Предопределение
Шрифт:
Что же касается Верены… Принцесса доставила мне много хлопот. Так что при воспоминании о ней я чувствовал лишь раздражение. Хотя за месяц до моего отъезда в Бергонию, мы с ней часто общались. За то короткое время я смог по достоинству оценить ее гибкий ум и тонкий вкус.
Именно она мне посоветовала обратить внимание на вюртенбергских мистралов, выведением которых, как оказалось, занимались ее предки. Вот из-за того, что я считал Верену рассудительной и здравомыслящей девушкой, ее последний поступок меня весьма разочаровал. Что заставило ее открыться этому графу? Какой в
Позавтракав вместе с семейством Бризо, я сообщил, что ухожу на встречу со своими земляками. Ко мне на хвост было вознамерилась упасть Бриджитт, но я ее аккуратно отшил, за что был удостоен презрительного взгляда.
Покинув доходный дом, я пересек площадь Менял и уже через полчаса, двигаясь по ведьмачьим меткам, оказался у двери знакомой мне лавки травницы.
Судя по всему, смерть прежней хозяйки никак не повлияла на бизнес. Издалека я видел, как из лавки вышел какой-то щеголь и, не глядя по сторонам, быстрым шагом двинулся в сторону речного порта. Очередной простофиля, решивший, что ведьмы помогут ему с его проблемами. Да-да… Эти помогут.
Толкнув створку, я переступил через порог, и мне в нос тут же ударили ароматы трав и благовоний. Хм… А здесь ничего не изменилось.
— А ты наглец, лис, — услышал я насмешливый грудной голос.
Я обернулся и увидел знакомую белокурую красотку. Любимица матери ковена облокотилась на прилавок, выставляя напоказ свое глубокое декольте. В ее огромных изумрудных глазах вспыхнули азартные искорки. Хех… Как пить дать, тот щеголь покинул лавку без единого обола в кошеле.
— Здравствуй Ивонн, — улыбнувшись, поприветствовал я ведьму. — Мир тебе и твоему дому.
Эрувиль. Новая столица. Особняк Краонов.
— И как там поживает наше высочество? — осведомился Дэмиен Краон, слегка приподняв бровь и смотря на сына.
Сегодня глава одной из самых влиятельных и богатых семей Мэйнленда обедал вместе со своим младшим братом Арманом и сыном Гаспаром.
Именно в стенах этого дома рождались ключевые решения, куда направить денежные потоки и каким влиятельным фигурам стоит протянуть руку помощи. По сути, каждое заметное событие «цивилизованной» части материка так или иначе было оплачено золотом Краонов.
Прежде чем ответить, Гаспар сделал маленький глоток из своего бокала. Если бы его друзья, молодые аристократы, узнали, что наследник Дэмиена Краона, знаменитый столичный повеса и кутила Гаспар Краон вместо дорогого вина пьет за обедом простую воду, они бы здорово удивились.
Маска прожигателя жизни и огромного отцовского состояния была отброшена, и сейчас, в кругу семьи, Гаспар мог быть тем, кем являлся на самом деле — жестким, расчетливым и хладнокровным молодым человеком.
— Его высочество изволит хандрить, — слегка поморщившись, ответил Гаспар. — Целитель принца назвал это состояние меланхолией.
— Любопытно, — правая бровь его дяди, Армана Краона, слегка изогнулась. — Значит, именно так нынче хандрит современная молодежь? Они устраивают грандиозные попойки и громят столичные бордели?
— Хуже
— Отец, находясь рядом с Генрихом, с каждым днем мне все больше кажется, что мы поставили не на того принца.
— Всё настолько плохо? — криво усмехнулся Дэмиен.
— Пока нет, но это уже не тот Генрих, которого я знал, — ответил Гаспар. — Кроме вина и шлюх, его больше ничего не интересует. Благодаря безлимитному кредиту нашего банка, мое влияние на него по-прежнему велико, но я вижу, что он меняется не в лучшую сторону.
— А младший Онжес? — спросил Арман Краон. — Мы думали, что Генрих ищет реванша за провал в Бергонии. Герцог де Онжес уверял нас, что маркиз обязательно повлияет на принца.
— Луи де Онжес — ничтожество и трус, — скривившись, ответил Гаспар. — Генрих презирает его. Что бы там сейчас ни говорили при дворе, но принцу известна правда о так называемых героических деяниях маркиза де Онжеса в Сапфировой цитадели. Причем в мельчайших подробностях.
— Откуда? — спросил Арман.
— Незадолго до своего отъезда на запад, с бароном фон Гервартом встретился Андре де Шатильон…
— Понятно, — фыркнул Арман. — Можешь не продолжать.
— И несмотря на это оба Онжеса все еще в свите Генриха, — криво усмехнулся Гаспар. — Хотя в прежние времена принц ни за что не допустил бы к себе такого, как Луи. Мне кажется, он уже смирился со своей участью и ему на все плевать.
Гаспар замолчал на мгновение, а потом, слегка подавшись вперед, обратился к Дэмиену Краону:
— Отец, может быть еще не поздно пересмотреть нашу стратегию? Сегодня даже последней прачке из нижнего квартала понятно, кого объявит своим наследником король. Да, я помню, мы были главными кредиторами покойного Конрада Пятого, и Оттон Второй нам этого никогда не забудет, но нам необязательно вступать в коалицию с герцогом де Бофремоном, чтобы присоединиться к принцу Филиппу.
— Хочешь стать союзником Гонди? — хмыкнул Арман и, слегка склонив голову, пристально посмотрел на племянника.
— Он — меньшее из зол, — пожав плечами, ответил дяде Гаспар.
— Тебе напомнить, кто стал виновником потери наших медных рудников на юге? — спросил Арман. — А пять наших кораблей, затонувших в южном проливе, якобы, после нападения пиратов? Я могу хоть до вечера перечислять подобные факты. Хотя ты и сам об этом прекрасно знаешь.
— Знаю, дядя, — кивнул Гаспар. — И я прекрасно помню, что мы в долгу не оставались. Но еще я знаю, что Гонди сейчас нужна поддержка, особенно после такого стремительного освобождения из плена Бофремона.
— Астландцы, — сквозь зубы прошипел Арман Краон. — Их банки начали появляться словно грибы после дождя. Жаль, что этот пустоголовый слизняк Альфонсо сдох так поздно. Какой идиот его надоумил так обойтись с астландскими банкирами?
— Дядя, в свете происходящего я могу с уверенностью утверждать, что астландцам нужен был лишь повод, чтобы сбежать из Аталии. Очередная блестяще сыгранная партия Вильгельма фон Ландера.
Гаспар снова посмотрел на своего отца, который молча слушал их разговор: