Предательство
Шрифт:
Прежде, чем я смогла сделать больше, чем привести в порядок сиденье и себя, мы припарковались, но не у колонки. Я ахнула, когда дверь с моей стороны открылась, и Нокс вытащил меня из машины, я поспешно перебирала ногами, чтобы успевать за его шагом. Флуоресцентные лампы слепили глаза, когда мы проходили мимо стойки, заполненной лотерейными билетами, и были осмотрены дежурным. Там, возможно, были другие люди. Были ли машины? Я не могла думать или вспомнить, пока он тянул меня за собой вперед.
Он распахнул дверь и затащил меня внутрь. Я уловила
– Чт...
Мерцание и блеск желания в его бледно-голубых глазах заставлял мир вокруг нас исчезнуть. Наши вздохи, неглубокие и быстрые, наполнили тишину. У меня не было шанса закончить слово, не то, что вопрос, прежде чем моя спина ударилась о холодную плитку стены, и Нокс потянул мои спутанные волосы, наклоняя голову.
С моих губ едва сорвался вдох, и его рот поймал его, поглотив звук протеста.
Протеста?
Я не могла бороться с ним, даже если бы захотела. Но, когда мое тело сливалось с его, я знала, что все в порядке. Я не хотела бороться.
Запах дезинфицирующего средства вскоре затерялся среди мускуса и желания, которые заполнили воздух. Его движения потеряли слаженность, когда его накрыл голод. Нокс был не просто голоден, он был ненасытным, как человек на грани истощения, и я была его едой. Потянув молнию платья, он расстегнул облегающую ткань и высвободил мою грудь. Они были его первым блюдом, он целовал, сосал и раздирал мою нежную кожу с безудержным пренебрежением грубости щетины на щеках.
– Ты великолепная женщина, - сказал он, - Принцесса в другой жизни.
– Его слова звучали между поцелуями - нет, щипками и покусываниями за мочкой уха, ключиц и груди.
– Ты заслуживаешь человека, который поклоняется и занимается с тобой любовью нежно.
Все мое тело дрожало от потребности.
Его галантные слова совершенно не соответствовали грубости его действий. Он развернул меня лицом к раковине, и его голос понизился.
– И я думаю, у тебя было это. У тебя было рыцарство. Чарли, сегодня я собираюсь дать тебе обратное. Ты заслуживаешь свет свечей и прогулки на пляже.
Нокс силой положил мои руки на край раковины и дернул мою задницу назад. Глядя в зеркало, я наблюдала, как разворачивается эротическая сцена. С моей грудью, выставленной напоказ, и спутанными рыжими волосами, я посмотрела в свои глаза и увидела золотой цвет, затуманенный желанием. Раздвигая мои ноги коленом, он толкнул в стороны мои ступни.
Я закрыла глаза и охотно сдалась, зная, что то, что он делал, было неправильно, и шло против всего, над чем работала Алекс. Это не изменило реальность: я хотела этого. Нокс был прав. Я получала удовольствие, и так же, как женщина в зеркале, я была в его полном распоряжении.
Он собрал юбку платья вокруг моей талии.
– Наш первый раз, - сказал он, - Ибо их будет больше, чем один, не будет тем,
– Его слова обдавали горячим дыханием моё ухо, от чего мои колени дрожали, а тело покрылось гусиной кожей. Он опустился губами к моей ключице.
– Наш первый раз будет тем, чего ты хочешь, о чем фантазируешь. Я собираюсь взять тебя прямо здесь, прямо сейчас.
– Он потянул меня за волосы, чтобы мои глаза обратились к зеркалу, и наши взгляды встретились. Он уставился на меня, в мою душу, своими голубыми глазами, в которых появлялось все больше тёмно-синего оттенка. Его тон требовал честности.
– Пределы, Чарли. Я собираюсь трахнуть тебя так, как тебя никогда трахали. Скажи мне сейчас, если я нарушил этот предел. Скажи мне сейчас, если не хочешь этого.
Я не могла подобрать слов; вместо этого, я толкнулась назад, пока бедра не задели его эрекцию. В какой-то момент своей речи он высвободил её из штанов.
– Последний шанс, Чарли.
– Пожалуйста, - сказала я едва слышно.
Он снова потянул меня за волосы: - Что ты сказала?
– Пожалуйста, Нокс. Я хочу тебя. Возьми меня.
Ему не нужно было проверять, готова ли я. Доказательства того блестели под ужасными лампами дневного света. Звук разрывания упаковки презерватива вскоре сменился моим хныканьем, когда он погрузился в глубину.
Я пыталась держаться за раковину, но его безудержная страсть была большим, с чем я могла справиться, и моя хватка ослабла. Именно тогда его сильная рука обернулась вокруг моей талии и крепко держала меня, пока он насыщал наше желание. Через два, три, нет, четыре толчка, моя спина выгнулась, и он застыл внутри меня.
– Я хочу слышать тебя.
– Его команда звучала, как рык в мою шею, когда он медленно двигался внутрь и назад.
Напряжение, зародившееся еще в поездке в Оушенсайд, стало интенсивнее. Эти языки пламени, что раньше он только раздувал, начали бушевать. Трение внутри меня было топливом для растущего огня. Я закусила нижнюю губу, чтобы остановить крики. Я была почти уверена, что там, снаружи, были люди.
Нокс врывался вновь и вновь. Спереди, его пальцы на моем клиторе мастерски добавляли искры этому растущему пожару.
– Ох!
– Вот так. Я хочу, чтобы все услышали нас.
– Он продолжал двигаться внутрь и наружу.
– Когда мы выйдем отсюда, каждый будет знать точно, что мы сделали.
– Его пальцы повторяли движения, которые я делала в машине. Волны, зародившиеся внутри меня, выдернули меня из тесного туалета, огней и даже из мира. Остались только мы и то, что он делал и говорил.
– Они будут знать, что я трахнул тебя не как принцессу...
– Он продолжал двигаться внутри.
– ...А как шлюху в общественном туалете. И каждый из них будет знать, что ты хотела этого.
– Он шлепнул меня по заднице, жалящая боль растопляла постоянно растущее пекло.
– Теперь, Чарли, скажи это. Скажи, что хочешь этого.