Праздник под угрозой
Шрифт:
— Ну и мы тоже ничего не видели, — заявила она наконец, её голос был резким, но уже без прежней злости. — Никто ничего не видел.
Черкасов коротко кивнул, не сводя глаз с моей спутницы. Да уж, ситуация, мягко скажем, дурацкая.
— Прекрасно, — ответил я, подавая руку Иде, которая всё ещё стояла с выражением человека, попавшего в самый странный момент своей жизни. — Тогда мы пойдём, а вы… наслаждайтесь моментом.
Аграфена и Черкасов проводили нас столь пристальным и тяжелым взглядом, что он ощущался физически. Я не мог сдержаться и, выходя с
— Чердак, оказывается весьма популярное место уединения.
— Раз так, стоит поставить здесь лакея, — тихо отозвалась Ида.
Когда мы наконец спустились в тёмный коридор, девушка остановилась и прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться слишком громко.
— Алексей, — начала она, её голос был полон смеха. — Ты видел их лица? Аграфена была… Она нас чуть не испепелила взглядом!
Я прислонился к стене, прикрыв лицо рукой, чтобы скрыть свою улыбку.
— Что ж, у всех есть маленькие невинные тайны.
— Такие ли уж невинные? — вскинула брови Ида. — Сдается мне, ваша помощница и этот майор уже не впервые оставались наедине…
— Как и мы, Ида Феликсовна.
— Ну… да. И все же эту сцену я запомню надолго!
Мы ещё долго смеялись, подшучивая над ситуацией. Этот момент, полный напряжения и комичности, неожиданно сблизил нас ещё больше.
После того как мы спустились с чердака и вернулись в гостевые залы, я проводил Иду до компании знакомых дам. Она благодарно улыбнулась, но в её взгляде ещё теплилась искра пережитого нами момента. Я же, мысленно вздохнув, отправился в кабинет — проверить, как там Уваров.
Открыв дверь, я застал неожиданную картину: Татьяна сидела с книгой в руках, а Лёня мирно спал на соседнем кресле, его голова склонилась набок. Таня выглядела абсолютно спокойной.
— Что здесь происходит? — спросил я, прикрывая за собой дверь. — Ты присматриваешь за ним?
Она подняла на меня глаза, не отрывая пальца от страницы, словно чтобы не потерять место.
— Ага, — спокойно ответила она. — Полагаю, твоя работа, судя по сонному заклинанию. Кто-то же должен был позаботиться о твоём товарище, пока ты шастаешь по закоулкам со своей дамой сердца.
— И откуда это такая преступная осведомленность, сестрица?
Таня усмехнулась и отложила книгу.
— Оттуда, милый братец, что я, в отличие от тебя, сижу в этом доме почти безвылазно. И успела изучить каждый закоулок нашего особняка. А вы с княжной Юсуповой настолько сблизились в последнее время и так друг на друга смотрите, что даже слепой поймет — между вами что-то есть!
Что ж, сестренка явно натренировала наблюдательность. И, зная Таню, я бы поставил на то, что она наверняка захочет что-нибудь в обмен на свое молчание. Интересно, знала ли она об Аграфене?
Я улыбнулся, указав на Уварова.
— Спасибо, что приглядела за Леонидом.
Она взглянула на безмятежного парня и, слегка прищурившись, уставилась на меня.
— С тебя ещё станется, Алексей. Я уже придумала, что попрошу взамен. Но пока не скажу. Всему свое время.
— Где же твои милосердие и благотворительность,
Я подошёл к Лёне, потряс его за плечо, чтобы разбудить.
— Подъём, герой. Спать на балах — это уже слишком.
Он медленно открыл глаза, моргнул и натянуто улыбнулся.
— Простите, я… кажется, немного переутомился…
— Всё в порядке. Таня присмотрела за тобой. А теперь нужно вернуться к гостям, — сказал я. — Остался только котильон, потом все начнут расходиться.
Лёня кивнул, вставая. Таня поднялась вместе с ним и, махнув мне рукой, удалилась, что-то шепнув ему на ухо. Он смутился, но улыбнулся.
Я отправился в танцевальный зал. Там уже собрались гости, у которых ещё остались силы на развлечения. Оркестр заиграл лёгкую, но ритмичную мелодию, а распорядитель объявил котильон. В зале царила атмосфера оживления: дамы поправляли свои платья, а кавалеры оживлённо обсуждали, кого хотели пригласить на предстоящий танец.
В этот момент ко мне подошла матушка.
— Алексей, дорогой, — начала она с лёгкой улыбкой. — Ее величество будет очень рада, если ты пригласишь на котильон её фрейлину, княжну Мещерскую.
Я подавил лёгкий вздох. Это было ожидаемо, но не приносило радости. Мария Васильевна Мещерская, была дочерью главы Четвёртого отделения. Девушка с приданым, ранговым перстнем и титулом, но… увы, совершенно непривлекательная.
Это был редкий случай, когда если рассматривать каждую ее черту отдельно, то не увидишь сильных изъянов, но все вместе в человеке они складывались ужасно негармонично. Впечатление портила и манера держаться — девушка была до приторности любезна и прятала свои чувства за пластмассовой улыбкой.
Но отказать императрице я не мог. К тому же отец фрейлины имел огромное влияние, в том числе и на Спецкорпус.
Подойдя к государыне, я поклонился:
— Ваше Императорское Величество, позвольте мне пригласить на котильон одну из ваших дам.
Императрица улыбнулась.
— Кого бы вы хотьели пригласьить, вашье сийятьельство?
— Мария Васильевна оказала бы мне величайшую любезность, согласившись принять участие в игре-танце.
Императрица улыбнулась, глаза Мещерской удовлетворенно сверкнули — она явно подговорила свою госпожу.
— Коньечно, Алексьей Иоанновьич. Мария, ступайте.
Фрейлина слегка покраснела, но улыбнулась и подала мне руку. Да, лицом она не особо вышла, но двигалась грациозно.
— Благодарю вас, — сказала она, принимая мою руку. Голос девушки тоже оказался приятным. Наверняка она развлекала государыню пением.
Мы заняли свои места для танца, но мой взгляд невольно метнулся к Иде. Она стояла неподалёку и все видела, в глазах Юсуповой на миг вспыхнула ревность. Я заметил, как граф Левашов подошёл к ней с приглашением, и, к моему удивлению, она согласилась. Это был очевидный жест — она не собиралась стоять в стороне, пока я танцую с другой. Пусть даже ее пригласил самый неуклюжий танцор на свете.