Предшественники Дарвина в России

Райков Борис Евгеньевич

Разобоав некотооые из наиболее характерных

явлений, в которых выражается «гармония в природе»,

Бекетов перешел к выяснению вопроса о том, в чем же

заключается общая причина этой удивительной

приспособленности организмов к среде обитания.

Таких причин, по словам автора, можно выдвинуть

несколько. Можно, например, предположить, как

обыкновенно и делают, что живые существа «сотворены» для

определенных условий и именно поэтому

согласованы

с ними. Бекетов отвергает такое объяснение и подробно

доказывает, что эта приспособленность не является чудом

природы, но возникает в силу естественных причин и

устанавливается сама собою по «закону необходимости».

183

Живые существа, доказывает автор, оказываются

приспособленными к среде потому, что способны сами

приспосабливаться к окружающим условиям, иначе им

грозит гибель. Этим доказательствам и посвящена вся вторая

половина его обширной статьи.

Здесь Бекетов выказывает себя не только глубоко

мыслящим натуралистом, но и талантливым

популяризатором, так как его статья написана для читателей

неспециалистов. В этом отношении его можно поставить

рядом с К. Ф. Рулье и К. А. Тимирязевым. На ряде

разнообразных примеров, взятых из области живой и

неживой природы, автор показывает, что «каждое

материальное существо выливается, так сказать, в форму,

скованную для него условиями, при которых оно появляется.

Подобно металлу, вливаемому ваятелем в

приготовленную им форму и принимающему все ее малейшие изгибы

и углубления, каждый атом материи, каждый камень,

растение, животное приняли уже все извилины,

углубления и складки той формы, которую образовали вокруг

них условия окружающей природы. Разница только

в том, что как форма, так и самое существо

подвижны, условия, составляющие форму, бесконечно

изменяются...» (стр. 537).

Интересно, что Бекетов, который привык доказывать

все наглядно, придумал даже модель для пояснения

этой мысли. Пустотелая резиновая фигура,

пробуравленная с двух противоположных концов, изображает у него

внешнюю среду; протекающая через фигуру вода —

формирующуюся материю, т. е. поток живых существ.

Сжимая различным образом эту фигуру рукой, мы изменяем

ее форму, а вместе с нею все эти изменения будет

принимать и проходящая через эластичный сосуд струя

воды. Подобным же образом внешние условия среды

формируют организмы, которые постоянно изменяются

в соответствии с изменениями среды. Если же условия

среды делаются

совершенно неподходящими для жизни

организмов, то существа гибнут, исчезают с лица земли,

подобно тому как прекратится ток воды через резиновую

трубку, если сжать ее до отказа.

«Следовательно, — делает вывод автор, — мы

замечаем два явления: 1) изменчивость существ по мере

изменения условий, их окружающих, и 2) совершенное

исчезновение их с радикальным изменением этих условий».

184

В дальнейшем остроумный автор приводит большое

количество фактических доказательств правильности этих

положений, пользуясь данными ботаники, зоологии и

палеонтологии. Он рассказывает об исчезновении многих

видов животных и растений, известных только в

ископаемом состоянии, и, наоборот, о чрезвычайно быстром

размножении некоторых видов, если они попадают в

благоприятные внешние условия. Указывает также на

изменения, которым подвергаются животные и растения

в культурном состоянии, и т. д. При этом он

подчеркивает, что не только внешняя среда влияет на организмы

формирующим образом, но и отдельные части организма

влияют друг на друга, будучи тесно связаны. При этом

Бекетов широко пользуется данными своей докторской

диссертации, описывая в популярной форме те случаи

зависимости между частями растений (например, между

стеблем и листьями), которые он специально изучал.

Подобные же зависимости он прршодит и для животных

(например, связь между мускулатурой птиц и строением

их костей и т. д.). «Началом и сущностью всякой

гармонии, — так заключает Бекетов свою замечательную

статью, — должно считать общефизические свойства,

коими одарена материя».

Несомненно, что взгляды, высказанные в 1860 г.,

Бекетов усвоил и продумал раньше.1 Если обратиться,

например, к его докторской диссертации,2

напечатанной в 1858 г., то при внимательном чтении там можно

обнаружить те же установки, хотя они выражены менее

отчетливо, что объясняется самим характером сочинения.

Сделанный нами обзор высказываний Бекетова

показывает, что Тимирязев с полным основанием приписал

ему роль русского предшественника учения Дарвина.

Несомненно, Бекетов наравне с Рулье, Северцовым, Цен-

ковским, не говоря уже о более ранних трансформистах,

подготовил почву для усвоения и развития дарвинизма

в России. Он и сам понимал и признавал это. В своей