способностями мог бы податься, например, в ландшафтный дизайн.
Но в прошлом месяце от него неожиданно ушла жена, которую он очень любил — и вот результат. Вконец истрепанные нервы такого удара уже не вынесли. Отключился мозг, не выдержав постоянного стресса. Кириллка сейчас больше всего похож на растение: потребляет полезные вещества, выделяет вредные. Ни движения, ни реакций, ни единой мысли.
Так что, ну ее, эту «Благость»! Выдался более-менее спокойный вечер, лучше поработать с документами. Я подписался на цикл статей в «Исторический альманах» о последствиях принятого в начале века знаменитого закона «О здоровье». Работа немного буксовала, потому что в Архиве спокойно писать невозможно, а все свободное время в последние месяцы расписано медитациями, погружениями в нирвану и успокоительными курсами.
«Тяжелый выдался год! — Подумал и сардонически усмехнулся. — А когда было легко?»
Тренькнул звонок.
«Кого там принесло? Черт! Не подходить, что ли… А вдруг это Инка? Решила помириться? Ну-ну…»
Ругнувшись, я рванул трубку, ткнул пальцем в «прием»:
— Алло!
— Андрюшенька, мальчик, ты что, уже съездил в «Благость»?
«Мама. Только ее сейчас и не хватало. Придется объяснять, доказывать, тратить нервы».
Я даже иногда удивлялся: почему каждый мой разговор с матерью заканчивается скандалом? Может, она использует меня в качестве разрядки своих нервов? Постоянно действующий медитаторий?