Предтеча
Шрифт:
Хотя Слай обращался только к другу, вокруг быстро собрался весь загон. Всем хотелось узнать, что такого могло произойти, чтобы Бифф отменил спарринги.
— Шустрый рассказал, они шли по туннелю вчетвером, — дождавшись Керса, начал Слай, — собирались разойтись уже в Пустошах. Выбрали проход у Кривого Когтя, ну знаете, пик на западе.
— Да все знают Кривой Коготь, — раздался голос из толпы. — Ближе к делу давай.
Слай обернулся и приподнял бровь:
— А вас здесь вообще не стояло!
В толпе сердито
— Ладно. Короче, не дошли они до Пустошей. Клянутся, что на плачущих нарвались. Едва ноги унесли. Ну… или трупы.
— Что за трупы? — моргнул Керс.
— Да Белф с Койотом. Триста Шестой сказал, плач не сразу услышали. Сначала вроде тихое такое поскуливание, сперва подумали, псов не всех перебили. А потом как дало по ушам, стало мерещиться всякое. Койот как с цепи сорвался, кинулся на Белфа, руку ему отгрыз… Пришлось его остановить. Но и Белфа не спасли — много крови потерял.
— Твою мать!
Кто-то тихо присвистнул.
— Хорош втирать, — Девятнадцатый фыркнул. — Там отродясь плачущих не бывало. До них километров пять на запад вдоль хребта. Они ж далеко не забираются.
— Да мне как-то насрать, веришь ты или нет, — Слай ощерился. — Ты бы слышал, как Бифф орал. Тоже не верил сначала, а потом в город рванул. Как горгоной ужаленный, прямо в Гильдию.
— И что это значит?
— Ничего хорошего, — проворчал кто-то. — Если туннели нечистые, придётся в обход ходить.
— Не только, — покачал головой Керс. — Плачущие — что тени, никакое оружие их не берёт. А вот откуда эти тени взялись, другой вопрос.
— Будто ты знаешь!
— А ты мозгами пошевели. Что у нас на западе?
— Опертам.
— Да не так далеко.
— Пустоши?
— Сиджилум, — подсказал Слай.
Все смолкли, раздумывая над услышанным.
— Нет, вы серьёзно? — хохотнул Девятнадцатый. — Сиджилум — страшилка для олухов вроде вас. Мало ли какая дрянь из Пустошей лезет.
— Тогда почему в других туннелях их нет?
— Теперь есть, — заметил Слай. — Но это не значит, что они из Пустошей пришли.
— Вам бы только уши развесить, придурки, — отмахнулся Девятнадцатый.
— Керс, а ты что думаешь? — Харо приподнялся на локтях.
— Ничего не думаю. Может, Сиджилум и страшилка, но предки для чего-то же его запечатали.
— Хреново как-то запечатали, — ухмыльнулся Слай, — раз оттуда лезет не пойми что. Если, конечно, оттуда.
— Или не всё запечатали, — Твин толкнула Харо в грудь и окунула иглу в краску. — Не дёргайся.
— Может, и не всё, — согласился Керс. — Седой как-то говорил, ходов намного больше, чем на картах, и многие из них пересекаются. Но раз плачущие так далеко забрались, может, Сиджилум тоже как бы разрастается?
— Это как ещё? — не понял Слай.
— Чёрт его знает, может, как зараза какая-нибудь… А Седой что сказал?
— Извини, как-то не спрашивал.
Керс разочарованно хрустнул шеей. Таков уж их умник — не уймётся, пока до сути не докопается. Хотя какая здесь может быть суть? Даже в Гильдии толком не знают, что за дрянь и откуда полезла.
Жаль ребят, конечно. Койот был отличным малым, да и Белф тоже. Но такое случается время от времени. Не на прогулку же отправились. В туннелях разное может произойти, хотя в байки о плачущих всё-таки верится с трудом. Может, выброс газа какой-нибудь? Или стыдно признаться, что с псами не справились?
Она в очередной раз стёрла капли крови и оглядела рисунок. На сегодня достаточно. Рука начала уставать, да и крови всё больше, мешает. Но вышло хорошо: продолговатыми чешуйками узор упирался в широкую линию и расходился от неё горизонтальными лучами, сливаясь со старым рисунком. По рёбрам тянулись вниз острые зубцы. Многих деталей ещё не хватало, но даже так смотрелось очень неплохо.
Харо поднялся на ноги и похлопал её по плечу. Видно, что остался доволен.
— Всё ещё дуешься? — Слай плюхнулся рядом.
— Нет.
— По тебе видно…
Твин сердито выдохнула и посмотрела ему в глаза. В них плясали лукавые огоньки, а на щеках обозначились ямочки. Вот же пройдоха, знает, что ей не устоять перед этой вот улыбочкой!
Она отвернулась.
— Ладно, можешь злиться сколько угодно, — сдался Слай. — Дело твоё. Просто постарайся вспомнить, что я тебе обещал ещё в Опертаме.
Надо же, не забыл! Она-то прекрасно помнит: обещал, что будет с ней до конца, обещал, что сделает всё, чтобы их не разлучили, а если даже разлучат, то обязательно найдёт способ всё равно быть вместе… Детская болтовня, короче.
— Слай, ты живёшь в каком-то выдуманном мире! Какие, к чёрту, обещания? Нас купят, и мы до самой деструкции будем служить какому-нибудь зажравшемуся знатному… или поляжем на Арене. Повзрослей уже наконец!
— Ну да, — невесело хмыкнул он. — Как ты там нас назвала? Жалкие подражатели свободным?
Твин виновато потупилась. В тот раз она и впрямь перегнула палку. Уже год прошёл, а Слай всё никак не забудет эти слова. Может, всё-таки не стоит с ним так жёстко?
— Ладно, прости, ты прав. Лучше и в самом деле об этом не думать. Просто иногда лезет в голову всякое…
Слай притянул её к себе и крепко обнял:
— Гони всё это подальше, Твин. Никто не знает будущего, даже сама Госпожа.
Глава 4
Частная собственность является неприкосновенной до тех пор, пока действия её владельца не противоречат положениям закона. Неприкосновенность может быть отменена только при наличии неоспоримых доказательств причастности владельца к преступлению.